Джадсон Филипс - Убийца на вечеринке с шампанским (= Любитель Шампанского, Убить, чтобы остаться) Страница 13

Это был энергичный темноволосый молодой человек, одетый в модный двубортный зеленый костюм, сшитый из материала, напоминающего бархат.

- Мисс Мортон? Мистер Куист? Я Дуглас Хедман. Мариан просила меня присматривать за вами. - Он взглядом ценителя окинул Лидию. - Она ждет вас наверху.

Лицо Хедмана показалось Куисту смутно знакомым. Потом он вспомнил: этот молодой человек был с Мариан в кабинете управляющего в "Гарден" в субботу вечером.

Хедман повел их наверх. Все гости выглядели так, будто они демонстрировали свои платья для журналов "Вог" или "Эсквайер". Сама Мариан Шир была окружена по большей части молодыми людьми. Самым старым среди них был Джонни Сандз, и все же он находился в центре внимания. Джонни стоял в окружении трех красивых девушек: блондинки, брюнетки и рыжей. Вероятно, их наняли в агентстве манекенщиц. Джонни, сияя от радости, попытался представить своих дам Куисту и Лидии.

- Это Долорес, а это - Бетси, а это - Клодин, - пояснил он, умудряясь каким-то образом обнимать сразу всех трех.

- Бетси - это я, - поправила его рыжеволосая. - А это - Клодин. - Она указала на блондинку.

- Я Долорес, - возразила блондинка. - Клодин - вот эта, - указала она на брюнетку.

- Имена, имена, имена, - рассмеялся Джонни. - Меня интересуют только размеры.

- Ты принял решение? - спросил Куист.

- О, конечно, дружище, - ответил Джонни. - Первым делом завтра утром последую твоему совету. Эдди не приехал, потому что упаковывает вещи: уезжает в отпуск. Он решил провести его в Венеции. Говорит, что всегда мечтал покататься на гондоле. А теперь обеспечь себя выпивкой и попытайся наверстать упущенное.

Мариан Шир пробралась через толпу, чтобы поздороваться с ними. Куист мысленно снял перед ней шляпу. Сколько бы ей ни было лет, она выглядела великолепно. Правильнее сказать, вы не задумывались о возрасте при взгляде на нее. Создавалось впечатление, что ей столько лет, на сколько она решила выглядеть. Куист знал, что по дороге домой Лидия спросит, кто создатель того сказочного вечернего туалета, в котором появилась Мариан. "Форма одежды свободная", - сказала она. Ее платье можно было назвать "свободным" только потому, что оно открывало чуть больше дозволенного достоинства ее фигуры, но это производило впечатление.

- Вижу, Дуглас нашел вас. Как замечательно, что вы пришли, - сказала она.

- Как мило с вашей стороны пригласить меня, - ответила Лидия.

Мариан взглянула на Куиста, а потом улыбнулась Лидии.

- Я тоже так думаю, - согласилась она. - Понимаете, дорогая, я только хочу сказать, что, если бы вас не было здесь, Джулиан, вероятно, оказался бы в опасности. Однако не переживайте. Я никогда не участвую в скачках, если знаю, что должна оказаться второй. Позвольте Дугласу обеспечить вас напитками. Буфет откроется сию минуту, а Джонни обещал выступить перед нами позднее.

На вечере оказалось много знакомых Куиста и Лидии. Молодой актер, которому Куист помог начать карьеру на Бродвее. Дама, игравшая заметную роль в движении "За свободу женщин". Именно Куист помог провести ей достаточно серьезную кампанию за выдвижение кандидата от демократов на выборах президента Соединенных Штатов. "У нас ничего не получилось в Нью-Хэмпшире, дорогие, но нас услышали все люди от побережья Атлантики до побережья Тихого океана" - так сказала Джад Уолкер, официальная представительница Нью-Йорка, учтивая дама, обладавшая старомодным очарованием. Еще парочка знакомых лиц. Мариан имела друзей во всех кругах, и ее вечер неожиданно оказался, насколько мог оценить Куист, достаточно интересным. Никто, похоже, не скучал. Никто не казался самодовольным или напряженным, даже Джонни, который имел все основания ощущать некоторое напряжение. Наоборот, Джонни в особенности чувствовал себя как рыба в воде, поскольку буквально был окружен тесным кольцом поклонниц, не считая своих трех куколок.

Куист и Лидия разговаривали с Джад Уолкер о благотворительном концерте в субботу вечером и о магическом воздействии Джонни на публику, когда кто-то взял аккорд на пианино, стоявшем в дальнем конце комнаты. Джонни стоял на стуле, и откуда-то появился его аккомпаниатор, Дон Эдвардс. В комнате немедленно воцарилась тишина, и Джонни запел.

"Мисс Отис сожалеет, что не сможет поужинать с вами сегодня вечером, мадам..."

- В мире есть только три человека, которые могут петь эти строки, сказала Джад Уолкер. - Ноэль Кауэрд, на свой собственный манер, Фред Астер и Джонни.

