Марина Серова - Теперь расплачиваться поздно Страница 13

– Днем, – ответил врач, недолго думая над моим вопросом.

– Вы в этом уверены?

– Вы знаете, я хорошо помню ту субботу. Студента привезли к нам из приемного отделения во время тихого часа, где-то в начале четвертого. Было подозрение на воспаление аппендикса, но комплекс диагностических мероприятий показал, что у парня обострение хронического гастрита.

– И с тех пор Ястребов не покидал отделения?

– Нет, – мотнул головой доктор.

– А может, он в субботу вечерком домой отпрашивался?

– Так он только что поступил. Зачем ему куда-то было отпрашиваться? Да и не отпустил бы я его никуда, в таком-то состоянии! – заверил меня лечащий врач Александра.

– Ясно, спасибо за консультацию.

– Не за что.

Я вышла из ординаторской и поняла, что мне совершенно не о чем разговаривать с Александром. Похоже, его мама была со мной абсолютно откровенна, а вот Рита Фадеева ввела меня в заблуждение. Только зачем ей это понадобилось? Может, она сделала это не со зла, а потому, что просто обозналась? Вдруг Полина шла на концерт не с Ястребовым, а с другим молодым человеком, внешне похожим на Сашу? Но как же Рита, учившаяся с этим парнем в одной школе, могла кого-то перепутать с Сашкой, если видела его на расстоянии вытянутой руки? Разве что это был его брат-близнец… или просто брат… А что, если девушка ничего не перепутала и сознательно ввела меня в заблуждение? Допустим, она еще со школы была влюблена в Ястребова, а он не отвечал ей взаимностью. Размышляя об этом, я спустилась на первый этаж и задержалась у скамейки, чтобы снять халат и бахилы. Мои глаза остановились на фотографии на доске почета. Лицо женщины показалось мне знакомым. Подпись под этим фото расставила все по своим местам.

Глава 4

Вновь поднявшись на второй этаж, я заметила, что Зубков вышел из палаты, в которой лежал «блатной» пациент. Нетрудно было догадаться, что он предупредил Сашку о моем визите. Дабы не объясняться со мной по этому поводу, Петр Иванович зашел в манипуляционную. Постучавшись в палату номер двадцать семь, я услышала хриплый мужской голос:

– Входите!

Распахнув дверь, я увидела, что самый молодой пациент этой палаты лежит, отвернувшись к стене, и достаточно громко поздоровалась со всеми. Мужчины старшей возрастной категории приветственно закивали мне, а Ястребов даже не шелохнулся. Подойдя к Саше, я легонько потеребила его за плечо. Молодой человек сымитировал пробуждение, приподнялся на подушке и недовольно пробухтел:

– Что, опять укол? Я думал, что до вечера больше процедур не будет.

– Александр, нам надо поговорить. – Я придвинула стул, стоявший около стены, к кровати Ястребова и оглянулась на двух других пациентов.

– Ну что, Семеныч, пойдем в холл, посмотрим телевизор? – предложил мужчина с огромным пузом своему седоволосому соседу.

– Пошли, – нехотя отозвался тот.

Пока больные, не торопясь, выходили из палаты, студент самоотверженно тер глаза и зевал, делая вид, что просыпается. Когда же мы остались одни, он поинтересовался:

– А вы кто?

– Татьяна Иванова, частный детектив. – Я решила действовать в открытую. – Я занимаюсь расследованием убийства Полины Кругловой, поэтому хочу задать тебе несколько вопросов.

– Полину убили?! Вы шутите?! – Ястребов явно несколько переиграл с эмоциями. Ну, ненатуральным получилось у него удивление, и все тут!

– Ты полагаешь, что такими вещами можно шутить?

– Нет, но мало ли… Я вас не знаю. Вы с какой-то стати приходите ко мне в больницу и сообщаете о смерти моей однокурсницы! Похоже на розыгрыш. – Студент натянул одеяло до подбородка.

– Саша, может, хватит дурака валять, а? Это же не психиатрическое отделение! А пришла я к тебе в больницу, потому что ты был последним, кто видел Круглову живой.

– Почему это я? Ее «англичане» видели последними, а я немецкий учу. – Ястребов упорно не хотел признаваться, что он ходил со своей одногруппницей на концерт рок-группы «Кольца Сатурна».

– А разве ты не виделся с Полиной после занятий? – Я дала ему понять, что мне об этом известно.

– Нет. – Александр сделал неловкое движение локтем и уронил журнал, лежавший на краю тумбочки. – Кто вам это сказал? С чего вы взяли? Я после занятий пришел домой, у меня желудок схватило, и мать вызвала мне «Скорую».

