Тревожная Шумава - Рудольф Кальчик Страница 13

— Какая? — перебил Кот.

Буришка чуть заколебался. Он не выдержал, вытащил из-за спины фотографию, поднял ее высоко над головой и торжественно провозгласил:

— Подтвердилось, благодаря свидетельству господина Берана и его превосходной служебной экспертизе, что известный Килиан, или Король Шумавы, на днях с помощью господина Земана преставился.

Ни один мускул не дрогнул на лице начальника заставы. Задумчиво поигрывая наганом, он даже не смотрел на Буришку. Наконец спросил:

— И что из этого следует?

— Ну… это был хороший командир, и он дал свободу своим ребятам, которой они так долго не имели…

— …чтобы они смогли съездить домой, — осмелился продолжить Витек.

Кот повернулся к пограничникам:

— Да, хороший был командир… славный малый. Но вы знаете, какой я начальник. Я, хлопцы, объявляю повышенную готовность!

Этого никто не ожидал. Все застыли, пораженные. Кот молчаливо пощипывал себя за подбородок. «Вот и настало твое время, — подумал Земан. — Чрезвычайное положение. Значит, я теперь совершенно ее не увижу. Выходить с заставы запрещено, хотя Мария рядом, напротив, через улицу. А как быть остальным? Им во сто раз хуже». Он откашлялся и промолвил сдавленным голосом:

— Но почему так, товарищ начальник?

— Я много думал об этом, молодые люди, даже слишком много… Допустим, это действительно был Килиан, который морочил нас и проводил людей через болото. Четырнадцать раз прошел, в пятнадцатый нарвался на патруль. Вспомните, разве в прошлом, в позапрошлом году кто-нибудь кидал здесь гранаты? Вы об этом когда-нибудь слышали? А теперь Килиан готов был их бросить! Контрабандист, который прежде даже стрелять не умел! Кто дал ему автомат и гранаты? До тех пор пока этот король занимался только контрабандой: туда перевозил бумагу для сигарет, а назад переправлял вырученный за нее сахарин, он берег проход для себя… Но для того чтобы переводить через границу по десять — пятнадцать человек, ему нужна целая организация сообщников. Я думаю, что все они знают о проходе. Поэтому я назначаю дозор к болоту!

Нелегко было Коту произнести эту речь. Он увидел, как помрачнели лица пограничников. Громадка порывистым взмахом метлы отшвырнул в угол кучу осколков стекла. Кот повернулся спиной к собравшимся. Пограничникам показалось, что он сгорбился сильнее, чем прежде. Подняв с земли небольшую жестяную банку из-под паштета, начальник заставы вытащил из кобуры служебный пистолет, резким движением подбросил банку вверх и в мгновение ока на лету прострелил ее. Но на этот раз обошлось без возгласов восхищения. В помещение вошел Марженка. Он только что вернулся из наряда и, как обычно, разыскивал Громадку.

— Товарищ начальник, для меня письма не было?

Громадка собирал прострелянные гильзы. Он слегка повернул голову.

— Не было, — мрачно сказал он. — Так и сдохнем здесь, помяни мое слово.

Вечером приехал командир роты Бурда. В канцелярии стоял полумрак, электричества не было. При слабом освещении керосиновой лампы Кот молча перевязывал своего Блеска.

Бурда привез печальную новость: убит пограничник из соседней роты. Случилось это так: при попытке перейти границу пограничник задержал неизвестного мужчину и его любовницу. В канцелярии погранзаставы обыскал неизвестного: безрезультатно. Буквально на несколько секунд вышел из канцелярии за своей женой, чтобы она обыскала любовницу. В эти считанные мгновения задержанная сумела вытащить спрятанный в ее одежде пистолет и передать его своему уже обысканному другу. У женщины ничего не нашли… А по пути к месту заключения в безлюдном месте задержанный выстрелил в пограничника и ранил его. Раненый пограничник защищался, и тогда перебежчики добили его камнями, чтобы не поднимать лишнего шума стрельбой. Убийц искали повсюду, но безрезультатно.

После этого известия показалось, что сумрак в помещении еще больше сгустился. Пограничники разговаривали все тише и неохотнее. Им, молодым парням, вовсе не хотелось лежать в придорожной канаве с раздробленной головой. Смерть подстерегала их со всех сторон, и это более всего удручало. Впечатление усугублялось тем, что многие из пограничников знали убитого.

Земан с Марженкой собирались в первый дозор к болоту. Когда они ушли, Бурда спросил у Кота:

— Что думаешь делать дальше, Вацлав?

— Вы обещали мне пополнение, — произнес Кот вместо ответа.

Бурда поднес раскрытую ладонь почти к глазам начальника заставы: смотри, ничего нет!

— Мы же направили к тебе Земана.

— Мало. У меня самый тяжелый участок. Я знаю, что и другим нелегко, особенно теперь, но мне тяжелее всех. Мне нужны люди. Люди! Посуди сам, что могут сделать семнадцать человек на этом огромном, трудном участке? Ничего! Я могу их изматывать, гонять до изнеможения, и все это лишь ради того, чтобы хоть чуть-чуть прикрыть границу. Так что, дашь?

— У меня нет ни одного свободного человека, — ответил Бурда. — И скоро не жди. Понадобится еще некоторое время… нужно подготовить кадры.

— Еще год, — отозвался Громадка.

— Возможно, и год. Может быть, меньше, может, больше. Я не пророк.

— Люди измотаны, — продолжал Громадка.

— Я знаю. Но этот год особый.

Кот больше не вмешивался в разговор. Он понял, что его ожидает и какими будут дальнейшие дни и месяцы.

На минуту начальником овладела какая-то, казалось, непреодолимая усталость. Он опустил голову. Страшно захотелось спать. Бурда заметил это и встал.

Они расстались не очень довольные друг другом, перебросившись на прощание несколькими словами.

Командир роты отъехал на своей старенькой машине. Временами, укачиваемый ездой, он забывался в полудремоте, откинув голову на вытертую спинку сиденья машины. «Мы все измотаны, — думал он. — А этот кордебалет только еще начинается. Кот хорошо это понимает. Мы устали, потому что борьба далеко еще не окончена, люди снова стреляют и воюют…»

За Юзефовым хутором командир встретил мужчину в военной форме и внимательно осмотрел его, хорошо освещенного светом фар. Это был Зукал с хамрской пограничной заставы. Наверное, возвращался в деревню из наряда. Бурда приказал водителю остановиться, вышел из машины и, окутанный дождевой пеленой, приблизился к пограничнику. Тот узнал командира и поприветствовал. Зукал был огромного роста, обладал бычьей силой. Его маленькие глазки прятались под широкими бровями.

— Где твой автомат? — резко промолвил Бурда.

— Дома.

У Бурды перехватило дыхание:

— Ты знаешь, что обязан иметь его при себе?

— Я предпочитаю палку.

При этих словах Зукал потряс над головой огромной дубиной, зажатой в правой руке.

— Покажи пистолет.

Пограничник замялся. Он оглянулся и зачем-то посмотрел туда, где в нескольких шагах отсюда темнела черная громада леса. Бурда невольно посмотрел туда же.

— Я предпочитаю палку, — упрямо повторил Зукал. — Здесь эта машинка совершенно ни к чему. Я готов ко всему. А если кто-нибудь захочет разделаться со мной, то сто раз на день сможет это сделать