Джонни допел песню до конца. Раздался гром аплодисментов. Джонни поднял руки, прося публику успокоиться.

- Итак, мисс Отис здесь нет, - сказал он, - но ужин есть. Следуйте за мной, ребята! - Он поднял свою трубу, которая как бы случайно появилась на пианино. "Мисс Отис" превратилась в пляшущий джазовый ритм, когда Джонни, пританцовывая, направился к столовой, его золотая труба смотрела в небо.

Лидия почувствовала руку Дугласа Хедмана на своей руке, - он оказался ее кавалером. Только на одну секунду буфетный стол вызвал у всех восхищение, затем гости атаковали его. Человек в поварском колпаке резал великолепный ростбиф, изумительную ветчину, громадных размеров индейку. Там были горячие блюда в серебряных кастрюлях, холодные салаты, холодный лосось, по размерам напоминавший небольшую акулу, сыры, всевозможные виды оливок, приправ и соусов. Маленькие человечки в белых пиджаках обносили всех действительно великолепным бургундским.

- Интересно, догадывался ли Делберт Шир, как станут тратить его деньги, когда он умрет, - заметил Куист.

- Надеюсь, он не возражает, - отозвалась Лидия. - Кажется, я никогда не видела ничего подобного. Пожалуйста, не обращай на меня внимания, дорогой. Я сейчас перемажусь до ушей.

- Сохрани способность передвигаться, - посоветовал Куист. - Твой мистер Хедман находится на работе.

Уголком глаза Куист заметил, как Джонни тащит груду тарелок для своих трех куколок. Обычно сам Джонни ел очень мало. Он никогда не ел перед выступлением. Он мог напиться, но никогда не ел. А сегодня он собирался выступать.

Когда началось выступление, гости, пресытившиеся и счастливые, расположились на всех предметах меблировки, а многие уселись на полу. И Джонни запел. В тот вечер он отдал предпочтение Колу Портеру и Гершвину. Он пел одну за другой великолепные мелодии, приспосабливаясь к размерам комнаты, так что исполнение его выглядело чарующе интимным. Здесь не было ни времени, ни места для трубы. Он сам решит, когда остановиться, подумал Куист. Ни один из присутствующих здесь гостей не пошевелится, пока Джонни сам не закончит свое выступление.

Кто-то прикоснулся к руке Куиста, и он обернулся. Это была Мариан Шир. Что-то исказило отлакированное совершенство ее лица. Она выглядела расстроенной.

- Могу я оторвать вас на минутку, Джулиан?

Она увела его прочь от гостей в маленький холл рядом со старинным лифтом.

- Внизу полисмен, он спрашивает Джонни, - сказала она. - Не могли бы вы разобраться, в чем дело? Если Джонни прервет свое выступление, мой вечер пропал.

- Возможно, он припарковал машину во втором ряду, - предположил Куист.

Куист поискал Лидию и увидел, что Дуглас Хедман подошел к ней. Джулиан спустился на лифте вниз, в приемную. Только взглянув на ожидавшего мужчину, Куист почувствовал, как по спине побежали мурашки. Ему приходилось иметь дело с этим полицейским. Это был лейтенант Кривич из отдела по расследованию убийств, невысокий плотный мужчина, который пытался придать своему по-детски круглому лицу суровое выражение.

- Привет, Куист, - произнес он. - Честно говоря, именно благодаря вам я оказался здесь.

- Вот как?

- Знал, что вы связаны с Джонни Сандзом на профессиональной почве. Должен был разыскать его. Поймал по телефону одного из ваших людей человека по имени Гарви, и он сказал мне, что здесь вечеринка.

- Вы пришли не для того, чтобы попросить Джонни спеть на благотворительном балу в честь патрульных полицейских, - предположил Куист.

- Нет, не для этого. Сожалею, но мне придется прервать его. - Кривич поднял голову, прислушиваясь к голосу Джонни, доносившемуся с верхнего этажа.

- Не секрет, по какой причине? - спросил Куист.

- Очень скоро перестанет быть секретом. У Сандза есть друг, который остановился вместе с ним в отеле "Бомон".

У Куиста пересохло во рту.

- Эдди Уизмер, - сказал он.

- Да, - подтвердил Кривич. - Горничная вошла в номер Сандза, чтобы заправить постели. Кто-то напал на этого Уизмера. Голову разбили, как яйцо. Он очень, очень мертвый, Куист, и это не самоубийство.

- Я тоже так думаю, - произнес Куист без выражения. Он предвидел, что случится нечто подобное, и не успел предотвратить этого.

Кривич заинтересовался:

- Вы знали этого Уизмера?

- Очень хорошо. И он мне нравился. И я знал, что ему грозит опасность, но не смог убедить его уехать как можно скорее.

- Похоже, мне надо и с вами побеседовать, - сказал Кривич. - Вы не приведете ко мне Джонни Сандза?