Иллюзия - Максим Шаттам Страница 13

Юго хотел было рассказать ему о том, что успел себе навоображать, но воздержался.

– Мне только кажется или эти два здания внизу не совсем одинаковые?

– Б/У на ремонте. Он больше непригоден для эксплуатации. Это пустая коробка. Работы должны были начаться еще год назад, но они отстают от графика. Его нельзя было использовать в сезон – представляешь, какой ущерб? Не знаю, что они там себе думают…

Теперь, когда Юго пригляделся, он заметил, что корпус не освещен, окна грязные, возле одного из входов свалены пластиковые вентиляционные трубы, а неподалеку высится наполненный до краев мусорный контейнер.

– Это ведомство Деприжана? – спросил он.

– Думаю, да. Поговаривают, будто у них нет средств на капитальный ремонт. Не волнуйся, зарплату переводят аккуратно, если ты об этом. Первого числа каждого месяца, как часы, – уточнил А. С., протягивая новому коллеге фляжку.

– Спасибо, завтра прихвачу свою и надену защитные ботинки.

Сделав большой глоток, он вытер потный лоб.

– Ты местный? – спросил парижанин.

– А что, так видно?

– Слышно.

– Родился в долине. Все, что перед тобой, – моя вотчина.

– Ты всегда здесь вкалывал?

А. С. помедлил, любуясь предгорьями, и кивнул.

– Этот горный курорт – просто спасение для местных, – произнес он. – Это моя первая работа, я так на ней и остался.

– И зимой тоже?

– Конечно. Раз есть туристы, всегда есть и занятие. Слежу за склонами и снегоуборочными машинами вместе с другими парнями. Не работа, а мечта подростка.

Почувствовав, что разговор принимает нужный оборот, Юго указал направо, туда, где над лесом возвышалась башня усадьбы.

– Ты с ним знаком?

– С владельцем? А то нет – это он нанял меня на работу, когда мне было семнадцать.

Не изменились ни тон, ни выражение лица, заметил Юго. Похоже, упоминание о владельце не всех приводит в состояние нервозности, как уверяет Лили.

– Хороший мужик?

На этот раз А. С. помедлил с ответом. Он прикусил губу и перевел взгляд на особняк.

– Прежде мы частенько его видели, он спускался к комплексу, а теперь нет.

– Он что, вообще никогда оттуда не выходит?

А. С. снова замялся:

– Нет.

– А как же он питается?

– Кто-то доставляет ему все необходимое.

– Он очень старый?

– Теперь, думаю, уже совсем старик.

– А почему живет в такой изоляции? Странно…

Взгляд А. С. упал на бензопилу. Он пожал плечами. Юго попытался вызвать его на откровенность:

– Лили посоветовала мне не упоминать о нем. Говорит, это якобы всех нервирует.

А. С. нахмурился.

– Не знаю, кого это нервирует, – наконец ответил он, – просто… здесь все принадлежит ему, он все создал, а теперь мы его больше не видим, хотя сейчас это место как никогда нуждается в подпитке, все разваливается, а он ничего не делает. Взять, к примеру, реконструкцию Б/У. Больше ждать было нельзя, Деприжан дал добро, а теперь деньги и вовсе не поступают.

Во взгляде, который А. С. бросил на Валь-Карьос, Юго заметил что-то среднее между любовью и ненавистью.

– Выходит, будущее лыжного курорта под угрозой? – спросил он.

– Возможно. Если его владелец ничего не предпримет.

– А почему он так себя ведет? Совсем поиздержался?

А. С. повернулся к нему, обвел взглядом окружающий лес и указал на трухлявый пень от только что сваленного ими дерева. Лесоруб ткнул лезвием бензопилы в паутину плесени, которая протянулась по земле к другим хвойным деревьям.

– Иногда встречаются ели, которые гниют прямо на корню и, прежде чем погибнуть, стараются заразить другие деревья. Думаю, и у людей так же. Может, им спокойнее, если удается утянуть за собой как можно больше народу. Чтобы умирать было не так скучно.

Юго наклонился над пустотой, чтобы получше рассмотреть усадьбу.

Он понимал горечь тех, для кого Валь-Карьос на протяжении многих лет был не только источником существования, но и домом. Чувствовать себя брошенным на произвол судьбы, бессильным что-либо предпринять, жить в полной неопределенности… Теперь Юго стало яснее, почему Лили просила его избегать этих разговоров. В них не было ничего таинственного, ничего зловещего, просто они вызывали тревогу.

– Кто он на самом деле, этот владелец? Какой он?

А. С. мгновение смотрел на него в упор, затем поднял бензопилу.

– Хорош болтать, мы теряем темп. Снеси-ка верхушку вон того дерева.

И, словно завершая дискуссию, орудие в руках А. С. грозно взревело.

7

Лезвие разрубило головку.

Очистив чеснок, Юго отломил зубчик и мелко нарезал его, пока закипала вода для макарон.

В суете первого дня он с утра не успел зайти в магазин, и Лили любезно собрала ему корзину с самым необходимым для ужина.

Это был его первый день, и он до сих пор не знал, как дотянет до конца, а мысль о том, чтобы подняться наверх, в свою квартиру, казалась просто невыносимой. У него болело все. Даже костяшки – он боялся, что на них появятся мозоли. Ломило плечи, руки задеревенели, ныли ягодицы и бедра. А хуже всего было со спиной. Он даже не мог себе представить, в каком состоянии проснется завтра.

Однако это не помешало ему ублажить свои вкусовые рецепторы и желудок. Юго всегда был гурманом, «старался быть в своей тарелке», как он острил. Хотя ему было лень каждый день готовить себе разносолы, он, однако, знал, что это безотказный способ упорядочить свои безумные фантазии и одновременно побаловать себя. Уже сама мысль о том, чтобы уделить время и позаботиться о себе, оказывала на него благотворное действие – это уже была половина дела. Не важно, устал он или нет, но в этот вечер он впервые за долгое время оказался у плиты.

Кухня, примыкавшая к столовой, была огромной. Промышленное помещение. Повсюду под ярким освещением сверкала нержавеющая сталь. Юго занимал совсем небольшое пространство и чувствовал себя одиноким в этом море плит, блестящих столешниц, зияющих вытяжек и выстроившихся в боевом порядке шкафов. Здесь, как и повсюду в Валь-Карьосе, царила суровая тишина и, казалось, усиливала все звуки: стук ножа о доску, кипение воды в кастрюле, и каждый раз, когда Юго покашливал, чтобы прочистить горло, он твердил себе, что скоро привыкнет к такой акустике. Я не смогу выдержать парижской суеты, когда осенью вернусь домой! Он не совсем был в этом уверен, но попытаться убедить себя не мешало.

На другом конце кухни открылась дверь, и Юго узнал Алису, надменную блондинку, которая сразу же ринулась к первому холодильнику, вынула стеклянный контейнер с какой-то едой и ушла, не обратив на Юго никакого внимания. Он не знал, заметила ли