Евгений Сухов - Ларец с опасным сюрпризом Страница 12

И все-таки квартира, несмотря на общую планировку, чем-то отличалась от соседней. Что-то в ней было особенное. Может, подобное ощущение и называется интуицией? Именно в таких квартирах тайники любят устраивать в стенах, а кладка здесь такая, что способна укрыть даже метровый сейф. Осталось только очертить зону поиска. Следовало исходить из того, где ты сам мог бы припрятать драгоценности. Место должно быть неприметное и в то же время располагаться под рукой, чтобы при первой же опасности извлечь драгоценности.

Владлен внимательно осмотрелся. Лучше всего смотрится средняя комната, расположенная на достаточном расстоянии от входа. Для тайника лучше всего подходит нижняя половина стены, на которую человек, как правило, не обращает внимания. Приложив поисковую катушку к основанию стены, Влад медленно принялся поднимать штангу металлодетектора, и, прежде чем он увидел колебания стрелки, прозвучали сухие негромкие щелчки. Лозовский невольно сглотнул: где-то внутри стены лежал цветной металл.

– Что-нибудь нашел? – заинтересованно спросил Назар, подошедший со спины.

– В стене есть полость, – отвечал Владлен, не узнавая собственного голоса. – А в ней какой-то цветной металл. Похоже на золото.

Так бывает всегда – каким-то шестым чувством начинаешь выделять среди одинаково звучащих сигналов именно тот, который способен принести настоящую удачу.

Магнитный поток передающей катушки усиливал остаточный сигнал, заставляя сильнее работать воображение. Обычно в стенах таких старинных домов прячут семейные реликвии, доставшиеся от зажиточных предков. Дом старый, из весьма доходных – именно такие строили в середине девятнадцатого века, бросая вызов столичному Санкт-Петербургу. В них проживала состоятельная публика: от зубных врачей и профессоров университета до владельцев заводов. Именно такие дома сразу после революции сделались предметом интереса как со стороны налетчиков, так и со стороны властей. Стараясь спасти сбережения от бандитов и чекистов, люди прятали их во всех местах, где было возможно: под полами, окнами, в том числе в перегородках между комнатами и в стенах. Не исключено, что прежнего зажиточного хозяина забрали в ОГПУ за «контрреволюционную агитацию», где не мешкая поставили к стенке, а клад, оставленный в кладке, терпеливо дожидался своего часа. И вот, кажется, дождался…

– Третий камень снизу, – определил Назар Шелестов. – Нужно долбить.

Экран отчетливо показал в стене полость – так мог выглядеть только тайник. Можно было даже заметить предмет, весьма напоминавший шкатулку. Парень хотел выглядеть непроницаемым, однако лоб предательски собрался в морщины, выдавая напряжение.

– Вы что-то нашли? – захлопала ресницами Люся.

У девушки был редкий талант задавать идиотские вопросы.

– Возможно, – тихо ответил Владлен, словно опасаясь упустить подступившую удачу. – Нужно будет посмотреть. – И, повернувшись к Назару, спросил: – Ломик захватил?

– Конечно, как же без него! – отвечал тот.

Развязав рюкзак, Шелестов вытащил из него небольшую «фомку» и, примерившись, ударил в кладку. Раздался глухой удар, выбивший из кирпича сноп осколков.

– Кажется, чуток пошевелился, – сообщил Лозовский.

Приподняв лом, Назар с силой ударил в помеченное место, потом еще раз и еще… Кирпич, повернувшись, ушел вовнутрь.

– Осторожнее, – предупредил Владлен. – Там за кирпичом может быть что-то хрупкое. Не повреди!

– Догадываюсь, – буркнул Назар и, просунув лом в проем, попытался сдвинуть кирпич.

Кладка, рассыпаясь, предстала чернеющим проемом, в который теперь можно было просунуть руку.

– Обожди, я сейчас, – уже более не справляясь с нетерпением, отодвинул приятеля Владлен.

Сунув руку в провал, он тотчас натолкнулся пальцами на прохладную гладкую поверхность.

– Кажется, шкатулка, – произнес Лозовский, осознавая, что в таком ларце могут прятаться драгоценности.

– Вытаскивайте ее, – дрожащим от нетерпения голосом произнесла Люся.

Владлен попробовал ухватить шкатулку пальцами, но, прижатая со всех сторон кладкой, она не желала покидать привычного пристанища. Следовало действовать поосторожнее.

Просунув лом вовнутрь, Лозовский надавил на него всем телом, и кирпич упал к ногам, раскрошившись. Взору предстала небольшая резная шкатулка из красного дерева, с золотыми вставками на крышке и по бокам.

– Вот это да! – невольно ахнула Люся. – Какая прелесть! Я никогда не видела ничего подобного.

