Марина Серова - Она ушла, не попрощавшись Страница 12

— А вот же колонка, — охотно пояснила Клавдия Ивановна. — Написано «выполнено». И подпись моя.

— Это понятно. Но вот саму работу вы проверяете? Бывает так, что жильцы недовольны выполненной работой?

— Да ни разу еще такого не было! — пожала плечами Клавдия Ивановна. — Сама я по квартирам не хожу, но уж поверьте мне, жильцы у нас такие, что, если им что не по вкусу придется, молчать не будут.

— Выходит, работники у вас идеальные, раз не жалуются на них?

— Работники хорошие. А какими им быть, если зарплаты у нас раза в три выше, чем в бюджетных организациях? Мои мальчики за работу держатся, — в голосе Клавдии Ивановны прозвучала гордость.

Тем временем я нашла запись о вызове сантехника в дом Элеоноры. В графе «ответственный» было написано «Кротов И.». И пометочка — выполнено. Так, значит, искать нужно господина Кротова. Только это лучше делать без помощи Клавдии Ивановны.

— Еще один вопрос: вы сами заявки между рабочими распределяете? Кто куда пойдет, какую работу выполнять будет? — поинтересовалась я.

— На это у меня бригадиры имеются. У электриков — свой, у сантехников свой. Еще над дворниками начальник есть. Они же у нас и за садовников. Одна я разве за всем услежу? Хозяйство-то большое. — Клавдия Ивановна снова вздохнула.

— Вижу, у вас действительно все на высшем уровне устроено. И в бухгалтерии порядок, и документация не запущенная. Похоже, сигнал липовый. В вашем деле без недоброжелателей не обойдешься, — посочувствовала я. — Но мы тоже не за красивые глаза деньги получаем. Поступил сигнал — обязаны отреагировать. Мне бы еще с вашими бригадирами пообщаться, и, думаю, инцидент будет исчерпан. Можно и отчет начальству составлять.

— Да разве ж я не понимаю? Сигнал есть сигнал. Без проверки никак. А с бригадирами я вас сведу, — облегченно вздохнула Клавдия Ивановна. — Правда, они сейчас все в подвале в двенадцатом торчат, аварийку ждут, но я их скоренько вызову. Идти-то недалеко.

Клавдия Ивановна кинулась к телефону, но я ее остановила. С бригадирами мне было нужно встретиться подальше от ее любопытных ушей.

— Не беспокойтесь, Клавдия Ивановна, я сама их разыщу. Вы мне только фамилии их скажите, — попросила я. — Хочется, знаете ли, в рабочей обстановке на людей посмотреть. Чтобы окончательное решение вынести. Вы ведь возражать не будете?

А как тут возразишь, когда проверяющий требует? Клавдия Ивановна перечислила фамилии всех бригадиров, я сердечно с ней простилась и пошла искать вход в подвал дома номер двенадцать.

Там меня уже поджидали. Видно, Клавдия Ивановна не удержалась и позвонила кому-то из бригадиров. У входа в подвал стоял рослый мужик в спецовке. При моем приближении он расплылся в широкой улыбке и отрапортовал:

— Бригадир сантехников, Власов Лев Георгиевич. Добро пожаловать в наше хозяйство. Вы ведь и есть наша строгая проверка?

Манера общения Льва Георгиевича располагала к себе. Я заулыбалась ему в ответ:

— Здравствуйте, Лев Георгиевич. Клавдия Ивановна доложила? Напрасно. Мне хотелось пообщаться в неформальной обстановке. Так сказать, увидеть проблемы изнутри. А теперь вы мне только про положительные моменты вашей работы и расскажете, не так ли?

— А у нас отрицательных и нет! — еще шире улыбаясь, заявил Лев Георгиевич. — Хоть у кого спросите.

— Так уж и нет? Может, поспорим? По моим сведениям, люди вашей профессии имеют по меньшей мере две вредные привычки профессионального характера. И одна вытекает из другой.

— Интересное наблюдение. Позвольте полюбопытствовать, что же это за привычки? — заинтересованно спросил бригадир.

— Первая — вы всегда требуете чаевые, а вторая — эти самые чаевые пропиваете, — я намеренно высказалась слишком открыто, не пытаясь приукрасить свои слова. — Такой вот круговорот. Получил на чай — купил водки, захотел водки — просишь на чай.

— И откуда же у вас такие глубокие познания в психологии сантехников? — ничуть не обидевшись, спросил Лев Георгиевич. — Трудное детство с отцом-алкоголиком или неудачное замужество?

— Один — один, — улыбаясь, признала я. — Ладно, давайте оставим в покое гипотетического сантехника и перейдем к обсуждению ваших кадров. Если я правильно поняла, в вашем хозяйстве таких проблем не водится? Вы это хотели сказать?

