Наталья Андреева - Выдержка Страница 13

На этой вечеринке все и случилось. Я на минутку отвлекся, веселя компанию очередным анекдотом, а оглянувшись, увидел Олесю под руку с упитанным мужчиной маленького роста. Я сразу отметил: дешевка. Дешевые часы, дешевый костюм, дешевые ботинки. Не говоря уже о манерах. В высшем обществе, где я время от времени вращался, его бы не приняли. Но он вел себя так, будто был центром вселенной. Здесь от него и в самом деле зависело все. Остальные актриски смотрели на Олесю с завистью. Я же ничего не понимал. Как же так? Я молод, красив, я ухаживаю за ней по всем правилам. Я собираюсь на ней жениться, в конце концов! Предпочесть законному браку с достойным молодым человеком связь с женатым толстяком? Не первой молодости и далеко не первой свежести. Сразу видно: он пьет. И толку от него в постели чуть. Олеся нужна ему для поднятия престижа. Смотрите-ка, какую девушку я заполучил! И я был у нее первым! Подумаешь, продюсер! Что ж такое происходит, люди добрые? Куда мы катимся?

Я растерялся. В этот момент Олеся подошла ко мне и сказала:

— Леня, ты не обидишься, если я уйду не с тобой?

Как это современно!

— Ты хорошо подумала?

— Да, конечно.

— Олеся…

— Наши с тобой отношения ни к чему не приведут, — затараторила она, словно заученную роль. — Ты милый, добрый, хороший, но… Бесперспективный. А мне надо делать карьеру. Роль может уплыть к другой актрисе, более сговорчивой. Он сказал, что все зависит от меня. Тянуть больше нельзя.

Мне было так больно! Вы себе даже не представляете! Я еще мог ее остановить. Но я больше не хотел на ней жениться. Олеся не выдержала испытательного срока. Ей не хватило всего одного дня. Еще один день, и у нее было бы все. Я мог купить ей главную роль. Весь сериал. Продюсерскую компанию. Если бы я захотел заняться продюсированием кинофильмов, мой папа этому бы только обрадовался и охотно ссудил денег. Олеся могла стать уважаемой женщиной, матерью семейства. А вместо этого…

Я стоял и смотрел, как она уходит под руку с толстяком продюсером. Вот и еще одна звездочка, чья судьба не завидна. Они не хотят пахать. Они хотят все и сразу: раз — и в дамки! Чтобы стать великой актрисой, начинать надо не с сериалов. Необходимо много работать, делая ставку на свой талант, а не на тело. Скоро пойдет слух: эта девушка продается. Запачкаться легко, отмыться трудно.

Какое-то время я был в состоянии глубокого нокаута. Рефери успел бы сосчитать не то что до десяти, а до шестидесяти! Меня бросила женщина! Бросила из-за денег! Такого со мной, признаться, еще не случалось. Предпочла мне — молодому, красивому и богатому — старого толстого продюсера! Сердце мое было разбито. Я решил, что моя жена никогда не сможет бросить меня из-за мужчины, который богаче. Потому что таковых просто не будет. Вот так, господа, и становятся олигархами. От меня уходила женщина, а я обдумывал, как расшить границы своей финансовой империи.

Я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. «Спокойно-спокойно-спокойно. Ничего не случилось. Ты не потерял, Лео, ты приобрел. Такая жена тебе не нужна. Спокойно-спокойно-спокойно…»

Но на следующий день я не появился на работе. Сгорбыш, который приехал поздно вечером, застал меня погруженным в философские размышления. О смысле жизни. В комнате, где я им предавался, стоял одурманивающий запах. В моих пальцах дымилась сигарета, я лежал на диване и задумчиво смотрел в потолок. Окружающий мир стал мне настолько безразличен, что было все равно — жить или умереть. Если бы мое сердце остановилось, я принял бы это как должное. Сгорбыш испугался всерьез:

— Сынок! Эй, сынок! С тобой все в порядке?

— Абсолютно, — заверил я. И сделал глубокую затяжку.

— А ну-ка. Дай сюда! — Он отобрал у меня зелье.

Я не сопротивлялся. Вяло сказал:

— Меня бросила женщина.

— Не верю!

— Предпочла мне старого толстого продюсера.

— Дура!

— А ведь я хотел на ней жениться…

— Тем более дура!

— Она сказала, что я несерьезный.

— Чего ж ей еще надо, сынок? — откровенно удивился он. — Ты, можно сказать, не пьешь и даже не куришь, молодой, красивый. Разве в деньгах счастье?

— Она сказала: карьера.

— Бабы просто помешались на карьере! — возмутился он. — Сидели бы лучше дома, детей рожали!

— Вот я и хотел…

— Забудь эту дуру. Пусть катится к своему продюсеру. Ее жизнь накажет.

— Мне от этого не легче. Скажи, Горб… Есть на свете честные женщины?

Он махнул рукой:

— Сынок…

— Может, и искать не стоит?

