Евгений Сартинов - Золото на крови Страница 13

— Да ему-то что? Ему лишь бы до сентября дотянуть, у него уже виза в Израиль в кармане лежит. Вот он и покрыл все. За такое ведь не загранка светит, а срок, и большой.

— Откуда в артели автоматы? — продолжал допрашивать Андрей.

— Для охраны золота, — тусклым голосом ответил мастер.

— Врешь, — сразу определил Андрей. — Автоматов так просто тебе никто не даст. Тем более гранат.

Иванович замолчал, и уже никакие угрозы не могли заставить его говорить. Кто-то сзади пару раз его стукнули по шее, но Андрей сразу пресек самосуд.

— Ладно, хватит, — наконец произнес Лейтенант. — Завтра с утра вызовем милицию, прокурора. Там они все скажут. Давайте спать.

Обоих арестованных заперли в кладовой, предварительно освободив ее от золота и оружия. На всякий случай мы с Андреем разместились рядом, на местах наших пленников. Среди ночи те попытались отжать дверь, но замок и десятимиллиметровая сталь оказались им не по зубам. Андрей для острастки прикрикнул на «сладкую парочку», и те оставили попытки освободиться, но зато до самого утра они о чем-то отчаянно спорили. Странно, за день я жутко устал, но уснуть долго не мог. Мешали даже эти приглушенные голоса. Забылся я лишь перед рассветом.

Спать долго мне не пришлось. Словно что-то подкинуло меня с кровати, даже пот прошиб.

— Ты что? — удивился Андрей.

Я напряг память и вспомнил.

— Фу ты, черт! Рыжий приснился. Будто сидит за столом вместе с нами, со всей бригадой и говорит мне: «А ты, салажонок, постоишь. Видишь, тебе тут места нет». Черт-те что!

— Плохой сон, — решил Андрей.

Лейтенант сидел за столом перед рацией, внимательно изучая все надписи под тумблерами и переключателями.

— Потрясающая рухлядь! На нем, наверное, еще дедушка Попов с Маркони переговаривался. Ну, что же, попробуем.

Как он освоил реликтовый агрегат, я уже не видел. Пришел Олег и попросил меня помочь ему приготовить завтрак. О результатах переговоров с конторой Андрей рассказал нам уже во время завтрака.

— Я сказал, что в бригаде ЧП, потребовал, чтобы они привезли с собой прокурора и милицию. Мациевича в конторе не было, говорил какой-то попка: «Я не знаю, я доложу». Но в конце концов пообещали прислать вертолет часам к двум дня.

По рабочим местам народ расходился неохотно. Если бы не авторитет Андрея, убедившего артельщиков, что в любом случае они работают на себя, и только на себя, они бы не двинулись с места.

После ухода мужиков мы с Андреем вывели пленников на свежий воздух. Но перед этим Лейтенант привел в порядок оружие. Один из пистолетов он дал мне, а сам вооружился автоматом. Когда открыли дверь, Федька вышел на свет Божий с нахальной улыбкой на разбитой морде. Чувствовалось, что он оклемался за ночь, и главное, понял что ему уже не грозил самосуд. Ну, а тюрьма для него — дом родной.

— Начальник, парашу надо в камере ставить. А то бугор вон не стерпел.

Из кладовой в самом деле заметно несло мочой. Мастер выглядел гораздо хуже своего подельника, он смотрелся мрачным и подавленным. Сводив обоих по нужде и накормив, мы попробовали еще раз разговорить наше «бригадное начальство», но это ни к чему не привело.

— Ну, как хотите, — решил в конце концов Андрей. — Сидите, нюхайте свое добро.

И он опять запер мастера и Федьку в кладовке.

В третьем часу в небе раздался долгожданный стрекот винтов. Вертолет мягко опустился на свое обычное место, метрах в сорока от столовой. Пока останавливались винты, артельщики, побросав работу, собрались для «торжественной встречи». Впереди всех стоял Андрей, автомат он повесил на правое плечо и в любой момент был готов пустить его в ход.

Первым появился Мациевич. Его появление народ встретил гулом недовольства. Бухгалтер явно нервничал. За ним на землю спустился высокий седовласый человек в черном плаще и с «дипломатом» в руке. Вслед за ним спрыгнул розовощекий парень с автоматом. Его лицо показалось мне знакомым. Напрягшись, я вспомнил его. Он прилетал уже два раза за золотом. Последними винтокрылую машину покинули вертолетчики.

— Что случилось? Что за срочность и почему, черт возьми, такая таинственность?! — с ходу, не здороваясь, начал качать права Мациевич.

— Мы просили привезти сюда прокурора и милицию. Говорить мы будем только при них, — резко ответил Андрей, тряхнув автоматом. Я стоял сбоку и видел все как бы со стороны. Трудно было позавидовать сейчас Мациевичу. Полтора десятка пар глаз смотрели на него с неприкрытой враждебностью. Он как-то смешался, явно не зная, что сказать. Но его спутник в черном плаще решительно отодвинул букхалтера в сторону и вышел вперед.

