Джон Кризи - Бурная неделя Гидеона Страница 13

— Мама, — настаивал парнишка. — Это точно он. Диктор сам сказал. Разве тебе не хочется взглянуть? Передача вот-вот начнется…

— Иду, иду, Сид. Может быть, посмотрите вместе с нами, мистер Гидеон?

— С удовольствием, — ответил тот.

— Тогд поспешите, — с нетерпением воскликнул Сид.

И он побежал вместе с сестрой впереди. Руби Бенсон метнула пристальный взгляд на Гидеона, затем, сжав зубы, отвела глаза в сторону. Гидеон последовал за ней по узкому коридору, который привел их в маленькую гостиную, где в углу стоял телевизор с небольших размеров экраном. На улице уже стемнело и в сумеречной комнате четко вырисовывался светлый прямоугольник экрана. В этот момент картинка показывала одно из озер Шотландии, по которому в ужасном реве моторов мчались скуттеры<$F<|>Скуттер — лодка с подвесным мотором (прим. переводчика).>.

— Прошу вас, присаживайтесь, — предложила Гидеону миссис Бенсон, показывая на кресло.

Оба они сели рядом с детьми, которые буквально пожирали экран глазами.

— Вы знаете, я не видел его уже целых три года, — не унимался Сид.

— И я тоже, — тоненьким голосом пропищала Лиза. — А ведь он и мой папа тоже.

Наконец, изображение Шотландии и шум моторов исчезли, чтобы уступить место диктору:

— А теперь мы проведем короткую экскурсию в тюрьму Милуэйз, что на севере Англии. Сегодня утром оттуда сбежало девять опасных преступников. Трое уже арестованы.

Лицо диктора стало расплываться, затем и вовсе стушевалось, а вместе него появилась громадина серых и мрачных стен тюремного здания. Стояла почти абсолютная тишина. Лишь чуть слышно что-то бормотало в громкоговорителе. Кадры были довольно впечатляющими, и диктор воздержался от неуместной в данном случае болтовни, которая могла все испортить. Картинки на экране говорили сами за себя: стены, ощетинившиеся железными изогнутыми крюками, длинные проходы, в которые выходили двери камер (как раз наступал час, когда заключенные шли на прогулку), широкая сетка, подвешанная внизу под проходами, чтобы предотвратить любую попытку самоубийства. Короче, то была полная панорама тюремной жизни с её охранниками, заключенными, такими же невзрачными и серыми, как и их одежда, длинными рядами камер с дверьми, прошитыми глазками. Показали даже одну из камер изнутри с кроватью, стулом, маленьким столом и с фотографиями обнаженных девиц на стене.

Операторы ничего не упустили, чтобы создать у зрителя полное представление об исправительном учреждении.

Виды тюрьмы начали понемногу сходить на нет, и на экране вновь появился диктор. Загремел громкоговоритель: "Внимание! Полиция разыскивает опасных преступников!

Мы покажем вам сейчас портреты шестерых заключенных, которые все ещё находятся в бегах, и полиция разыскивает их на всей территории Англии. Сбоку от каждой фотографии вы увидите описание каждого из уголовников. Это может помочь вам в их опознании. За плечами всей шестерки очень длинный перечень правонарушений…"

У Руби перехватило горло. Она наклонилась к Гидеону и прошептала:

— Видимо, не стоило им позволять видеть это. Не надо мне было их слушать…

— Пусть смотрят, — тихо проронил Гидеон.

Дети, уставившись как завороженные в телевизор, не слышали их диалога.

Сначала: Джинго Смит с его лысой головой, маленьким носом пуговкой, на вид — балагур и весельчак; далее Уолли Элдермен, лицо которого со сплющенным и переломанным носом могло успешно фигурировать в учебнике криминологии; затем Метт Оуэнс, похожий на собаку бассета, вечно поводящий носом во все стороны, левый глаз которого, с его непрестанным тиком, казался на фотографии полуприкрытым.

Подошла очередь и Бенсона.

Фотографы из службы криминального учета начинали понимать толк в своем деле, и снимок был очень удачно сделан. То действительно был Бенсон и, рассматривая его, сын мог вполне представить, каким он будет лет через двадцать. Черты заключенного были грубо и резко очерчены, губы подчеркнуто тонкие, особенно…

Волосы: брюнет Цвет лица: желтоватый Глаза: бледно-голубые.

Эта последняя деталь особенно впечатляла зрителей: светлые, бледно-голубые глаза на фоне желтоватого лица.

Рост: один метр 75.

Особые приметы: родинка на левом ухе; шрам на животе после операции по удалению аппендицита; на мизинце не хватает одной фаланги.

Изображение Бенсона пропало.

