Наталья Андреева - Нить Ариадны Страница 14

Недоразумение, вот я кто. Меня все норовят использовать, а я спокойно им это позволяю.

Через пять минут мы вышли на улицу. Паша поднял руку, ловя такси.

– Ты с ума сошел! – закричала я так, что на нас стали оглядываться.

– В чем дело? – его рука невольно опустилась.

– Я не поеду на такси!

– Ты ненормальная?

– Все таксисты – маньяки!

– Это вас, придурков, зомбируют СМИ! Уймись, психопатка! Спокойно доедешь до дома, а главное, быстро.

Рядом притормозила машина. Лицо кавказской национальности приоткрыло дверь:

– Куда едэм?

– Надо девушку отвезти, – Паша легонько подтолкнул меня в спину: – Садись.

– Ни за что!

– Я запомню номер машины.

– Нет.

– Запишу.

– Лучше умереть.

– Если с тобой что-то случится, я его на запчасти разберу. Обещаю. Слышишь, мужик?

– Сдэлаем! – оскалилось лицо.

– Садись! – велел Паша.

– Никогда!

– Я тебя сейчас убью, Петухова! – взорвался Паша. – Полезай в машину!

– Не кричи на меня! Я тебе никто!

– Полезай в машину, сучка, – прошипел он, сжимая мое плечо так, что стало невыносимо больно.

Все-таки нарвалась. Надо срочно спасаться. Я взяла себя в руки.

– Отвезите мужчину, – пропела я таксисту. – Его ждут жена и дети.

– Сдэлаем!

– Хорошо, я поеду с тобой, – сквозь зубы процедил Паша. – Это тебя устроит?

Я заколебалась. Бомбила терпеливо ждал. Моя шуба его впечатлила.

– Лезь в машину первый, – поставила условие я.

Обмануть меня и легко, и сложно. Легко, потому что я наивна, как ребенок, а сложно, потому что я все время нахожусь в состоянии войны. Окружающий мир кажется мне полным опасностей, и я всегда начеку. Я сразу подумала, что, как только сяду в машину, Паша захлопнет дверь и махнет бомбиле рукой: «Поезжай!»

Я останусь с маньяком один на один, и дальше, как знать? Я еще ни разу не оказывалась в опасной близости от убийцы-извращенца. Либо страх меня парализует, и я умру, не дожидаясь нападения садиста, либо с маньяком будет то же, что и со всеми, кто оказывается у меня на пути. Он сам сбежит. Но экспериментировать мне неохота.

Паша прекрасно все понял и, скрипнув зубами, полез на заднее сиденье. Я, разумеется, не села спереди. Мне было спокойно только рядом с Пашей. Маньяк, как мне показалось, разочарованно вздохнул. Я назвала адрес, и мы поехали. Паша достал из кармана телефон:

– Надо позвонить жене.

– Спасибо, что напомнил, – я тоже достала из сумочки мобильник.

Мы одновременно сказали:

– Алло.

Потому что наши супруги, не сговариваясь, одновременно взяли трубки.

– Арина, ты едешь? – спросил Петь.

Я его плохо расслышала: гремела музыка.

– Ты где? – удивилась я.

– Лорик, я еще немного задержусь, – сказал сидящий рядом Паша. – Клиентка попалась сложная.

Меня затрясло от злости. Клиентка! А кто полчаса назад тащил меня в постель?!

– Я дома, – ответил Петь. И музыка стихла.

– Ты что, смотришь телевизор?

– Да.

– Едем с дамочкой в машине. – Паша, по крайней мере, был со своей женой честен. А Петь вряд ли сейчас дома. Похоже, что сидит в кабаке. Я велела себе: стоп! Дальше запретную тему развивать не следует!

– Я уже еду, – сказала я сдержанно.

– Буду ждать. – И Петь дал отбой.

Разговор вышел странный. Обычно мы с мужем говорим долго, особенно когда я куда-то уезжаю. Он подробно расспрашивает, как и что. Как я себя чувствую? Что собираюсь делать? А тут промолчал. Заторопился, должно быть. Зато Паша заливается соловьем, объясняясь со своим Лориком.

– Детей уложила? Молодец! Вовка двойку принес? Ну, я ему задам! Нет, малыш, все нормально. Ложись, не жди меня. Целую.

Я оторопела: в меня впились сухие, пахнущие табаком губы, еще не остывшие после пламенного разговора с женой. Это было чудовищно! В мой девственный рот нагло лез отвратительный на вкус язык! Я задохнулась от возмущения и не сразу смогла достойно ему ответить.

– Пусти!

– Может, все-таки в мотель?

– Нет, домой!

– Какая ты упрямая.

– Я никогда не вру!

– Выходит, я вру? – усмехнулся Паша.

– А что ты сейчас сделал?

– Сказал жене, что мы с клиенткой едем в такси, – невозмутимо ответил он. И ведь не подкопаешься! – И тебе я не врал, когда говорил, что ты нравишься мне как женщина.

– А ты мне как мужчина не нравишься!

Бомбила хмыкнул. А я и забыла, что нас трое!

