Илья Деревянко - Терпилы Страница 12

Отмывшись, Костюков натянул чистый спортивный костюм, вернулся обратно в комнату, достал из загашника упаковку «Реладорма», проигнорировав инструкцию,[16] проглотил четыре таблетки и запил водой из графина. По мере того, как транквилизатор впитывался в кровь, бешенство улетучивалось, уступая место тупому безразличию. Минут через пятнадцать хозяин «Фобоса» широко зевнул, вяло потянулся, прилег на диван и вскоре оглушительно захрапел.

— Отрубился! Как пить дать до середины дня! — потихоньку проверив шефа, сообщил Глеб Мальков сидящим на кухне товарищам. — В двенадцать закончим дежурство да отдохнем по-людски!

— Эх, повезло следующей смене! — завистливо вздохнул Моргунов. Проспавшись, он успокоится. Не будет ребят доставать!!!

Телохранитель ошибался. Сон не только не принес Костюкову успокоения, но еще больше взвинтил коммерсантские нервы.

Грезился известному предпринимателю «друг сердечный Петя». Во сне господин Голяков выступал в роли владельца тира, а сам Михаил Петрович в качестве живой мишени, прибитой ржавыми гвоздями к огромному деревянному щиту…

Тир располагался в центре шумной, многолюдной ярмарки.

— Подходите, подходите! — с интонациями заправского зазывалы вопит в мегафон Петр Семенович. — Не упускайте шанс заработать! Лично плачу десять баксов за каждый выстрел. За любое попадание — сотню! А тому, кто отстрелит хмырю левое яйцо, полагается суперприз: двадцать тысяч долларов!!!

От желающих нет отбоя. Ежесекундно щелкают выстрелы. В костюковскую плоть впиваются бесчисленные пули. Правда, он почему-то не умирает, но ощущения, мягко говоря, не из приятных. Словно от укусов тучи разъяренных ос. Михаил Петрович корчится, извивается, визжит, взывает о снисхождении, предлагает посетителям тира астрономические суммы за прекращение стрельбы, однако те отрицательно качают головами, берут винтовки, старательно целятся, нажимают на спусковые крючки…

Так продолжается бесконечно долго. Сотрясаемый рыданиями Костюков давно потерял счет времени. Ему кажется, что этот кошмар никогда не прекратится. Наконец, по прошествии целой вечности, какой-то счастливчик ухитрился попасть прямехонько в левое яйцо известного предпринимателя. Тот изогнулся в дикой конвульсии, заверещал раненым шакалом и с большим трудом проснулся.

В незашторенное окно спокойно светило дневное солнце. Где-то в дальней комнате приглушенно играла музыка. Часы показывали четырнадцать тридцать пять. Михаил Петрович со стоном перевернулся на бок. Самочувствие было ужасным: трещала голова, бешено колотящееся сердце норовило выпрыгнуть из груди; ватное непослушное тело болезненно ныло, гортань пересохла, спортивный костюм насквозь пропитался едким потом. Вот уж похмелье так похмелье! Плюс омерзительное, злобно-тоскливое настроение.[17] В пору бы волком завыть или загрызть кого, да только сил нет.

— Хр-р-р!!! — нажав кнопку, сказал Костюков в стоящий рядом на журнальном столике селектор. Спустя секунд пятнадцать в комнату вбежала молоденькая горничная Катя с запотевшим кувшином в руках.

— Долго шляешься, шлюха ленивая! — вдоволь напившись холодного кваса, сипло «поблагодарил» девушку хозяин. — Пока тебя дождешься, загнуться можно! Башку на хрен оторву… А впрочем, ладно, шалава, — неожиданно сменил гнев на милость Михаил Петрович, — принеси мне записную книжку и мобильный телефон. Одна нога здесь — другая там!!!

Заглянув в записную книжку, господин Костюков узнал, что на сегодняшний день (четверг, 6 июня 2002 года) у него запланированы четыре деловые встречи, а также рабочий ужин с новым зарубежным партнером, американцем Фредом Энималом.

«Какие к черту встречи?! Какой ужин?! — болезненно скривился известный предприниматель. — Тут, блин, душа с телом расстается!!!»

Позвонив в свой офис, Михаил Петрович распорядился две встречи (не особо важные) отменить, две перенести на завтра, а ужин с мистером Энималом на послезавтра.

— Скажешь — болен я. Сердце прихватило на почве чрезмерного переутомления! — сквозь зубы проинструктировал он секретаршу, положил трубку на столик, жадно допил остатки кваса, собрался прилечь обратно, но вдруг, вспомнив дорожный инцидент вкупе с кошмарным сном, едва не лишился чувств от нахлынувшего потоком животного страха. «Нет! Одно мероприятие откладывать нельзя! Ни при каких обстоятельствах!» — кое-как уняв трясучку в конечностях, подумал Костюков, взял телефон и набрал мобильный номер Посредника…

17 часов 45 минут. Квартира Костюкова.

