Неизвестен Автор - Преступления могло не быть ! Страница 12

БЕСЕДА

Майор еще раз внимательно слушал показания Бондарева в своем кабинете:

- Отвез троих в Киргизию. Приехал вовремя. Работаю честно, без аварий. У директора можете спросить. Ни в чем не замешан...

- Откуда у вас такие деньги, Бондарев?

- Какие деньги?

- А вот эти, - майор милиции выложил на стол аккуратно связанные пачки ассигнаций. - Обнаружены при обыске - часть в машине, часть в квартире...

- Я их копил. На "волгу". Собирал года три...

- Еще вопрос, Бондарев. Сколько месяцев вы работали на автобазе?

- Десять.

- А до автобазы где?

- Я уже говорил: в артели, шофером.

- Сколько месяцев?

- Три года...

Карабаксанов, сощурившись, посмотрел на Бондарева и резко бросил:

- Лжете, Бондарев.

Майор милиции неторопливо выдвинул один из ящиков стола и взял серую папку.

- Здесь, - начал он, в упор глядя на Бондарева, - ваше прошлое. Все заслуги. Матерый преступник, прикинувшийся человеком без малейшего пятнышка...

- Враки! Не сидел я! - поспешно проговорил Бондарев. - Подделка!

- Нет. Подделка, грубая подделка, у вас. В ваших документах.

Майор протянул преступнику фотографию. Тот схватил ее. Лицо его начало заметно сереть; на лбу выступили капельки пота. С фотографии на Бондарева смотрело его прошлое, он сам, собственной персоной, но только значительно моложе, в 1951 году, когда в третий раз попал в тюрьму за грабеж.

Словно не замечая состояния Бондарева, Карабаксанов все так же спокойно продолжал:

- Второго февраля вы участвовали в ограблении квартиры Кудабаева. Там мы нашли след и сделали слепок. Он совпадает со следом вашего сапога. Вот заключение экспертизы. Кроме того, след покрышки. Многие вещи, обнаруженные у вас, опознаны потерпевшими...

- Пиджак я купил на барахолке в Каскелене, - зло перебил Бондарев.

- Когда?

- Двадцать дней назад.

- А не пять дней, а? И не на барахолке, а в квартире Байрумова. Карабаксанов нагнулся к столу и вытащил сверток. - Вот теперь полный костюм...

Увидев брюки, преступник затих. А вскоре начал рассказывать. После ограбления квартиры Байрумова он отвез своих приятелей Аушева, Лолохоева и Точиева в Покровку, где их ждал пятый участник шайки Ужахов. Они разделили между собой награбленное.

КРУПНЫЙ ВЫИГРЫШ

Выиграть по займу - большая удача. На этот раз счастливчиков в одной из сберкасс Алма-Аты было много. Гражданин в енотовой шубе с довольным видом крепко сжимал в руках двадцатирублевую облигацию.

- Кажется, пять тысяч, - радостно проговорил он, подавая облигацию в окошечко.

- Одну минуточку... - сказала кассирша.

Ждать гражданину в енотовой шубе пришлось недолго: через несколько минут его вызвали к заведующему сберкассой.

За столом сидел сержант милиции и вертел в руках двадцатирублевую облигацию.

- Ваша?

- Моя.

- Нет, не ваша. Вспомните, где вы ее взяли. Это очень важно...

Посетитель тяжело опустился на стул:

- Купил... У Балобана. Принес вечером. А наутро - тираж. Выиграл...

Гражданин в енотовой шубе, назвавшийся Ройтманом, рассказывал Карабаксанову свою неприглядную историю плаксивым голосом:

- Вы знаете, пожадничал. За двести рублей на шесть тысяч облигаций это же дешево...

Все номера и серии облигаций, которые купил Ройтман у своего знакомого Балобана, совпадали с номерами похищенных у Байрумова.

К вечеру сотрудники уголовного розыска отыскали Балобана. Узнав обо всем, он, удивленно разведя руками, пробасил:

- Попросил сосед, Хусеном его звать, продать облигации. У меня денег не было. Понес к Ройтману. Тот взял. Не понимаю, что я сделал плохого?

Ночью был арестован Точиев - низкорослый, широкоплечий человек, с наглыми глазами. Он долго выкрикивал ругательства в адрес сотрудников, которые посмели взять его. Все обвинения отрицал. Отказывался даже от того, что передавал Балобану ворованные облигации для продажи.

А.Б.

Автомашина шла на большой скорости, с каждым часом приближаясь к цели. Карабаксанов, казалось, дремал, не обращая внимания на толчки. Но это только казалось. Он вспоминал, анализировал, и стройная цепочка фактов смыкалась. Недавно из одного города был получен пакет, которого он так долго ждал. Прибыли документы и дактилокарта с оттисками пальцев Аушева - матерого вора-рецидивиста. После трех дерзких налетов в Алма-Ате он вместе с двумя сообщниками скрылся в Киргизии, в глухом селе Калининском, куда сейчас мчалась машина с оперативниками.

