Анна Малышева - Лучше бы я осталась старой девой Страница 12

– Я спросил, курили анашу?

– Не помню, – с вызовом ответила она. – Была совсем пьяна, спала.

– Вот как? Даже не можете сказать, кто именно курил?

– А вы никогда не курили? – взорвалась вдруг она. – Да господи, каждый хоть раз в жизни пробует!

Он пропустил это мимо ушей и спросил:

– Кто принес «травку» в общежитие?

– Понятия не имею.

– Хорошо. Тогда я скажу вам, что ее принес ваш приятель Павел Будько.

– Первый раз слышу про такое.

– Так вы все-таки вспомните, кто курил?

Она поняла, что нет смысла что-то скрывать. Влад, простая душа, явно рассказал Максиму все.

– Курили все парни, включая Влада.

– А вы?

– Нет.

– Тогда вы были трезвее остальных. Гарина сказала вахтеру, чтобы он спустился вниз, а он начал к ней приставать?

– Примерно так.

– Чем это кончилось?

– Ничем.

Она поерзала на стуле, тесно сдвинула колени, пошаркала по полу тапочками. Подняла голову и тоскливо взглянула на капитана:

– Мне можно идти?

– Сперва ответьте, кто из парней ушел из комнаты после этой сцены и в какой последовательности?

Щеки у нее внезапно стали горячими, но не от стыда, как она решила, а от волнения. «Сейчас придется сказать. Свинья ректор, гадина. Наверняка все знает. От кого? Мало ли у него шпионов? Тот же Максим казался таким приличным парнем…» И она вызывающе ответила, даже найдя силы криво улыбнуться:

– Никто никуда не ушел.

– Все трое остались с вами?

– Да.

– Чем вы занимались?

– Любовью… Так что у всех у нас алиби. – Помолчала, ожидая реакции, и резко заключила: – У каждого свои вкусы.

– Все, Лебедятникова, – спокойно прервал ее капитан. – Идите.

– Что подписать? – спросила она, поднимаясь. Говорила нервно, неуверенно, но пыталась изобразить беззаботную наглость.

– Потом еще раз снимем показания и подпишете.

Она вышла. Пробежала по коридору, ничего не видя и не слыша, рванула желтую дверь туалета, уселась там на подоконник в умывальном отделении и просидела так минут двадцать, энергично пиная батарею. Потом пообдирала облупившуюся эмаль с оконной рамы. Выкурила две сигареты. Всплакнула, подумав об отчислении. Плюнула на пол – просто так. Потом открыла окно и посмотрела вниз, во двор. Недавно прошел дождь, и она подумала, что место, где Наташа грянулась об асфальт в своем голубом костюме, должно быть где-то там, под стеной, где сейчас стояла длинная бурая лужа.

Глава 4

Инна ворочалась и сладко зевала. Потом опять едва не уснула, но ей стало зябко под тонким покрывалом. Открыла глаза, и первым делом вытянула шею и посмотрела на детскую постель. Та была пуста. Инна села, вяло отбросила за спину волосы, нашла на стуле халат, запахнулась и вышла на кухню. Там сидела Лена и кормила детей молочной кашей.

– Ничего себе… – пробормотала Инна, присаживаясь за стол. – Три часа… Если бы не ты, Оксанка уже орала бы… Капризничает?

– Нет… Смотри, как она на Сашку глядит!

– Кокетка. В таком возрасте… – Инна занялась кофе. Открыла холодильник, погремела кастрюлями и убито сказала: – Обойдемся ветчиной и помидорами?

– Я уже с ними каши поела.

– Не прикидывайся бедной родственницей! Я просто не успела приготовить.

– Скажи, что сделать, – попросила Лена. Только тут подруга внимательней взглянула на нее. Взгляд усталый и замученный, улыбка натянутая, плечи ссутулены.

– Что случилось? – спросила Инна. – Почему такой траур?

– Я ведь была в посольстве.

– А я ничего не слыхала… Когда ты пришла?

– Уже давно. Я на кухне сидела. Нет денег, ничего там нет.

– Да что ты? – Инна схватила с плиты турку, в которой начинало выкипать кофе. – А что тебе Мухамед говорил?

– Ничего он не знал, просто сказал, что деньги высланы. А они пока ничего не получили. Хотя… Я спросила, как долго могут идти деньги, а они ответили, что вообще-то уже должны были прийти. Но на мою фамилию ничего нет.

– Что же делать? – невнимательно спросила Инна, разливая кофе по чашкам. Подала одну подруге и присела за ее спиной на подоконник. Подула, осторожно попробовала губами край чашки и отпила. Лена к своему кофе не притронулась. Она смотрела на детей, которые скребли ложками в тарелках с кашей и уже начинали скучать. – Так, дети, давайте беритесь за руки и марш играть. Оксана, покажи Саше свои игрушки.

Белокурая девочка стал сползать со стула и едва не упала. Лена вскочила, помогла ей слезть, напутствуемая замечанием Инны:

– Не трогай, она самостоятельная.

