Микки Спиллейн - Отмщение Страница 12

- Ты не можешь потерпеть, пока мы поженимся?

- Нет. - Она стала надевать плащ. - Если я остановлюсь, то буду всю жизнь спать на кушетке.

- У тебя есть ключ?

- Конечно.

- Я поменяю замок.

Сони, Монтлей уже закрыл свою мастерскую и сидел в баре через два квартала. Это было грязное и, казалось, готовое прогореть каждую минуту заведение, державшееся только на завсегдатаях. Монтлей сидел за столом с жестянкой пива и сдачей, горкой насыпанной перед ним. Увидев меня, он улыбнулся беззубым ртом.

- Не ждал тебя, парень. Чем я тебе так понравился?

- Фигурой.

- Подумай, ну что общего у полицейского с такой старой развалиной? Смотрите на меня, как на сор, а я мечтаю, чтобы за мной снова побегали.

- А из старых друзей никто не заходит?

- Вся наша компания - уже покойники...

- А Коплей?

- Тоже.

- А вдруг он вернулся с теми деньгами, которые причитались всем, а он один их тогда съел?

- Это будет забавно. Но он всю жизнь гонялся только за девками, за шлюхами, за любой женщиной. Любил почему-то только высоких. А в его-то годы ничего нет и ждать неоткуда. Нет, ему теперь от этих денег проку мало!

- А вдруг? Он стар, но хочет власти. И может заплатить и купить любого человека.

- Нет, назад ему пути нет.

- Почему?

- Я прикончил его. Он прострелил мне ногу, но и я не промахнулся.., в окно такси... Он мертв?

- Может быть, - сказал я.

- Хотелось бы на него полюбоваться; Заодно узнаю, промахнулся я тогда или нет.

- Слыхал про Декерсона?

- Откуда? Кто он такой?

- Просто так.

- Понятия не имею. Ты еще не все узнал, зачем пришел. Верно?

- Хорошо. Ты, старик, молодец. Салли Девон, а? Он вытер рот тыльной стороной ладони.

- Да. Это была моя подружка.

- Я думал, что она девочка Коплея.

- Этот подонок бегал за каждой юбкой, ему было все равно, были бы ноги.

- Даже за ней?

- Конечно. Я несколько раз предупреждал его, но что толку? Он был всегда больше ей по сердцу. Она все равно ушла бы от меня. - Он вдруг нахмурился. Думаешь, из-за нее он подвел меня под монастырь?

- Кто знает?

- Да, этот парень был умница, что и говорить. Все продумал. После ограбления - деньги в голубой фургон. Второй такой же - в другую сторону, для отвода глаз. И потом снял дом на Касткилле. Преступление века! Ты парень грамотный, газеты читал, там все есть!

- Нет, не все! А вдруг он вылез на свет с деньгами, подбирает для себя организацию и...

- Нет, нет. Не тот парень. Для него жизнь - это бабы. А он слишком для них уже стар.

- А ты о смотрителях слышал?

- Что это?

- Они не могут делать сами, просто смотрят. Я знаю некоторых старичков, которые глотают слюнки и живут так, как будто сами это проделывают.

Я поднялся, дал ему адрес отеля и немного денег. Он продолжал хихикать чему-то своему.

Хотелось бы быть поблизости, когда он столкнется с Блэком лицом к лицу.

Глава 7

- Пришлось мне еще раз побеседовать с Тоби. Его поросячьи глазки так и бегали и так испуганно вытаращивались при моем появлении, что захотелось придержать их рукой.

- Ты.., опять?

- Декерсон, Тоби!

- Не знаю, Майкл. Оставь меня.

- Если воскресшие фарцовщики собираются в городе - будет дело. Кто-то сколачивает их в шайку. Кто дает деньги?

Он облизал сухие губы.

- Слушай.., если скажу, это.., твой последний визит сюда?

- Послушаем.

- Марго Мардис. Рыжая. Она была с парнем один раз. Никаких имен. Я никого тебе не называю. Она пользуется популярностью у пожилых. Она проделывает с ними что-то такое.., ясно? Этот парень явился сделать одолжение, он из Чикаго. Он пока ничего не говорит, но он наготове. Кто-то сколачивает организацию, и дело тут не в деньгах, а в чем-то еще, тут...

- Сколько уже набралось?

- Достаточно, чтобы можно было взять город голыми руками.

- Они все оттуда?

- Большие шишки. Из Синдиката. И вообще ты влип, парень. Итак, кто-то умный обтяпал дело. Если это Коп-лей, тогда игра идет не на жизнь, а на смерть.

Я просмотрел заметки в газетах. Салли выступала по делу о тех трех миллионах как свидетель. Все ее показания свелись к тому, что она имела дела с Сони, как его подружка. Глупая, пустая, но красивая кукла. Ничего не знала о делах банды.

Сони и остальные показали, что она была только игрушкой, постельной принадлежностью. И на этом ее участие кончалось. Только один репортер вспомнил ее странную фразу на процессе.

Перед тем как ее оправдали, она заявила, что ответственность за дело лежит на змее и она хотела бы, чтоб до нее добрались.