Обычно Посредник предпочитал общаться с клиентами в местах, выбранных по собственному усмотрению. Главным образом в машинах или в отдельных кабинетах различных ресторанов города. Но на сей раз он решил сделать исключение. Все же Костюков — фигура всероссийского масштаба, денег куры не клюют, да и знакомы они давно, повязаны теснее некуда. Незачем особо шифроваться. Выслушав заказ (беседовали, разумеется, с глазу на глаз, при плотно закрытых дверях), Посредник, опять-таки против обыкновения, сразу назвал цену,[18] но не только из уважения к Михаилу Петровичу. Просто информации о Голякове было собрано вполне достаточно. (Два месяца назад Петра Семеновича «заказал» банкир Шульман, однако в последний момент дал отбой. Видимо, сумели договориться. Само собой, банкиру пришлось выложить солидные отступные «за беспокойство».)

Костюков, не торгуясь, заплатил, добавив сверху пятьдесят тысяч долларов. «В целях повышения производительности труда» — как выразился известный предприниматель. Такой подход к делу весьма понравился Посреднику.

— Срок исполнения две недели, начиная с сегодняшнего вечера. До тех пор старайтесь реже показываться на людях, — вежливо сказал он напоследок и тихой мышкой покинул квартиру.

Поначалу после его ухода Михаил Петрович воспрял духом, но ненадолго. Вскоре он вновь затрясся в ознобе. «Старайтесь реже показываться на людях»… Выходит, ему известно об угрожающей моей жизни опасности?! Значит, это ни для кого уже не секрет?! — мелко подергиваясь, размышлял хозяин «Фобоса». — Ну, Петька, паскудыш! Хорошо, успел «заказать» тебя, гада!!! «Реже показываться»… Да теперь я вообще носу из дома не высуну!!! Но две недели взаперти??? Проклятье!!! Уйма выгодных сделок полетит псу под хвост! Жаль… ужасно жаль!!! Хотя… черт с ними, со сделками. Жизнь дороже!!!

Придя к подобному умозаключению, Костюков перезвонил в офис, продлил себе «больничный» на неопределенное время, отключил мобильник, приказал горничной принести пару бутылок виски и, махнув на все рукой, принялся заливать «огненной водой» терзающий сердце страх.

А поздно вечером (когда известный предприниматель упился вусмерть и задрых) к Илоне Дмитриевне примчался взмыленный телохранитель Ваня с очень скверным известием. Шофер Гена, которого она послала съездить за какой-то бабской ерундой, взлетел на воздух вместе с «Мерседесом» Михаила Петровича…

Глава 3

Посредник и впрямь неспроста посоветовал Костюкову реже показываться на людях. В силу специфики своей работы он знал достаточно много из криминально-коммерческой подноготной Н-ска и недавно получил определенную информацию, касающуюся «скальпа» хозяина «Фобоса».

Конечно, Посредник не собирался вставать грудью на защиту Михаила Петровича, но терять за просто так давнего, надежного клиента тоже не хотел. Вот если бы ему как следует заплатили… Впрочем, не будем отвлекаться.

Упомянутый выше взрыв организовали два молодых бандита Зуб и Валет из бригады некоего Хвороста (по паспорту Евгения Самойлова, 26-ти лет от роду).

Эта небольшая бригадка отъявленных отморозков перебралась в Н-ск недавно из глухой провинции и, в надежде закрепиться на Н-ской земле, охотно хваталась за любую мокруху. (Кроме как убивать, отморозки ничего не умели.) Стреляли они метко, грамотно управлялись со взрывчаткой, брали за работу недорого, однако умственными способностями не отличались, а потому вместо «заказанного» Костюкова угробили ни в чем не повинного бедолагу Гену.

Рванув машину бомбой с дистанционным управлением, Зуб с Валетом отправились прямиком к бригадиру и, с видом победителей, доложили об успешно проведенной операции.

— Бабахнуло — красота! — взахлеб рассказывал Валет. — Крик, гвалт, мусора понаехали, а мы спокойненько слиняли! Ни одна падла нас не заметила!

— Угу! Угу! Угу! — в аккомпанемент напарнику самодовольно бубнил Зуб.

— А вы удостоверились, что терпила находился в тачке? поинтересовался Хворост.

Боевики тупо переглянулись. Подобная «мелочь» им даже в головы не приходила.

— Куда он, на фиг, денется?! — вымолвил наконец Валет. — «Мерин»[19] — то его! Мы несколько раз номера сверили!