Джеймс Чейз - Он свое получит Страница 12

– Итак, еще раз ваши условия.

– Вы забираете камни, расплачиваетесь со своими людьми, а мне – пятьдесят тысяч.

– Это слишком много. Я, может, два года буду сидеть на этих камнях. Могу дать десять.

– Пятьдесят или ничего. Я рискую – вы нет. У полиции будет мой словесный портрет. Мне придется скрываться – вам нет. Вы с этого дела получите два миллиона, причем, без всякого риска. Если вам кажется, что пятьдесят кусков много, скажите шоферу, чтобы остановил машину, и я ухожу отсюда к чертовой матери!

– Тридцать? – предложил Бен, торгуясь скорее ради самого процесса торга. – Тридцать, и ни цента больше!

Гарри ощутил прилив торжества. Он знал, что Бен у него на крючке.

– Может, мне самому сказать шоферу – пусть остановит, а?

Бен позволил себе улыбнуться, пользуясь тем, что темно.

– О'кей, пятьдесят. Наличными, в обмен на камни.

– Нет, не пойдет. Мне нужно два чека за вашей подписью, по двадцать пять тысяч каждый. Я должен получить их днем, в день полета. Я должен знать, что с деньгами порядок, прежде, чем сяду в самолет. Иначе я не играю.

У Таггарта лопнуло терпение.

– Одно ваше слово, босс, и я накостыляю этому поганцу… – повернувшись, воскликнул он.

– Заткнись! Не лезь не в свое дело! – Бен посмотрел на Гарри. – Деньги только после того, как будут алмазы, а не до!

– Нет! Почему я должен вам верить? – Гарри сжал кулаки. – Где гарантия, что один из ваших головорезов не выстрелит мне в спину, как раз когда я буду передавать камни? Деньги на мое имя должны лежать в банке перед тем, как я пойду на операцию, иначе я не согласен!

– Я найду способ уговорить вас пойти, – злобно прошипел Бен. – Я не позволю всякой там швали отдавать мне распоряжения!

– Ну, валяйте, убеждайте! – Гарри чувствовал, что лицо его заливает пот, но он твердо решил стоять на своем. – Попробуйте убедить меня посадить самолет в темноте. Посмотрим, как это у вас получится! Меня нелегко запугать, Делани, и трудно переубедить!

Шофер резко нажал на тормоза, машина вильнула, а Таггарт развернулся всем корпусом. В руках его оказался пистолет. Он размахнулся и почти уже ударил Гарри дулом по лицу, как вдруг Бен бешено заорал:

– Прекратить! А тебе кто велел останавливаться?! Трогай машину! Таггарт, я же сказал тебе, скотина, не лезь!

Шофер пожал плечами, «кадиллак» тронулся с места. Таггарт повернулся, что-то ворча. Никто ни разу в их присутствии не осмеливался так говорить с их шефом, да еще чтобы это вот так сходило с рук.

Однако Бен понимал, что сейчас хозяин положения – Гарри. И чем больше думал об этом плане, тем больше он нравился ему. Два миллиона чистой прибыли. Да пятьдесят кусков по сравнению с этим просто ничто!

– А где гарантия, что вы не обманете меня, когда получите деньги? – спросил он.

– Но вы же этого не допустите, не так ли? – насмешливо ответил Гарри. – Вам-то чего беспокоиться? Один из ваших ребят передаст мне чеки. Он пойдет со мной в банк. Он же будет со мной до конца операции. Уж если вы своим людям не доверяете…

Про себя Бен решил, что о Гарри позаботится Борг. И не один там будет человек, а все трое, и кроме того – Борг. Он не думал, что Гарри посмеет водить его за нос. Но ему не хотелось, чтобы у Гарри создалось впечатление, что он одержал такую легкую победу.

– О'кей. Когда рейс?

– Двадцатого.

– Во сколько?

– Пока не получу денег – не скажу.

– Уж больно вы недоверчивы, как я посмотрю, – проворчал Бен и усмехнулся. Он даже начал испытывать нечто похожее на уважение к этому странному толстяку, который говорил так, словно во рту у него не было нёба. – О'кей, Грин, по рукам. Двадцатого в полдень мой человек передаст вам два чека по двадцать пять тысяч каждый. Он останется с вами до конца. Пока вы не войдете в самолет, ясно?

– Ясно.

– Я подберу пару надежных ребят для самолета и третьего – водителя, – продолжал Бен. – Все детали будете прорабатывать с моим человеком. Его зовут Борг. Пришлю его к вам завтра вечером. Где вы остановились?

– У Лэмсона.

– О'кей. – Бен наклонился и похлопал шофера по плечу. – Здесь – стоп!

Водитель свернул к обочине и затормозил.

– Выходите здесь, – сказал Бен. – Если дело не выгорит – деньги вернуть! Ясно? В прошлом находились люди, что пытались меня надуть. Все они ныне покойнички, причем некоторые умирали довольно долго… У меня есть средства и способы отыскать человека, куда бы он ни запрятался. И вас найдут, если попробуете удрать с деньгами, без камешков. Нет камешков – нет бабок, ясно?

Гарри вышел из машины.

– Да. Вы их получите. Не беспокойтесь.