Двери дома открыл седобородый старик со слезящимися глазами. Он испуганно взглянул на офицера и хотел было броситься назад. Один из сотрудников уголовного розыска схватил его за руку и вывел во двор.

Карабаксанов решительно рванул на себя дверь в следующую комнату.

- А, милиция. Садись, гостем будешь, - пьяным голосом встретил их мужчина, сидящий за столом.

Услышав слово "милиция", его приятели - их было двое - подняли головы, тупо уставились на вошедших и снова уронили их на стол: оба были пьяны до невменяемости.

- Да здесь целый пир, - усмехаясь проговорил майор милиции, поглядывая на батарею опорожненных бутылок.

- Гуляем, - широко осклабившись, промычал сидящий за столом. - Садись, начальник...

Карабаксанов, указывая на пьяных, приказал:

- Вывести их. В машину!

- Суламбек! Магомет! - закричал, вскакивая из-за стола мужчина, приглашавший Карабаксанова.

Те вяло подняли головы и снова опустили их.

- Сидеть, Аушев, - майор милиции направил пистолет на вскочившего. Тот прыгнул в сторону и сунул руку в карман. Шофер Кручинин ловким ударом сбил преступника с ног.

- Обыскать его!

Через минуту из кармана главаря банды был вытащен револьвер системы "наган". В барабане не было одного патрона.

Начался обыск. Через несколько минут Карабаксанову принесли красивые золотые запонки. Осмотрев их, майор милиции удовлетворенно сказал:

- С монограммой А.Б. Именные запонки Байрумова...

* * *

После долгого и трудного следствия был суд. За вооруженное ограбление квартир рецидивисты Аушев, Лолохоев, Точиев и Ужахов приговаривались к строгой, долголетней изоляции от общества. Не забыло правосудие и их пособника - шофера Бондарева. Получил сполна.

Последние слова председательствующего замерли под сводами зала. А потом тишина раскололась от аплодисментов: трудящиеся приветствовали справедливый приговор, аплодировали советскому закону.

А.МИХАЙЛОВ

ТАК НЕ ШУТЯТ

Машина медленно двигалась по улице, а они оба смотрели вперед и по сторонам, потому что это была их работа.

По тротуарам шли люди, кутаясь в платки, поднимая воротники. Было холодно. Снег с горных вершин опускался все ниже и ниже, а днем уже выпадал в долинах и белел до самых сумерек.

- Скоро домой, - сказал Добромыслов и потянулся.

Он представил уют теплой и светлой квартиры, ванну перед сном, ослепительные простыни. Потом вспомнил, что надо закончить очередную контрольную по английскому, И вздохнул. Сын, вероятно, спит. А жена проверяет тетради и ждет его.

- Опять будет сегодня бессонница, - сказал водитель, нарушая течение его мыслей. - Последнее время часто заснуть не могу. Силы как будто есть, а устаю...

Большие руки водителя лежали на баранке руля. Руки с обкуренными желтыми ногтями, с крупными вздувшимися венами.

Добромыслов взял микрофон:

- "Переменный!" Я - "Седьмой". Следую по маршруту. Все в порядке. Как поняли? Прием...

Рация тихо гудела чуть потрескивая. Усталый голос ответил сквозь шум:

- "Седьмой"! Вас понял, для вас ничего нет, выполняйте маршрут.

И опять спокойное монотонное гудение. Темно-синий "газик" с красными полосами на дверцах был сейчас их рабочим кабинетом. Тепло мотора приятно согревало, знакомо пахло бензином.

- Тихое дежурство сегодня, - сказал Добромыслов.

- И вчера было спокойное, и позавчера, и завтра будет, - отозвался водитель. Он закурил и закашлялся. Красный огонек сигареты отражался в темном стекле. - Год назад было не так...

- Хорошо, - сказал Добромыслов. - Значит, люди становятся лучше.

- Дружинники "хлеб" отнимают, - усмехнулся водитель.

- Почему отнимают, - рассеянно сказал Добромыслов. - Помогают... - Он вспомнил недавнее. Час назад дружинники сдали им пьяного парня, сквернословившего и пристававшего к пассажирам в зале ожидания вокзала. Когда его посадили в машину, парень грозил расправиться и с Добромысловым, и с водителем, и даже с машиной, в которой его везли.

- Дружинники помогают, - снова сказал он.

Они ехали, сворачивая то в одну улицу, то в другую. Деревья густыми тенями опустились на дорогу, листва колыхалась под тихим ветром, тени на земле двигались, казалось, что асфальт неслышно колеблется.

- Владимир Петрович, давно хотел спросить, вы ведь в угрозыске начали, а сейчас - шофер, - сказал Добромыслов. - Почему?

Водитель взглянул на Добромыслова и пожал плечами.

- Это давняя история, Костя. В сорок восьмом я начал в угрозыске, да в том же году и кончил... Брали мы одного. Тогда вообще был тяжелый год для меня. Только из армии - и сразу в угрозыск! И сразу же дела - одно за другим. Через месяц нож в бок получил. Но не очень крепко. А в этот раз утюгом по спине!