Эйлет Уолдман - Смерть берет тайм-аут Страница 14

Я скользнула взглядом по террасе и стала рассматривать бассейн. Его форма была неровной, а вода темной, почти как в пруду или маленьком озере. С одной стороны над камнями и растениями струился водопад, с другой — низкой каменной кладкой был огорожен небольшой участок, от которого поднимался пар. Один или два человека расслаблялись в горячей воде, другие лежали в деревянных шезлонгах под полосатыми зонтами. Загорелый мужчина в белой футболке и шортах раздавал стаканы с водой и полотенца. Нет. Никому в центре не пришлось пожертвовать домашним уютом.

— В какое время здесь был Юпитер Джонс? — спросила я.

— Юпитер прибыл сюда почти четыре года назад. Девяностодневная программа должна была помочь ему избавиться от кокаиновой зависимости. Он прошел лечение и еще на два месяца стал участником нашей амбулаторной программы в Санта-Монике.

— У вас есть амбулаторное лечение?

— Да. Большинство наших клиентов из Лос-Анджелеса. Мы проводим лечение в группах и индивидуально, чтобы помочь им справиться с переходом к обычной жизни. Это очень опасное время для наркоманов. Значительно легче воздерживаться от наркотиков, когда окружающие их не принимают, в месте, где их сложно найти. Многие оказываются в тяжелом положении, когда возвращаются домой, в прежнюю обстановку, семью, к прежним друзьям, туда, где они приобрели пагубные привычки. Мы помогаем им устроиться так, чтобы возврата к наркотикам не было.

— И Юпитер проходил это лечение?

— Да, несколько месяцев.

— Этого времени достаточно?

— Что вы имеете в виду?

— По вашему мнению, три месяца — это оптимальный срок для амбулаторного лечения?

— Нельзя дать однозначный ответ. Разным людям нужно разное время. Все зависит от человека.

— А в среднем?

Было видно, что ему неуютно.

— Думаю, немного больше. Где-то полгода или год. Но каждый клиент индивидуален.

Эл хмыкнул, и на этот раз я согласилась с тем, что он не произнес вслух. Я была готова поспорить, что Юпитер Джонс завершил курс совсем не потому, что так успешно шел по пути к выздоровлению.

Мы намеревались попросить доктора Блэкмора свидетельствовать в пользу Юпитера на обвинительном заседании суда. Он должен был описать присяжным борьбу Юпитера с наркотической зависимостью. Но если Юпитер слишком рано прекратил лечение, то показания доктора скорее навредят, чем принесут пользу. Даже если это и не стало бы доказательством, доктор Блэкмор — тот свидетель, который не оставит присяжных равнодушными. Ровный загар, ухоженные волосы, приятный выговор. Все это должно отвлечь внимание присяжных. Хуже, если прокурор решит, что для подготовки перекрестного допроса доктора ему нужно отправить в клинику детектива, тогда у нас возникнут серьезные неприятности. Я не сомневалась, что присяжные вряд ли будут симпатизировать человеку, чье пребывание в реабилитационном центре сопровождалось неусыпным вниманием санитаров даже у бассейна.

Я сделала пометку, что надо обсудить с Вассерманом все плюсы и минусы привлечения Блэкмора как свидетеля, и произнесла:

— Юпитер рассказал нам, что познакомился здесь со своей будущей мачехой. Собственно, он и представил ее своему отцу.

Доктор сурово взглянул на меня, как если бы я была его пациенткой, которая заговорила без разрешения.

— Правила конфиденциальности не позволяют мне обсуждать с вами никого, кроме Юпитера, — он посмотрел на часы. — О господи, у меня же встреча с пациентом, к которой я обязательно должен подготовиться, — он поднялся. — Молли! Проводи мистера Хоки и миссис Эпплбаум.

Молли вышла на террасу и неловко остановилась у стола, будто ожидая указаний.

— Хло Джонс умерла, — произнес Эл, и его отрывистый голос заставил доктора еле заметно вздрогнуть. — Какой смысл теперь хранить тайну?

Я удивилась. Обычно Эл не так резок со свидетелями и никогда не нервничает из-за них. Видимо, доктор действительно вывел его из себя.

— Здесь находится много людей, чьи наследники предполагают, что мы будем соблюдать секретность и после их смерти, мистер Хоки, — ответил доктор.

— Конечно, мы это понимаем, — постаралась я успокоить его.

Плохой полицейский — это одно, но настраивать против себя потенциального свидетеля никуда не годится.

— Анонимность — необходимое условие вашей программы.

— Именно так А сейчас прошу меня извинить, — и Риз Блэкмор направился к выходу.

— Доктор Блэкмор, — окликнула я, но он даже не обернулся.