Владлен бережно взял шкатулку, как если бы опасался, что она способна от неосторожного прикосновения рассыпаться в прах, и повертел ее в руках. Даже беглого осмотра было достаточно, чтобы понять, – вещь весьма старая, эксклюзивная и стоит немалых денег.

– Ну, открывай же, чего ты медлишь! – торопила Людмила.

Лозовский вдруг поймал себя на том, что у него неожиданно участилось дыхание, руки дрогнули, и шкатулка едва не выскользнула из запотевших ладоней. Внутри должно лежать нечто необыкновенное. Открыв ларец, Владлен увидел на красной бархатной материи… две небольшие фотографии.

Разочарованию кладоискателей не было предела. Людмила фыркнула. Назар хмыкнул:

– Интересный сюрпризец! Что бы это могло значить?

Взяв фотографии, Владлен увидел под ними вензель, украшенный изумрудом и небольшими бриллиантами, какой императрица вручает своим фрейлинам при поступлении в свою свиту, и небольшой стеклянный флакончик, в котором обычно хранят духи.

– Ух ты! – восторженно протянул из-за плеча Назар. – Знатная вещица.

– Сколько же она может стоить? – невольно ахнула Люся.

– Думаю, что много, – сдержанно отвечал Владлен, разглядывая сверкающие под лучами фонаря драгоценные камни. – Может, пятьдесят тысяч долларов, а может, и все сто! Во всяком случае, я никогда прежде не видел такого большого изумруда.

– Вот так повезло… Сто тысяч! – ахнул невольно Назар. – Это сколько же всего можно купить на такие деньги…

Лозовский едва улыбнулся. Восторг друга он разделял. Состоявшаяся находка означала, что закончилось хроническое безденежье: прощайте, долги и пресное существование, где приходится считать каждую копейку. Небольшой кусок металла со сверкающим зеленым камнем позволяет уверенно смотреть в завтрашний день и даже делать какие-то оптимистические прогнозы. Например, можно купить серьезный внедорожник, способный покорить любое подмосковное бездорожье; можно слетать куда-нибудь, чтобы как следует отдохнуть, а еще прикупить массу полезных вещей, что будут радовать и сделают жизнь более насыщенной и приятной. А самое главное, в ближайший год можно будет ничего не делать и просто наслаждаться плодами цивилизации.

– Сколько же в нем будет карат? – спросила Людмила.

– Полагаю, что карат десять, – с некоторым придыханием предположил Владлен. – Никак не меньше. Изумруд камень дорогой. Даже бриллиант в десять карат будет стоить куда меньше.

– Почему?

– Потому что они редко встречаются.

Изумруд и в самом деле был невероятно хорош. Камень был величиной с крупный фундук, лишенный каких бы то ни было дефектов и трещин, при этом он имел невероятную прозрачность.

– Что там еще есть?

– Здесь духи, – взяла Людмила флакончик.

– Он пустой, – отвечал Лозовский. – Закрыт негерметично. Если в нем что-то и было, так уже давно испарилось.

– А что это за странные фотографии?

Владлен взял одну из карточек. Фотография была старинной, профессионально отретушированной. На кушетке полулежали двое: крупный мужчина в рубище монаха и молодая весьма привлекательная женщина в красивом, по моде начала двадцатого века, длинном приталенном платье; в длинных пальцах она держала перстень с крупным камнем. Мужчина смотрел прямо в направленную камеру, обнимая женщину за плечи. В его широко открытых глазах чувствовалась невероятная сила. Взгляд черных, колдовских глаз притягивал. Во внешности мужчины было что-то очень знакомое, вот только Владлен никак не мог вспомнить, где именно он мог видеть его крепко сложенную фигуру и всклокоченную бороду.

– Странно все-таки, – невольно произнес Владлен, чувствуя, что находится на пороге какой-то необычной тайны, – с чего это в такой дорогой шкатулке хранить фотографии?

– Они лежат здесь как самый дорогой предмет, – заметил Назар.

– То-то и оно!

На другом фотоснимке тот же самый мужчина был облачен в длинную белую рубашку навыпуск, перетянутую крученым поясом с кистями, черные брюки заправлены в русские сапоги, собранные в гармошку. Волосы длинные, черные, неряшливой волной спадающие на плечи, а борода, сужающаяся книзу, закрывала едва ли не половину широкой груди. Взгляд мужчина имел острый, очень пронзительный, хищные, слегка прищуренные глаза будто бы прожигали насквозь. В них было что-то демоническое. Тонкие губы расходились в иронической улыбке. Он был красив в своей грубой, почти первобытной силе. В его облике виделась дикая необузданная страсть, способная подчинять себе всякого, стоявшего на его пути. Такой человек непременно должен быть наделен сверхъестественным даром.