– А чего мне беспокоиться! – в голосе Бена звучала угроза. – Если кто и должен беспокоиться, так это вы!

Оставив Гарри под дождем, машина помчалась по улице и скрылась во тьме.

Утром двенадцатого января Бен послал за Боргом. Последние два года Борг отвечал за всю подпольную деятельность Делани. Он неукоснительно выполнял все инструкции Бена, руководил бандой, брал на себя самую грязную работу, в том числе и организацию убийств, если таковые планировались и были абсолютно необходимы, и следил за тем, чтобы ни единый цент из широкого потока доходов от рэкета не миновал карманов его любимого шефа.

За два года Борг не совершил ни одной промашки, не было случая, чтобы он не исполнил задания шефа, сколь бы трудным оно ни оказалось.

Борг сел напротив и расплылся в кресле, словно огромная жирная жаба, а Бен очередной раз подивился, насколько обманчива бывает внешность. Он-то знал, что эта рыхлая толстая «жаба» на деле хладнокровный и абсолютно безжалостный убийца, для которого убрать человека значило не больше, чем прихлопнуть муху. Смертоносный удар он наносил неожиданно и молниеносно, как змея, мастерски владел всеми видами оружия и стрелок был отменный. За рулем ему тоже не было равных. Он не только мог водить машину с фантастической скоростью, но обладал сверхъестественным чувством дистанции. Это счастье, что он оказался с Делани, когда они попали в засаду, устроенную бандой Левинского. Две машины, изрыгая автоматный огонь, внезапно вылетели из-за угла наперерез, и Боргу удалось ускользнуть лишь благодаря своему непревзойденному, блистательному водительскому мастерству. Только за счет скорости уйти от них не удалось. Ему пришлось петлять по узеньким улочкам, прорываясь к Фигероа-стрит, чтобы затеряться там в потоке движения. До конца жизни будет помнить Бен эту поездку! Машина шла со скоростью шестьдесят миль в час, словно других автомобилей на улице просто не существовало. У ребят Левинского нервишки оказались, видимо, послабей, и они все же иногда останавливались. А машина Борга летела по дороге, как только там возникало «окно», и влетала на тротуар, если появлялось препятствие. Длилось все это минуты три, но испытанных за эти минуты острых ощущений с лихвой хватило бы Бену на всю оставшуюся жизнь. Он понимал: Борг спас его тогда от верной гибели. При этом ни одна машина не была разбита, ни один прохожий не пострадал, и когда Борг вывел, наконец, автомобиль в тихие переулки и убедился, что ребята Левинского отстали, лицо его сохраняло такое же спокойное и сонное выражение, как и обычно.

Это был человек без возраста: ему можно было дать и тридцать, и сорок пять. Он напоминал гору мягкого белого жира. Цвет лица зеленовато-серый – точь-в-точь жабье брюхо, глаза полуприкрыты тяжелыми веками, но взгляд неожиданно острый и жесткий. Черные волосы напоминали шкурку каракуля, надетую прямо на череп. Тонкие длинные усы свисали двумя крысиными хвостиками по углам рта.

Несмотря на то, что Бен платил ему ежемесячно тысячу долларов плюс еще проценты от рэкета, что составляло весьма кругленькую сумму, Борг вечно выглядел так, словно у него в карманах сроду больше доллара не водилось. Вечно потрепанные, в пятнах пиджак и брюки казались ему тесны, всегда одна и та же дешевая и грязная рубашка. А руки, особенно ногти, были просто черны от грязи; Бен, чистюля по натуре, частенько корил его за это.

Вот и теперь, глядя на Борга, который расслабленно развалился в кресле, скрестив грязные руки на огромном животе, – к толстым негритянским губам приклеена сигарета, тесный жилет усыпан пеплом – Бен в очередной раз подумал, что в жизни не встречал более противного и отталкивающего субъекта.

– Ну, выкладывай, – сказал он.

Вперив черные глаза в потолок, Борг начал докладывать. Он говорил сиплым, неожиданно слабым голосом, казалось, ему не хватает дыхания. Даже с того места, где он сидел, Бен ощущал отвратительный запах, исходящий от него – застоялый запах пота и нестиранного белья. Ему вдруг показалось, что именно так пахнет смерть.

– Этот парень – туфта, – еле слышно просипел Борг. – У него нет прошлого. Он не существует, в отличие от вас и меня. Вдруг, откуда ни возьмись – Гарри Грин. Кто такой? Никаких сведений. В Военно-Воздушном флоте такого не знают, в полиции – тоже. Никто его не знает… Уж я прямо носом землю рыл, а откопал сущую ерунду. Вышел на Нью-Йорк, хотя он сам говорит, что из Питтсбурга. В Нью-Йорке его тоже не знают. Но, как только он попадает в Лос-Анжелес, сразу начинает выкидывать коленца. Дает таксисту на чай пять долларов. Фотографируется и устраивает скандал фотографу. Лается с Лэмсоном. Каждый вечер торчит в одном и том же баре и треплется. Все твердит, каким он был замечательным пилотом и как хочет летать опять. Он ведет себя, как человек, который хочет, чтоб его запомнили, и идет ради этого на все. Мне это не нравится. Парень, который собирается взять три миллиона, не станет так себя вести, если только он не псих. Или же у него есть на то особые причины.