– Хорошо: это был отвлекающий маневр, – признался Паша.

– Не поняла?

– Смотри сюда.

Он схватил меня за плечи и с силой развернул назад. Признаться, мне это понравилось. Петь никогда не применял по отношению ко мне силу, он всегда обращался со мной как с хрустальной вазой. Это оказалось так здорово! Сильные руки указали мне путь! Что надо делать и куда смотреть!

– Теперь ты мне веришь? – прошептал на ухо Паша, трогая горячим влажным языком обосновавшуюся там серьгу. Потом мочку начали нежно покусывать. По моей спине побежали мурашки. Глаза сами собой закрылись.

– Не надо так делать… – пролепетала я.

– Вот дура, господи, прости! Открой глаза-то! Эта машина от самого ресторана едет за нами! Тебя пасут!

Я вздрогнула и крепко к нему прижалась.

– То-то, – он погладил мое плечо. – Шеф, быстро ездить умеешь?

– Смотря почем, – хмыкнул бомбила.

– Не обижу, – пообещал Паша. – Нам надо оторваться от той машины. Видишь белый «Форд»?

– Давно вижу, дарагой.

– Надо его стряхнуть.

– Сдэлаем!

Машина, дребезжа, как консервная банка на хвосте у кота, рванулась вперед. Я крепко прижалась к Паше. Меня трясло, теперь уже от страха. За мной действительно следили! Мне пришлось ему поверить! Какой ужасный день! Он так ужасно начался, ужасно прошел и теперь заканчивался кошмаром! Мы неслись по московским улицам, пытаясь оторваться от белого «Форда»!

Я закрыла глаза и открыла их, только когда все закончилось. Все это время Паша со вкусом меня целовал, но сил сопротивляться ему не было. Если бы он попробовал овладеть мной прямо на заднем сиденье машины, я бы и тогда не пошевелила ни рукой, ни ногой. И губы мои были неподвижны, он делал с ними все, что хотел.

«Вот кто маньяк…» – мелькнуло в мыслях. Я поздно поняла, кого надо бояться. Дорога показалась мне бесконечной.

– Приэхалы! – услышала я в тот момент, когда отчаяние затопило меня с головой.

Паша нехотя оторвался от моих уст и полез в карман за сигаретами. Я сообразила, что надо заплатить. Погоня оказалась увлекательной, и наши победили.

– Возьмите, – я сунула водителю все, что оставалось в моем кошельке.

– До подъезда проводить? – лениво спросил Паша. Утка по-пекински и мои безответные губы его совсем разморили.

– Спасибо, не стоит. – Я, как ошпаренная, выскочила из машины.

– Я тебе позвоню, – сказал мне вслед Паша.

Консервная банка задребезжала, словно ее вновь прицепили к несущемуся по улице драному коту, и вскоре мои мучители скрылись из виду.

«Мог бы подождать, пока я дойду до подъезда, – с обидой подумала я. – Вокруг одни маньяки».

Машинально я посмотрела на часы. Надо же! Не опоздала! Без одной минуты полночь! Я еще не тыква! Подобрав полы норковой шубки, я понеслась к подъезду. Скорее, скорее! Сейчас раздастся бой курантов, и… У двери я задрала голову: окна нашей с Петем квартиры не светились. Мне стало слегка не по себе. Я вспомнила музыку в телефонной трубке. Похоже, он был в баре. Неужели у него есть лю…

Стоп! А сама ты чем недавно занималась? Я принялась тереть перчаткой рот, так что вскоре стало больно. Запах табака, казалось, прилип к моим губам. Где-то в сумочке есть мятная жвачка…

В результате всех этих манипуляций я опоздала. Поэтому, оказавшись в лифте, схватилась за телефон. «Только экстренные», – высветилось на дисплее. Я торопливо стала набирать номер. Так, с телефоном в руке, я и вышла из лифта.

– Да? – ответил Петь.

Я подняла глаза: он стоял передо мной у открытой двери и держал возле уха мобильный. Мы посмотрели друг на друга и…

Я расплакалась и кинулась ему на шею.

– Арина, телефон… – прошептал он, обнимая меня.

– Что?

– Ты держишь в руке телефон. Мне идет вызов.

– Да-да…

Я и в самом деле этого не заметила.

– Все хорошо. – Петь погладил меня по плечам.

– Я опоздала… – со слезами на глазах сказала я.

– Ты жива… С тобой ничего не случилось… – Его руки гладили мою спину. – Или случилось? – Он отстранился и посмотрел мне в глаза.

Тут я сообразила, что мы стоим на лестничной клетке.

– Идем в дом, – попросила я. – Здесь холодно и неуютно.

Меня бережно, как хрустальную вазу, обняли за плечи и повели к дверям. Мне хотелось спросить: где ты был? Еще больше: с кем ты был?

Но я молчала. Ведь со мной сегодня тоже случилось многое. Я уходила от погони, за мной следили, меня целовал женатый мужчина. Не много ли для одного дня? Много, поэтому я не нашла слов, чтобы все объяснить Петю. Мне надо успокоиться и все осмыслить.