— Я районный прокурор. Моя фамилия Румянцев, — сказал он, вытащил из кармана красные корочки и подал их Андрею.

Тщательно изучив его удостоверение, Лейтенант кивнул.

— Хорошо, тогда пойдемте, я покажу вам все, так сказать, наглядно, чтобы легче было понять…

И он повел гостей в подсобный блок, где лежало тело Рыжего. Вертолетчики смотрели на всю эту сцену с любопытством, но за толпой не пошли, а направились прямиком к столовой. Зато розовощекий охранник просто умирал от любопытства. Он с досадой оглянулся по сторонам, затем заглянул в вертолет.

— Слушай, ты никуда не пойдешь? — сказал он кому-то. — Ну тогда посиди тут, я посмотрю, что там у них случилось.

И парень рысцой кинулся догонять процессию. Вернулись все наши гости примерно через полчаса. За это время мы успели накормить вертолетчиков и рассказать им о случившемся. Первым появился толстяк охранник. Мы предложили ему обед, но он отказался и поспешил в самолет. Мне показалось, что его румянец несколько полинял.

«Наверное, тоже не переносит покойников», — с сочувствием подумал я.

Остальные подошли прямо к столу, но уселся один прокурор да чуть погодя присел Мациевич. Похоже было, что его не держали ноги.

— Пообедаете? — гостеприимно предложил Олег.

Мациевич промолчал, а прокурор отказался.

— Спасибо, нет. Дайте только немного кипяченой воды.

Пока Чигра бегал за водой, прокурор достал из кармана пеструю упаковку импортных таблеток. День выдался жаркий, и прокурор, приняв лекарство, снял свой «траурный» плащ. Мне бросилось в глаза, что его костюм выглядел так, словно он поменялся им с каким-то здоровяком. И в плечах, и по ширине пиджак висел на нем как на вешалке. Лицо Румянцева совсем не соответствовало его фамилии: старое, отечное, с мешками и темными тенями под глазами, с проглядывающей нездоровой желтизной. Тяжело вздохнув, он вытер с лица пот грязным носовым платком и сказал:

— Ну, что ж, общая картина ясна, — он вытащил из «дипломата» большой лист бумаги и протянул Андрею. — Пишите, молодой человек, только покороче…

Пока Андрей писал, прокурор, поморщившись, закурил.

— Что-то мне сегодня не очень хорошо. Отвык от вертолетов, а лет пять назад мотался целыми днями по району. Здесь только вертолетом и можно добраться до некоторых мест. Район больше Дании и Бельгии вместе взятых. Дорог практически нет, только железка на юге.

— А вы давно здесь работаете? — осторожно спросил Чигра.

— Да уж десять лет. А так я коренной москвич.

— Что вы говорите? — восхитился повар. — Я тоже. Вы где родились?

— На Плющихе.

— А я на Сретенке.

— Ну как же!

Они наперебой принялись вспоминать какие-то знакомые обоим места, перечислять изменения, произошедшие с первопрестольной за последние годы. Оказалось, что Румянцев лет пять как не был на родине, да и то последний раз оказался там по служебной надобности буквально на два дня. Прокурор оживился и даже с некоторым сожалением принял из рук Андрея бумагу, быстро прочитал ее и удовлетворенно кивнул:

— Толково. Чувствуется армейский стиль.

Он положил рапорт Андрея в «дипломат», побарабанил по крышке пальцами и после некоторого раздумья сказал:

— Сейчас сделаем так. Возьмем вашего покойника, оружие, вас, — его палец указал на Андрея, — и слетаем на место происшествия. Потом привезем вас обратно, а завтра вернемся уже с милицией. Да, и заберем этих ваших орлов. Где они у вас?

— Сейчас приведем.

Пока Андрей ходил за Федькой и Чапаем, Мациевич дал авиаторам команду запускать двигатели. Те не торопясь прошли к вертолету, около самого трапа еще потоптались, докуривая. Андрей привел наше бригадное начальство, сам задержался с прокурором, что-то выясняя у него. Потапов, увешанный оружием, повел обоих к вертолету. Мациевич шел следом, торопясь покинуть это недружелюбное место. Толпа артельщиков качнулась вслед за ними, но остановилась, не доходя метров десять до вертолета. Зачем я отошел от стола к железной печке, я и сейчас не могу понять. На кой черт мне нужно было нести кружку с водой, недопитую прокурором? Но оттуда, с боку, я видел все как на ладони. Пилот уже надел наушники и щелкал тумблерами, готовясь запустить двигатель. Потапов вел Федьку и Чапая к вертолету. И тут в чреве вертолета раздался громкий хлопок. Никто и не понял сначала, что это выстрел, я заметил только, как оба вертолетчика удивленно повернулись назад. Федька, подавшись в салон, уже исчез внутри, Иванович встал только на одну ступеньку и вдруг плашмя кинулся на землю, а из черного чрева вертолета полыхнуло неистовое пламя и раздался грохот выстрелов.