Юлия Шилова - Ноги от ушей, или Бойся меня. Я могу многое! Страница 14

— Ну что, шантажист, доигрался?!

Влад лежал со спущенными штанами, а его моментально увядший стручок поник. Жалкое зрелище. Я ощутила, как закружилась голова, села на пол, обхватила колени руками и пьяно застонала:

— Боже мой, что я сделала...

Я осторожно взяла Влада за руку, пытаясь нащупать пульс. Но пульса не было... Несмотря на сильное опьянение, я поняла, что нужно побыстрее уносить ноги. С трудом поднявшись, я сжала кулаки, чтобы не закричать от отчаяния, и, пошатываясь, направилась к выходу. Распахнув дверь, встала как вкопанная, увидев Катю.

— Ты? Что ты здесь делаешь? — Я пыталась не упасть и ухватилась за дверной косяк.

— А ты что здесь делаешь? — подозрительно спросила Катерина.

— Я убила твоего кормильца, — истерично произнесла я и почувствовала, как из глаз покатились пьяные слезы...

Мне показалось, Катя начнет громко орать, вызывать милицию и угрожать. Но она только спросила:

— За что?

— За то, что он козел.

— То, что он козел, я и так знаю. За это не убивают.

— Долго рассказывать. Боюсь, ты не поймешь. Он меня шантажировал. Хотел рассказать мужу о том, что я была с ним близка.

— А когда ты с ним была близка?

— Вчера.

— Действительно, козел. Говорил, кроме жены и меня, у него никого нет.

— Он ходил к продажным женщинам на Котельническую набережную. Я бываю там иногда...

— Понятно. У богатых свои причуды. Это у тебя что-то типа хобби?

— Такой своеобразный протест мужу.

Катя прошла в погреб, посмотрела на Влада и вздохнула:

— Ты уверена, что он мертв?

— Я слушала пульс. Он не прощупывается.

— Надо бы еще проверить.

Катя опустилась на колени, взяла Влада за руку и тут же опустила ее обратно.

— Действительно мертв.

— Ты сдашь меня милиции?

— Зачем? Я умею хранить секреты. — Катя достала носовой платок и вытерла рукоятку ножа. Затем повернулась ко мне и быстро произнесла: — Показывай все, чего ты касалась.

— Зачем? — Я смотрела на Катерину и отказывалась верить в происходящее.

— Ты что, совсем не соображаешь? Я хочу стереть твои отпечатки пальцев. — Катя внимательно посмотрела на мое облитое платье и перевела взгляд на бочку с вином. — Судя по твоему виду, ты пила прямо из бочки.

— Пила, — с надрывом произнесла я и нервно хихикнула.

Катя вытерла носовым платком кран и, схватив меня за руку, потащила из винного погреба.

— Пошли. Пора уносить ноги.

Как только мы поднялись к гостям, тут же бросились в толпу танцующих. Каждое движение давалось мне с огромным трудом, ведь я едва держалась на ногах. Плюс достаточно сильно кружилась голова.

— А почему ты не сдала меня ментам? — спросила я Катю после того, как мы вышли на балкон покурить.

— Зачем? — Она пустила кольцо сигаретного дыма.

— А как ты будешь теперь без кормильца?

— А с чего ты взяла, что я осталась без кормильца?! Теперь моим кормильцем станешь ты...

— Я?!

— Ну да. А что, у тебя муж богатый. Какая ему разница, тебя одну обеспечивать или нас двоих.

Глава 9

— Эмма, где ты была? Я тебя давно ищу.

Я повернулась и посмотрела на подошедшего Ярослава.

— Знаешь... Я плохо себя почувствовала и решила подышать воздухом.

— Господи, на кого ты похожа? Выглядишь как свинья.

— Немного облилась вином.

— Разрешите представиться, я подруга вашей жены. Меня зовут Катерина. — Катя вышла вперед и протянула мужу руку для рукопожатия.

— У моей жены нет подруг. Я всех разогнал.

— Значит, не всех, — засмеялась Катерина, не дождавшись рукопожатия. — Эммочка, скажи, что мы подруги.

— Подруги, — буркнула я и пошатнулась.

— По-моему, нам пора домой. — Муж свирепо посмотрел на меня и махнул рукой, чтобы я шла к выходу. — А то ты своим видом весь народ распугаешь.

— Я провожу вас до машины, — заботливо предложила Катерина.

— Премного благодарны, сами дойдем.

— Ничего, ничего, мне не трудно. Очень хочется проводить подругу.

Катя в самом деле проводила нас до машины, поцеловала меня в щеку и помахала рукой вслед отъезжающему автомобилю.

— Кто такая? — спросил муж, как только мы выехали на шоссе.

— Катя. Моя подружка, — небрежно бросила я, понимая, что попала в капкан покруче первого.

— Что-то раньше я ее не замечал.