За ним последовал Фредди Тисдейл с почти ангельским видом, несмотря на чрезмерную яркость экрана. Создавалось впечатление, что он сейчас улыбнется.

И тут снова заговорил диктор: "Завтра в это же время мы передадим последние новости международной жизни. Наши передачи вновь выйдут в эфир в…"

Гидеон поднялся, то же самое сделали и дети, повернувшись к матери и гостю.

Экран теперь представлял собой лишь небольшое пятно молочного цвета; внезапно комната погрузилась в почти абсолютную темноту.

И тогда ужасающе спокойным голосом заговорил Сид:

— И это вы, грязный легавый, засадили его за решетку! Эх, будь моя воля — что бы я сотворил с вами!

Ведь расследование по делу Бенсона действительно вел Гидеон.

И это он уговорил Руби дать свидетельские показания против мужа.

И вот так, теперь, заговорил её сын!

Трудно было избежать реакции на столь провокационное поведение. Если Гидеон промолчит, то ненависть мальчика только возрастет и породит в конечном счете в нем презрение к полиции. Так что Гидеон принял вызов, стараясь при этом не слишком ранить мать и не выказывая обиды. Ему нужно было так повлиять на сознание этого парнишки, чтобы в будущем это могло пойти ему на пользу.

— Да, Сид, это так. Я и впрямь отправил твоего отца в тюрьму. Но он знал, на что идет, и представлял, что в конце концов полиция его схватит. Рано или поздно, это должно было произойти. Ты умеешь играть в футбол?

Молодой Сид хранил упорное молчание.

— У тебя что, язык отсох? — резко спросил Гидеон. — Отвечай! Ты умеешь играть в футбол? Да или нет?

— Я… Да. Да, — повторил он, сглатывая слюну.

— Он даже играет в школьной команде, — радуясь возможность похвалить своего брата, вмешалась Лиза.

— Это меня не удивляет, — добродушно бросил Гидеон, — на вид он здоровяк. Ну хорошо, Сид. Раз ты состоишь в школьной команде, то, конечно, можешь мне ответить, что происходит, когда ты сбиваешь кого-нибудь, то есть нарушаешь правила игры? Назначают свободный удар? Дело может обернуться и пенальти, и команда противника забивает гол. Почти наверняка. И какие же последствия? Если ты играешь не по правилам и слишком часто сбиваешь соперника, тебя выгоняют из команды. Вот так все это происходит в школе. То же самое — и вне её. Общество установило определенные правила поведения. И их следует соблюдать. Находятся люди, считающие, что их можно обойти и что какое-то время это вполне сойдет им с рук. Возможно, так оно и будет, но заканчивается подобное поведение тем, что их ловят. Рано или поздно. Твой отец играл не по правилам. Иначе он был бы сейчас здесь. Вместе с тобой. Так что видишь, как все это просто. Я считал, что тебе обо всем этом уже известно, и что тебе не нужно будет обращаться к полицейскому, чтобы он тебе объяснил ситуацию. Ты все понял?

— Грязный легавый! Вот и все, что вы из себя представляете! взорвался паренек, выбегая в дверь, выходившую к прачечной. Гидеон поспешил за ним, но тот в один миг проскочил задний двор и ловко, как кошка, перелез через забор, чтобы исчезнуть в узенькой улочке. Лишь звонко процокали по плитам подкованные каблуки его ботинок.

Гидеон к этому времени едва достиг лишь задней двери. Было уже поздно что-либо предпринимать.

— Только не дайте ему убежать, — умоляла его, сжав руку дочери, Руби Бенсон. — Бог знает, что с ним может приключиться. Ради Бога, не упустите его!

Но иногда бывает так, что счастье улыбается вам.

Гидеон тут же выскочил из дома, чтобы отдать необходимые указания Эбботу и Перси. В это время на Маскетт-стрит как раз выскочила полицейская машина. Немедленно по рации были предупреждены соседние патрули. Не прошло и десяти минут, как молодой Сид был обнаружен. Он явно красовался перед дюжиной своих друзей у старого склада, рядом с Темзой. Гидеон не стал посылать за ним своих людей, а отправился туда сам. Тем самым он давал тому возможность пофорсить перед сверстниками, но в то же время это позволяло ему самому создать мнение, действительно ли, несмотря ни на что, в Сиде была заложена хорошая основа, как на то надеялась его мать.

— Сид, поступай как хочешь, но я тебя предупредил. Ты знаешь, что происходит, когда человек не придерживается правил. Так что хорошенько взвешивай свои поступки и покажи, что у тебя ещё осталась хоть капля здравого смысла с голове. Ты ведь любишь свою мать?

Паренек хранил молчание.

Тогда Гидеон обратился к другому подростку: