Антон Леонтьев - Крылатый сфинкс, печальный цербер Страница 14

Алексей не был плохим отцом, он не был и отцом хорошим. Он, как и множество мужиков, просто-напросто был никаким отцом. Физически присутствовал, даже принимал посильное, хотя и не такое уж явное участие в воспитании сына, однако всерьез им не интересовался и воспринимал ребенка как данность – как домашнее животное или предмет интерьера. Дорогой, важный, но не до такой степени, чтобы любить его.

Еще бы, ведь Алексей хотел дочь.

Раньше Наталья сердилась, но теперь поняла, что это, наверное, даже было и к лучшему. Потому что после того, что произошло, после всего того, что Алексей собирался сделать с Кирюшей, было как нельзя кстати, что между обоими не имелось особой душевной привязанности.

И все же именно это – отсутствие отцовской любви – было тем, чего не хватало Кириллу. И, не исключено, именно по этой причине мальчик и изобрел себе странного и даже страшного друга, стараясь компенсировать в фантазиях то, чего ему так не хватало в реальной жизни.

– Добрый вечер, проходите! – приветствовала гостей Наталья, поморщившись при созерцании уж слишком, на ее вкус, бурной сцены приветствия. Сестра Саши оказалась не младшей, как она отчего-то себе представляла, видимо вбив себе в голову, что бебиситтеры обычно юные девицы, во всяком случае, в иностранных фильмах, а старшей. Полноватой, невысокой, с рыжеватыми локонами женщине было около тридцати, она, как уже было сказано, оказалась тезкой Натальи и попросила звать ее Натой.

Последовало степенное чаепитие на террасе с видом на заброшенный сад. Пока Саша вместе с Кириллом, сопровождаемые неистово лаявшей Гертрудочкой, носились туда-сюда, Наталья вела неторопливый разговор со своей тезкой. И та с каждой минутой нравилась женщине все больше и больше. Она была рассудительной, доброй, однако умеющей настоять на своем особой, к тому же имевшей два вузовских диплома и, несмотря на свой возраст, солидный опыт работы с детьми.

– Ваш брат упомянул трагедию с вашим другим братом, – произнесла наконец Наталья, пододвигая к гостье тарелку с овсяным печеньем (увы, предложить такие же яства, какими ее потчевала все еще лежавшая в коме Аглая, она не могла).

– Это так, – ответила, понизив тон, Ната. – Увы, кошмарное стечение обстоятельств. Саша так был привязан к нему. И совершенно необоснованно он винит себя в смерти Максика. Однако его вины нет, абсолютно нет!

Наталья взглянула на Нату, которая заявила это с таким жаром, как будто сама хозяйка дома утверждала противоположное.

– А могу ли я спросить, что произошло? – начала она, и в этот момент мяч, запущенный Кириллом, приземлился прямо посреди стоявшего на террасе столика. От чайного сервиза остались только осколки.

Наталья была возмущена, хотя понимала, что сына нельзя за такое корить и тем более наказывать. Однако он разошелся не на шутку, сияя улыбкой и брызжа энергией. Неужели это визит Саши на него так подействовал?

Она сочла нужным отчитать сына, который, однако, хохотал и не хотел понимать, в чем заключается его проступок. Наталья начала злиться, ей было стыдно перед гостями. Она едва не сорвалась, накричав на Кирюшу, однако ее мягко отстранила Ната, взявшая инициативу на себя. Она отвела мальчика в сторону и стала что-то негромко говорить ему, взяв его за руку. И, о чудо, спустя всего несколько минут пристыженный Кирилл вернулся к ней и попросил прощения.

– Мамочка, я не хотел. Извини меня, пожалуйста! Просто нам было так весело…

Вертевшаяся рядом Гертрудочка, словно в подтверждение его слов, громко тявкнула. Наталья уже больше не злилась на сына, хотя сервиз, который он расколол, был дорогой и купила она его меньше двух недель назад.

– И как вам удалось заставить его принести извинения? – спросила она чуть позже, на кухне, убирая остатки былой роскоши. Ната, подавая ей единственную целую тарелку, с улыбкой сказала:

– Просто к каждому надо найти индивидуальный подход.

– Откройте, прошу вас, секрет, какой такой индивидуальный подход требуется к моему сыну?

Наталья была заинтригована, ведь то, как ее тезка обуздала разошедшегося Кирилла, произвело на нее неизгладимое впечатление.

– Знаете, я сказала ему, что если он будет продолжать проказничать и не станет слушать вас, то я его съем! – произнесла сестра Саши.