— Мы можем получить судебный ордер, — сказал Эл.

Доктор резко остановился и повернулся к нам. Его рот подергивался, ему стоило явных усилий сохранять спокойствие. Я кивнула Элу и надела фуражку хорошего полицейского.

— Эл! Этого совершенно не нужно, — возразила я. — Доктор Блэкмор, мой партнер только хотел сказать, что мы вправе получить предписание для сбора материалов, которые помогут в работе защиты. И естественно, мы хотим этого избежать так же, как и вы. Понимаете, мне совсем не улыбается тратить дни и даже недели в Оджай, тщательно исследуя папки, кассеты и личные бумаги. Можете себе представить, сколько это работы?

Даже хороший полицейский иногда может напугать. Доктор побледнел и приобрел цвет своей прически. Я мило улыбнулась и продолжила:

— Мы имеем моральные обязательства перед Юпитером точно так же, как и врачи перед пациентом. Я думаю, вы понимаете. Если бы вы смогли немного рассказать о его отношениях с Хло, мы бы избежали всех этих бюрократических формальностей.

Он бросил взгляд на часы и опустился на стул:

— Могу уделить вам еще две минуты.

— Прекрасно. Огромное вам спасибо, доктор Блэкмор. Итак, мы закончили на том, как познакомились Юпитер и Хло. Они были здесь вместе?

— Да.

— Чем страдала Хло?

— Насколько я помню, зависимостью от кокаина. Чтобы сказать точно, нужно проверить записи. Кокаин, может, еще и героин.

— Вы можете мне позвонить, когда проверите информацию, — сказала я. — Вы не знаете, как Хло смогла позволить себе это лечение? Кто за нее заплатил?

Доктор посмотрел на Молли.

— Она попала в нашу специальную программу, — сообщила та. — Есть спонсоры, которые дают так называемую стипендию для тех, кому лечение может помочь, но у кого нет на это средств.

Как же так случилось, что ни один из моих бездомных, сидящих на героине клиентов не слышал о такой программе?

— Как ей удалось получить эту стипендию? Она писала какое-то заявление?

— Один из наших спонсоров порекомендовал ее для участия в программе. Если хотите, я проверю ее папку, — предложила Молли и вздрогнула под неодобрительным взглядом доктора Блэкмора. — Но вообще-то эта информация конфиденциальна, — произнесла она.

— Мы знаем, что Юпитер и Хло были очень близкими друзьями. Возможно, больше, чем друзьями, — заявила я.

Доктор решительно покачал головой:

— Если вы имеете в виду сексуальные отношения, то могу вас уверить, что это невозможно. Лечение, которое проходят здесь клиенты, включает в себя погружение в прошлое и поиск травмы, после которой они стали принимать наркотики. Они становятся хрупкими и ранимыми. Слишком опасны любые физические отношения. Я категорически запрещаю такое поведение.

А моя мама категорически запрещала заниматься сексом на заднем сидении припаркованной машины.

— Может быть, они нарушили запрет, — предположила я.

Блэкмор фыркнул:

— Не может быть. Что ж, беседа наша уже затянулась. Я охотно помогу Юпитеру, но не за счет разглашения конфиденциальной информации о других клиентах. Пожалуйста, можете получить ваш ордер, если хотите узнать что-нибудь о Хло Джонс или о ком-то еще, кроме Юпитера.

Он поднялся и направился к выходу.

Я вопросительно посмотрела на Эла — он незаметно подмигнул мне. Я повернулась к Молли. Та нервно заправляла волосы за уши.

— Кажется, я вывела его из себя, — вздохнула я.

Она нахмурилась:

— Боюсь, Риз не может адекватно судить обо всем. Думаю, он переживает, что это все плохо отразится на клинике. Возможно, теперь люди несколько раз подумают, прежде чем приехать сюда.

— Вы так считаете?

Молли пожала плечами:

— Я не знаю. Точно знаю, что случившееся не имеет никакого отношения к центру. Но, видимо, проблема в том, что они проходили лечение одновременно и успешно выполнили программу. Особенно если учесть, что оба опять принимали наркотики, когда все произошло.

Эл оторвался от своих записей, а я вопросительно подняла брови:

— Они опять принимали наркотики?

Молли залилась краской и быстро оглянулась, будто желая удостовериться, что рядом нет никого, кто может сообщить доктору Блэкмору о ее опрометчивом поступке. Затем она наклонилась ко мне и заговорила быстро и тихо:

— О Юпитере точно не могу сказать, но были такие разговоры. А Хло опять пристрастилась к кокаину. Хотя, может, и не прекращала. Во всяком случае, она проходила интенсивную терапию незадолго до того, как ее убили, и когда здесь появилась, то была не в себе.