— Жильцы уже напели? Ну что за люди, своей жизни им мало! — Лев Георгиевич досадливо покачал головой и продолжил: — Признаю, есть и в моей бригаде такие кадры. Да только ничего это не значит. Мужики работают на совесть. А пьют после работы, имеют право. Жильцы ваши иной раз почище всякого сантехника набираются, и ничего!

— Ну, допустим, не все из них только после работы пьют. Кротов ваш, например, совсем недавно на заявку в нетрезвом виде заявился.

Я блефовала, но другого способа перейти к интересующему меня человеку не было. Если вдруг окажется, что этот Кротов вообще не пьет, всегда можно сказать, что хозяева уверяли в обратном. Судя по реакции бригадира, Кротов все же оказался из категории любителей залить за воротник. Бросив взгляд по сторонам и не обнаружив ни одной живой души на расстоянии ста метров, Лев Георгиевич взял меня под локоть и, отводя в сторону, тихо проговорил:

— Вы Люську не слушайте, это она из вредности всякие гадости про простых работяг сочиняет. Кротов — мужик хороший. Ну, выпивает, конечно, не без этого. А пьет-то из-за кого? Из-за вас, баб, и пьет. Жена его, стерва, из дома выгнала. Он уже лет шесть в слесарке живет. Хорошо ему там, думаете? Трехкомнатную квартиру своим горбом заработал, а его турнули оттуда, как кутька безродного. От такой жизни и святой запьет. А руки у него золотые! Он у нас в бригаде лучший работник. Если где какой аврал, так сразу Кротова вызывают. Эх, да если бы он сейчас в запое не был, то нам и аварийку дожидаться не пришлось бы. Иван бы вмиг все починил.

— Подождите, не так быстро. Давайте по порядку, — остановила я поток красноречия бригадира. — Во-первых: кто такая Люська, которую мне не следует слушать?

— Люська-то? Да Элеонора ваша, Крутцова. Разве не она вам про Кротова наябедничала?

— А почему вы ее Люськой зовете?

— Да я ее еще до замужества знал. Приехала в Тарасов голытьба голытьбой. Тогда она Людмилой Анисимовой звалась. Комнату на окраине города снимала. Я в то время там сантехником подрабатывал. Это еще до того, как меня в бригадиры позвали. Потом денег где-то раздобыла, расфуфырилась, с квартиры съехала. А потом я ее здесь встретил. И узнал, что она Крутцова заарканила. Имя сменила. Живет теперь припеваючи, как королева. А нашего брата, простых людей, и за людей-то не считает!

— Значит, вы утверждаете, что Кротов трезвый ходил Элеоноре кран менять?

Бригадир замялся, но все же ответил честно:

— Не знаю. В тот день я сильно занят был. Мы в восьмом доме стояки проверяли. У нас два раза в год плановая проверка положена. Я заявки у Иванны просмотрел. Там работы немного было. В двенадцатом доме на восьмом этаже бачок потек. Я на него мальца отправил. Там делов-то на десять минут. Да вот к Элеоноре с краном надо было человека послать. Я решил Кротова отправить. Элеонорин стервозный характер мне известен. Я потому Кротова и выбрал, чтобы претензий потом не было. Он с утра трезвый был. Жаловался, правда, на боль в спине, а так ничего. Я его из-за этого на проверку плановую брать не стал. И на заявку после обеда идти велел. Думал, отлежится, спина и пройдет.

Примерно к половине третьего мы свою работу закончили. Я зашел в слесарку, перекусить хотел. К Ивану заглянул, а он спит без задних ног. Я давай будить его, еле-еле растолкал. Говорю, ты чего же это в разгар рабочего дня нажрался так. Увидит кто, тебя Иванна вмиг вытурит. Где жить тогда будешь? И на что? Он толком сказать ничего не может, мычит только. Ну, думаю, кого теперь к Крутцовым посылать? Придется самому идти. Хоть я Элеонору терпеть не могу, но дело делать надо. Сначала позвонить решил, узнаю, думаю, у домработницы их, дома ли хозяйка. Вдруг повезет и ее на месте не окажется? Позвонил, к телефону домработница подошла. Я, говорю, из жилищного управления, по поводу крана. А она мне отвечает: все хорошо, кран поменяли, работой довольны, не извольте беспокоиться. Ну, думаю, Иван, наверное, сначала дело сделал, а уж потом напился. Обрадовался, в слесарке дверь запер и ушел. Думал, без последствий обойдется, а оказывается, Люська нажаловалась-таки.

— Где сейчас ваш Иван? — спросила я. — Могу я с ним поговорить?

— Пьет он. С того дня и не просыхает, — еле слышно ответил бригадир. — И где берет только? Я уж все его потайные места прошарил. Из всех карманов деньги повытаскивал, а он все равно пьет. Такого долгого запоя у Ивана года два не было. Пока мне удается его прикрывать, но надолго ли? Послушай, не порть мужику жизнь, а? По всему видно, девушка ты хорошая, добрая. Не пиши в своих отчетах о Кротове, ну, что тебе стоит?