Наталья уставилась на женщину, на ее немигающие, чуть выпуклые глаза, на ее нежные губы и мягкие щечки. Господи, да ведь она так похожа на ведьму! Нет, не стандартную злую старуху с крючковатым носом и с бородавкой на подбородке, а на современную колдунью – компетентную, миловидную, вызывающую у любого родителя доверие и обладающую двумя дипломами о высшем образовании.

И тем не менее ведьму, как и все ее товарки, питающуюся нежным детским мясом. Мясом непослушных глупых мальчиков.

– Вы это… – Слово «серьезно» застряло у Натальи в горле, однако в этот момент Ната звонко расхохоталась, и женщина поняла, что это была всего лишь шутка. Злая и жестокая, но все же шутка.

Или нет?

– Извините, но свои профессиональные секреты я не раскрываю! Иначе если я поведаю обо всем родителям, то останусь без работы! Не могли бы вы подать мне висящее за вами полотенце?

Улучив момент, Наталья отвела сына в пустую комнату и, прикрыв дверь, тихо спросила:

– А что тебе сказала тетя? Ну, когда вы наедине были? Она сказала что-то… плохое?

– Ну что ты, мамочка! – заявил Кирилл. – Ната крутая! И очень добрая! Сказала, что я должен подумать, хочется ли мне огорчать свою маму. Я подумал и понял, что не хочется.

У Натальи отлегло от сердца. Но отчего Ната позволила себе подобное бестактное замечание? Затем, наблюдая за резвившимся в коридоре с Гертрудочкой сыном, Наталья вдруг задумалась над тем, а сказал ли Кирилл ей правду.

А что, если он просто не захотел расстраивать ее? И утаил от нее страшную правду.

– Ну как, все в порядке? – услышала она голос и вздрогнула, потому что Саша подошел к ней со спины. Наталья едва не подпрыгнула от ужаса и только потом осознала, что он воспользовался смежной комнатой, которая вела в соседнее помещение.

– Да, да, все в полном…. порядке… – Последнее слово она выдавила из себя с трудом. Сердце отчего-то билось все сильнее и сильнее.

Саша протянул ей визитную карточку.

– Вот, как я тебе… то есть вам и обещал. Работой останетесь довольны.

Наталья мельком взглянула на визитку и слишком поздно заметила, что Саша еще не отпустил картонный прямоугольник. Их пальцы на мгновение соприкоснулись.

– Да, спасибо… Я этим на днях займусь.

Он наконец отпустил визитку, и Наталья даже пожалела, что это произошло.

– Если разрешишь дать совет. То есть если разрешите дать совет, то лучше позвоните им не откладывая. Завтра или даже сегодня вечером. Это в порядке вещей. У них, как я совершенно случайно знаю, на носу большой заказ. И к тебе… То есть к вам они могут приехать в ближайшие дни. Потому что потом дело труба, возможно, и до конца лета ничего не получится.

– Хорошо, позвоню, – твердо пообещала Наталья.

Саша приблизился к ней и, смущаясь, спросил:

– Ну так как с моим… предложением? Кирюха вроде бы полностью выздоровел, носится как угорелый. Ната сможет послезавтра с ним посидеть. Ты… Вы согласны?

Наталья бросила тревожный взгляд в коридор – она заметила внимательно наблюдавшую за ее сыном Нату. Странно, но женщина не улыбалась, более того, ее лицо было напряжено, на нем застыла странная гримаса, некая смесь страха и ярости.

Но как только мальчик что-то сказал ей, на лице Наты тотчас возникла добрая теплая улыбка. Метаморфоза длилась считаные мгновения, но от внимания наблюдавшей за женщиной Натальи не ускользнула.

Или ей только показалось?

– Ну… – Отчего-то Наталье не хотелось оставлять сына с этой женщиной, хотя та, и это было глупо отрицать, была великолепным педагогом и умела обращаться с детьми, даже самыми капризными. – Ну, а ваша сестра согласна?

– Да, иначе бы я и не предлагал.

– А Кирилл согласен? – выпалила Наталья первое, что пришло на ум, и Саша крикнул:

– Кирыч, тебя мама зовет!

Сын, зажав в руках мяч, подбежал к ним, и тезка последовала за ним. Саша присел перед ребенком и спросил:

– Ты ведь останешься с Натой, пока… пока мы с твоей мамой будем отсутствовать? Недолго.

Рука тезки легла на плечо ребенка, и тот с готовностью произнес:

– Да, мамочка, останусь! Ната, а ты умеешь играть в футбол?

– И даже в волейбол! – ответила та с усмешкой, и Кирилл снова унесся в коридор.

– Ну вот видишь… То есть я хотел сказать, вот видите, – произнес Саша, когда его сестра тоже удалилась. – Ната – педагог от Бога! Дети к ней тянутся.

Наталья не выдержала:

– Какое странное прозвище! Прямо кличка собачья! Ната!