Дети выбежали из кухни, и в комнате раздались их громкие крики, упало и покатилось что-то тяжелое… Инна невозмутимо смотрела на подругу, ожидая ответа на свой вопрос. Та вздохнула и ответила:

– Не знаю, что делать. Ждать. Обычная арабская тягомотина. Сказали, раз пока денег нет, то что-то придет в этот четверг. А получу в пятницу.

– Ну и что?

– Господи, так будет уже седьмое число! А мне надо отдать деньги до пятого…

– Я бы тебе одолжила эти полторы тысячи… – задумалась Инна.

– Я не хочу брать деньги у тебя.

– Дай подумать… Нет, не могу. Понимаешь, я ведь плачу за квартиру вперед и на днях отдала хозяйке за три месяца. А работаю еще не так давно, не успела накопить… И столько денег на себя уходит… Нет, это глупо! Ведь я могла бы… Нет, черт. Я Сереге дала пятьсот баксов, ему надо было заплатить за аренду зала, для тренировок.

– Перестань, все равно я не взяла бы у тебя, – перебила ее Лена.

– Вот гадость-то. – Та не слушала, растерянно поднимала брови, что-то соображая. – Получать столько, и не иметь свободных денег!

– Инка, хватит!

– Да мне обидно. Ты подумаешь, что я зажала! Или что врала тебе насчет своих заработков. Погоди, я посмотрю, сколько у меня есть…

Инна вышла в коридор, открыла шкаф и вытащила оттуда целую груду сумочек. Бросила их на пол, опустилась на корточки и принялась вытряхивать из них деньги. Лена улыбалась, глядя на нее, потом заметила:

– Хватит искать, я и без того вижу, что денег у тебя нет.

– А? Почему? – Инна подняла раскрасневшееся лицо. – Вот долларов двести и еще рубли…

– Положи обратно. Стоит посмотреть на твои шикарные сумочки, чтобы понять, куда ты вложила деньги. Ничего я не возьму у тебя. Во-первых, ты тоже одна мучаешься с ребенком, тебе деньги нужны. А потом, мне надоело жить в долг. Не хватало еще занимать у одного человека, чтобы расплатиться с другим.

– Да ты ведь все равно получишь деньги в пятницу, – Инна поднялась с пола и запихала сумочки обратно в шкаф, оставив только одну – крохотную, словно игрушечную, из лаковой белой кожи. – Тогда и отдала бы. Нет, ничего у меня не получится. У Сереги тоже денег нет…

– Это твой парень? – догадалась Лена.

– Да. Вот фотография, посмотри.

Инна раскрыла сумочку и достала оттуда глянцевое фото, сделанное на очень плотной бумаге. Девушки сблизили головы и стали разглядывать прилизанного блондина с обнаженным торсом, который был запечатлен в момент прыжка на фоне каких-то геометрических декораций. Все мускулы его тела были напряжены, вырисовывались отчетливо и рельефно, а вот лицо было почти отвернуто от зрителей.

– Ого… – заметила наконец Лена. – Так он настоящий балерон?

– Нет, он, конечно, не в Большом театре танцует… – Инна забрала у нее фотографию и сунула обратно в сумочку. – Так, балетная труппа на кооперативных началах. Танцуют в клубах, на разных там праздниках и прочее… Иногда ездят за границу, но там русским балетом давно обожрались. Как он тебе?

– Хорошая фигура.

– Ноги короткие, – вздохнула Инна. – Отвратительный характер, растянутые связки, маленькие глаза и ни гроша в кармане.

– Боже мой… – Лена наконец засмеялась по-настоящему – впервые за день. – Почему же ты за него держишься?!

– Это он за меня держится, – пояснила Инна. – А мне лень поискать что-то получше. Понимаешь, когда девушка моей профессии начинает знакомиться с мужиком, неизбежно следует вопрос: «А чем ты занимаешься?» Врать – глупо, зачем тогда вообще завязывать отношения… Сказать правду – готово приглашение в постель за определенную сумму. Или просто начинают презирать. А этот хотя бы не ханжа. Знаешь, мужчины вообще ужасные консерваторы!

Зазвонил телефон. Инна сняла трубку и сделала знак Лене – «останься».

– Это ты? – заговорила она каким-то новым голосом, которого Лена раньше у нее не слышала. Голос был резкий, тон начальственный, холодный. – Что хочешь сказать? Ладно, ответь лучше, где те пятьсот долларов? Они мне самой теперь нужны. Не можешь? А мне какое дело. Найди, займи…

Последовала пауза. Лена прошептала:

– Не хочу, не нужны мне деньги… Ты что – из-за меня с ним ссоришься?!

– Короче, – Инна даже бровью не повела. – Я сегодня еду в клуб к десяти часам. Сейчас четыре. Чтобы ты в шесть был тут с деньгами. Не можешь? Уже заплатил?

Трубка с грохотом опустилась на место. Лена в ужасе произнесла:

– Не стоило! Успокою я своих кредиторов, подождут до пятницы…