— Просто я тебе о ней не рассказывала. Мы познакомились в фитнес-клубе, а потом вместе посещали спа-салон. Иногда пьем кофе в какой-нибудь уютной кафешке.

Больше вопросов не было. Оставшуюся дорогу мы проехали молча. Я даже немного поспала на плече у Ярослава. Как только вошли в дом и закрыли дверь, Ярослав стукнул меня кулаком по щеке так сильно, что я отлетела и, ударившись о стену, съехала вниз.

— Ты посмотри, сука, на кого похожа?! Обрызганная вся винищем!

Я всхлипнула и закричала:

— Я тебя ненавижу! Если бы ты знал, как я тебя ненавижу!

— Закрой рот, моя дочь спит.

Ярослав подошел ближе, собираясь пнуть, но меня спас зазвонивший у него телефон. Я съежилась, мгновенно протрезвела и схватилась за опухшую щеку. Теперь под глазом будет жуткий фингал. По выражению лица мужа я поняла, что произошло страшное — нашли труп Влада.

Бросив мобильный на стол, он нервно заметался по комнате в поисках сигарет.

— Эмма, ты даже не можешь представить, какое несчастье произошло. Влад умер.

— Как умер?

— Его зарезали. Тело нашли в винном погребе. В груди торчал кухонный нож. Говорят, смерть наступила мгновенно. Никаких шансов выжить.

— Ужас какой, — глухо произнесла я и потрогала щеку.

— Действительно, ужас. У нас с этим человеком общие дела. Теперь неизвестно, кто теперь будет вместо него.

Ярослав открыл бар, взял бутылку виски и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Поставив бутылку, он подскочил ко мне и принялся избивать меня ногами. Я попыталась увернуться от ударов его дорогих ботинок и закрыла голову руками.

К тому моменту, когда у мужа прошел приступ ярости, я валялась почти бездыханная, корчась от боли и периодически теряя сознание. Выпив почти целую бутылку, муж, заметно пошатываясь, отправился в свою спальню. Он почти ничего не соображал и не понимал, что натворил.

С трудом разлепив глаза, я увидела рядом с собой Нину.

— Ты живая? — тихо спросила она и посмотрела на меня испуганно.

— Не знаю... — Я сплюнула кровь из разбитых губ прямо на пол.

Через несколько минут Нина принесла тазик с водой, чистое полотенце и стала осторожно вытирать мне лицо. Когда я громко стонала, она дула на раны, пытаясь не заплакать.

— Может, «скорую помощь» вызвать? — наивно предложила девочка.

— Охрана не пустит. Твой отец не дурак — светиться перед медиками. Им же придется зафиксировать побои.

— А ты не умрешь?

— Нет, — покачала я головой.

— Обещаешь?

— Твой отец не первый раз меня так избивает. На мне все заживает как на собаке, — попыталась я пошутить и вновь сморщилась от боли.

— За что он тебя сегодня?

— А разве для того, чтобы меня избить, твоему отцу нужны причины?! Просто набрался до безобразия.

— Почему ты не хочешь от него уйти?

— Хочу, — в сердцах бросила я.

— Так в чем же дело?

— В том, что он меня не отпустит. Я имею в виду, живой...

— Хочешь сказать, мой отец может убить...

— Насчет других не знаю, а меня — да.

— А ты его любила? — Нина сидела рядом со мной, плакала и гладила меня по голове.

— Очень.

— А сейчас?

— Сейчас ненавижу. Видишь, что он со мной делает?

— Эмма, а почему проходит любовь?

— Потому что двое не смогли ее сберечь.

— А почему двое не могут ее сберечь?

— Потому что наступает момент, когда они не хотят это делать. Твой отец был спокойный и рассудительный человек, а я чересчур эмоциональная. Любила его безумно, мне было с ним интересно. Твой отец твердил, что я хороша собой, умна, что лучше меня нет на свете. А потом я ему надоела...

— Ты и правда очень красивая.

— Спасибо. Ты мне раньше ничего подобного не говорила. Мне и самой теперь с трудом верится, что между нами была любовь. Знаешь, Нина, любовь — это сука... Она уходит незаметно, скрытно, как воровка. Уносит наполненные счастьем воспоминания, оставляя один негатив и разочарования. Она заставляет думать, что отношения были горькой и мучительной ошибкой. У этой суки нет ни сочувствия, ни благодарности, ни жалости... Она лживая и откровенно грубая. Оставляет столько невысказанных слов, столько разрушенных надежд и разбитых планов... Хочется наговорить бывшему любимому гадостей и сделать побольнее. Еще хочется что-то выяснить, но все же приходишь к мысли, что выяснять нечего. Знаешь, моя любовь умирала долго и мучительно. Ей было очень и очень больно. А когда она умерла, то превратилась в злобное чудище, которое своим ядом отравило все вокруг. Понимаешь, любовь не может длиться вечно...