— Не мне тебе советовать, — тяжело вздохнул Сгорбыш.

— Как же так, Горб? Ты прожил на свете пятьдесят пять лет. Ты старый, ты мудрый. Я не вижу смысла жизни. Все — дерьмо. И люди — дерьмо. Если я делаю плохо, мне не сопротивляются. Под меня ложатся. Если же я делаю хорошо, меня посылают. Так как же?

— Эк тебя…

— Я освобождаю тебя от твоего слова, Горб, — торжественно сказал я. — Отныне можешь пить. Ты прав: не пить нельзя. Нельзя смотреть на этот мир трезвым взглядом. Надо смотреть через бутылку. Спиртное притупляет боль. Господи! Ее слишком уж много! Гораздо больше, чем водки! Мы кончимся, а она нет.

— Сынок… — Он взял меня за руку.

— Отстань, — вяло отмахнулся я.

— Давай-ка мы умоемся и успокоимся.

— Я в полном порядке.

— А кто спорит?

Он потащил меня в ванную. Вот тут уже я сопротивлялся. Мне не нужна нянька! Я не ребенок! Хотя у меня и истерика. Сгорбыш сунул мою голову под кран и открыл воду. Я фыркал, как тюлень, и брыкался. Потом он набросил мне на голову полотенце, да так, что я чуть не задохнулся. Тер мое лицо, ерошил волосы. Я все еще хлюпал носом. Потом он отбросил полотенце и за волосы развернул меня лицом к зеркалу:

— Смотри, сынок. Видишь этого парня? Ему грех жаловаться. Многие отдали бы полжизни за такое лицо. А ты нюни распустил. Мало в твоей жизни было женщин? А сколько еще будет?

— Я думал, это она. Та самая. Единственная.

— Ну, ошибся. Бывает. Успокойся, сынок. Посмотри на себя и успокойся.

— Я спокоен.

Я хлюпнул носом в последний раз. Дурман из моей головы постепенно улетучивался, что касается сердца, то оно еще болело. Но я чувствовал: скоро пройдет. Потом мы отправились на кухню пить кофе. Я попросил:

— Только никому не говори.

— О том, что ты балуешься травкой? — усмехнулся Сгорбыш. — Небось и запас имеется. Да, сынок, это статья. Так что я теперь буду тебя шантажировать.

— Сколько возьмешь, папаша?

— Будешь содержать меня пожизненно.

Я уже нормально разговаривал. Острил. Постепенно боль проходила.

Что же касается снимков… Фотоаппарат я отдал Сгорбышу. Он снимал еще что-то на карту памяти, где я запечатлел танцующую Олесю. После моего срыва прошло недели две, и сначала в Интернете, а потом и в желтой прессе появилась впечатляющая подборка. Она называлась: «И это наши звезды?!»

Телеведующая босиком танцует на столе, среди початых бутылок и остатков пищи. Известный актер несет из магазина две бутылки водки, по одной в каждой руке. Певица, дама бальзаковского возраста, задирает юбку так высоко, что видны трусики. И так далее.

Снимков Олеси было два. На одном она спотыкалась, поднимаясь на сцену. На другом развратно танцевала. Под снимками подпись: «Надо же так надраться?» Статья была язвительной. Упоминалось и о продюсере, благодаря которому Олеся получила роль второго плана в только-только начавшем сниматься сериале. Приложили ее хорошо. Я подозреваю, что это дело рук Сгорбыша. Подборку пикантных фотографий сделал он. Сгорбыш присутствовал не на одном банкете. Был незаметен и терпелив. Он сам говорил: «Я человек длинной выдержки». О! Это был профессионал! Я уверен, что таких снимков у него накопилось немало. И вот он решил часть из них продать. Из-за Олеси. Она была главной мишенью. Сгорбыш перестал ее уважать, и ему было за меня обидно. Но мы об этом не разговаривали. Я сделал вид, что статьи не читал, а снимков не видел.

Могли они стать причиной его смерти? Кто знает. Я потерял Олесю из виду. Я не хотел о ней слышать. Но теперь, видимо, придется. Ее карьера едва началась, а репутация оказалась уже подмоченной. Вот почему я поставил галочку. Месть — это мотив. И потом, кто знает, сколько еще в той подборке было снимков и каких? Актерам и певцам все это, в общем-то, как с гуся вода. Чем громче скандал, тем больше дивиденды с него. А вдруг у Сгорбыша была подборка «И это наши политики?». Или «И это наши депутаты?». Раз он не брезговал работой папарацци, то в его архиве немало интересного. А очередные выборы не за горами. Политикам уж точно ни к чему, чтобы у кого-то имелись их снимки в пьяном виде или в обнимку с женщинами легкого поведения.

Но пора переходить к эпизоду третьему.

Съемка: эпизод третий

Все началось за две недели до исчезновения Сгорбыша. Я уже упоминал о халтуре, на которую мы подрядились. Я имею в виду фотоальбомы «Один день из жизни…». Таких альбомов мы успели сделать немного. Всего три.