– Не надо, – спокойно, но уверенно попросила я его, – не надо усугублять свое положение и подставлять своих родных и знакомых! Не так-то трудно проверить, вызывала ли Раиса Григорьевна «Скорую помощь» и в котором именно часу тебя сюда положили. Думаю, что под протокол доктор Зубков скажет правду. С какой стати ему тебя выгораживать, рискуя не только собственной карьерой, но и, возможно, даже свободой?

– Он и не выгораживает. Все было именно так, как я вам говорю, – настаивал на своем симулянт.

– Думаешь, я не знаю, что твоя мама работает в этой больнице? – Вместо ответа Саша закусил губу. – Прокольчик в вашей легенде вышел. О доске почета вы с мамой не подумали, а она тут на таком видном месте висит! Так что нетрудно догадаться, что весь персонал по просьбе многоуважаемой Раисы Григорьевны пытается сделать тебе алиби. На самом же деле ты лег в больницу в субботу не днем, а поздно вечером, практически ночью! Хотя, может, и в воскресенье утром. Это уже детали. Главное – алиби у тебя нет. Зато есть свидетели, видевшие тебя у стадиона «Локомотив» вместе с Полиной Кругловой. После того что случилось по окончании рок-концерта, ты испугался, прибежал домой, рассказал все маме, и она решила упрятать тебя в больницу. Мне вполне понятно, что ею двигало – материнская любовь. Только она ей же боком выйдет – ее привлекут за дачу ложных показаний, так же, как Зубкова. Если они, конечно, не одумаются! Впрочем, ты, Александр, можешь им помочь, да и себе – тоже.

– Уходите. – Ястребов отвернулся к стене, демонстрируя свое нежелание продолжать этот разговор.

– Да что я тут перед тобою распинаюсь?! Мое дело маленькое – я тебя, Саша, нашла, теперь тобою займется следственная группа. Кстати, не надейся, что тебя до суда оставят в больнице. Диагноз твой дутый – сухарики со вкусом перчика чили, – я взяла с тумбочки пакетик, увидев его после падения журнала, – и газированная кола, которую ты пил полчаса назад, при гастрите противопоказаны.

– Никакую колу я не пил. И сухарики не мои, – возразил студент, растерянно моргая.

– А чьи же? Твоих соседей по палате? Вряд ли! Ты, Саша, здесь от следствия скрываешься. – Ястребов сосредоточенно молчал. Я понимала, что ему нужна пауза, дабы «договориться» с самим собой, и без всяких колебаний предоставила ему время на раздумья.

– Все это – ваши домыслы, – изрек наконец студент, проанализировав ситуацию, в которую он попал. – Да, моя мама работает в этой больнице. Ну и что из этого? У меня гастрит. Ясно вам?

– Понятно. – Я достала из сумки мобильник. – Гастрит ты будешь отныне лечить в следственном изоляторе. Извини, Александр, но мне все-таки придется позвонить следователю Морозову.

– Зачем?! – Показную храбрость симулянта смыло волной испуга.

– А как же иначе? Ты же опасный преступник, поэтому должен находиться до суда в СИЗО… Да и Роману Витальевичу надо сообщить, где ты прячешся. Отец Полины хочет взглянуть в глаза убийцы дочери! Надеюсь, он успеет сюда подъехать до того, как тебя перевезут в изолятор, – с самым сосредоточенным видом я начала нажимать на кнопки. Это был случайный набор цифр, – я оказывала на Сашу психологическое давление.

– Погодите! Не надо никому звонить! – Сашин взгляд так и просил о снисхождении. – Я не убивал Полину. Я тут вообще ни при чем!

– А кто при чем? – Я сбросила набранный номер.

– Я вам все расскажу. – Едва лишь Александр сделал это многообещающее заявление, как в палату вошли два его соседа-пациента.

– Нам сейчас уколы делать будут. – Толстяк виновато улыбнулся мне.

В следующую секунду на пороге появилась медсестра.

– Посторонние – на выход! – скомандовала она. – Мужчины, готовьте свои ягодичные мышцы. Девушка, вы что, не слышите? Покиньте палату!

Почувствовав поддержку персонала, студент заметно расслабился. Я обратила внимание, что на лотке лежат только два шприца. Она явно не собиралась делать инъекцию студенту-симулянту.

– Я сейчас выйду, но Ястребов пойдет со мной.

– Куда? Зачем? – растерялась медсестра Маша.

– Я никуда не пойду! – заупрямился Александр.

– Ладно, лежи здесь, но мне придется кое-что сделать, – я открыла сумку и вынула оттуда наручники. У Ястребова при виде этого предмета округлились глаза. Перспектива оказаться пристегнутым к металлической спинке кровати явно не прельстила студента, поэтому он принял правильное решение – встал с койки и, понурив голову, поплелся за мной.

– Я не поняла, куда вы его уводите? Мне Ястребову укол делать надо, – попыталась задержать его девушка в белом халатике. Симулянт замешкался около двери. Наверное, в тот момент он был бы рад любому уколу, лишь бы я исчезла навсегда.