И тут я вспомнил.

Значит, в припадках пьянства Салли боялась, как сказала Сью, какой-то змеи, а потом злобного и коварного человека! Это одно и то же!

Теперь эта змея зашипела. Это был тот человек, который раскрутил все это дело. Тот, о котором ничего не было известно.

Блэк Коплей оказался умнее всех. Он ждал, чтобы сделать прыжок в джунгли Нью-Йорка. Он вернется сильным, умным и опасным. Самый сильный противник для меня. Я позвонил Пату.

- Майкл, у меня для тебя новости.

- Какие?

- Арнольд Гудвин мертв.

- Что?

- Два месяца тому назад в автомобильной катастрофе около Сараготы. Его труп недавно опознали в морге.

- Это точно?

- Да.

- Тогда проще. А что с Левитом?

- Тут забавная штука. Несколько лет назад Торренс его оправдал. Он опытный юрист и сумел доказать, что тот только оборонялся. За гонорар в пятьсот тысяч долларов. Еще забавнее, что наш теперешний прокурор Чарли Форс тоже защищал Левита и тоже получил такую сумму. Вчера вечером мне позвонили и сказали, что есть кое-что о Левите.

- Откуда был звонок?

- Из автомата. Но он висел на стене, а не в будке. Наверное, в баре.

Я положил трубку и спрятал лицо в ладони. Хитро, очень хитро, но должна быть ниточка. Я задумался.

Зазвонил телефон.

- Это Джеральдина. Майкл, сейчас же к нам скорее!

- Что такое?

- Скорее! - Она повесила трубку.

Я вышел под дождь, написав Велде записку, поднял воротник и помахал такси. Сидя в машине, я снова стал перебирать эти страшные семь лет. Забыть их было непросто.

Джеральдина встретила меня на пороге.

- Что?

- Комната... Домик Сью... Сгорел...

- Что с крошкой?

- Она наверху. Все в порядке.

От домика остались одни руины. Мы вернулись в дом. Джеральдина приготовила по коктейлю и, повернувшись ко мне, заявила:

- Сегодня Сью ворвалась к отцу, крича, что он убийца. Кричала, что это сказала мать. Но теперь ее комната сгорела, и она искала все какое-то письмо среди старых вещей.

- Разбуди ее.

Ее спальня была похожа на детскую и одновременно на комнату взрослой девушки: куклы, плюшевые зверята, микрофон, балетные туфельки, пуховки, коробки конфет.

- Сью...

Она лежала на кровати, прижимая к себе полуобгоревшего мишку.

- Сью... Это ты подожгла дом?

- Я сжигала мамины бумаги. Я не хотела, чтобы он видел ее вещи.

- Что произошло?

- Все начало гореть, а мне стало так чудесно. Я пела и плясала в огне, мне было хорошо.

- Но ты не нарочно?

- Нет, специально! Пусть не смотрит на ее вещи.

- Она говорила, что ее убила змея?

- Он, змея, убил маму.

- Кто он, котенок?

- Она говорила, что змея убьет ее.

- Спи.

Джеральдина опустила тяжелые портьеры и включила торшер. Мы сидели, прихлебывая из высоких стаканов коктейль.

- Майкл, это ужасно! Если Сью не прекратит своих обвинений, то.., ведь это год выборов! Такой скандал! Ты знаешь, какая грызня идет в партиях. Ведь это главный штат в стране, и отсюда губернатор легко может шагнуть в Белый дом или влиять на политику страны. Надо положить конец проделкам Сью.

- Политика для тебя так важна?

- Как жизнь, Майкл. Я положила на весы всю свою жизнь.

- Тебе рано умирать, тебе бы быть мужчиной.

- Для женщины тоже есть место в политике.

- Чушь!

- Тебе нравятся просто женщины?

- Они должны быть такими.

- Тогда я буду, просто женщиной для тебя. - Она поставила недопитый стакан на столик, потом взяла мой и аккуратно поставила рядом. Ее пальцы пробежали по маленьким пуговкам кофты, потом запутались на секунду в кружевах лифчика, она отбросила его на пол. Я видел, как вздымалась розовая мякоть ее действительно прекрасной груди, как напрягались мускулы живота, и неповторимый запах женщины обволакивал ее всю в ожидании мужчины.

- Ну и.., как?

- Чудо!

Мои руки скользнули к ее бедрам и осторожно стали гладить их упругие подушки, я медленно, осторожно спустил молнию и рывком подмял ее под себя.

Она слабо застонала от удовольствия, и ее грудь стала упругой под моими жадными, нетерпеливыми пальцами...

Она заснула и даже во сне тянулась ко мне. Может быть, завтра она будет ненавидеть меня. Но вряд ли...

По дороге домой я подумал: что же скажет Велда, если узнает? И порадовался, что номер отдельный. Теперь мне нужно было выспаться.

Когда я вошел, в гостиной играла музыка и горел торшер. Я рассмеялся. Велда была начеку, но сон перехитрил ее. Она спала на кушетке, уткнувшись щекой в подушку. Я лег в кровать в одиночестве. Она еще возьмет свое!