Фридрих Незнанский - Возмездие Страница 14

—        Это шутка? — после секундной паузы поинтересовался Турецкий.

—        Вроде да, — обезоруживающе улыбнулся Колобов.

—        Очень остроумно! — усмехнулся Александр Борисович. — Что ж, спасибо, Василий Алексеевич. А что по антикварным магазинам? Лавкам? Скупщикам?

—        Работаем, — откликнулся Грязнов. — У каждой лавки опера не поставишь, конечно. Но во всех такого рода скупках были мои люди. Работники опрошены, предупреждены о возможном поступлении полотен. Может, повезет. Во всяком случае, через таможню они не проходили. Кроме того, работаем над историей картин. Пока есть предположение, что они вывезены из Питера.

—        Да? Может, позвонить Гоголеву? Начальник питерского угро, я думаю, не откажет нам в помощи, а?

—        Я звонил. Он уже не отказал, — коротко ответил Грязнов.

—        Ладно, будем ждать. Олег Николаевич, как прошел «сеанс связи» с секретариатом блока «Справедливость»? — кивнул Турецкий Левину. — Что там за кадры работают?

—        Отличные, между прочим, кадры! — живо откликнулся Левин. — Нам бы такие кадры!

—        Да? — поднял бровь Турецкий. — Ладно, об этом потом поподробнее. А сейчас по существу: что- нибудь интересное надыбал?

—        Рассказываю...

И Левин пересказал свой разговор с Афанасьевой.

—        То есть, со слов Марии, у Новгородского был конкурент, претендующий на место в партийном списке. И этот конкурент — некий добропорядочный гражданин, успешный бизнесмен по фамилии Зыков, он же в прошлом Буренков — лидер одной из питерских ОПГ!

—        Не слабо! — оценил информацию Турецкий. — Что ж, Зыкову депутатство обеспечивает неприкосновенность. За это имеет смысл бороться... Пусть он нынче и добропорядочный, и белый и пушистый, но все эти ребята знают, что в один прекрасный день каждого из них можно прихватить за... гениталии. А уж насчет ликвидировать кого-либо, я думаю, в этом смысле гражданин Зыков без комплексов. Прошлое у него более чем боевое. Так что это, пожалуй, мотив... И где он сейчас, тот Зыков? Справки наводили?

—        Он в Москве, — ответил Левин. — Сегодня вел прием граждан в штабе блока «Справедливость».

—        И позавчера был на похоронах Новгородского, — добавил Фонарев.

—        Что ж, следует вызвать гражданина Зыкова повесткой, — Александр сделал отметку в блокноте.

—        Так, теперь Безухов. Ну, Кирилл, поведай, каково материальное положение усопшего? Чем он занимался, кроме радения за народ?

Кирилл Безухов, бывший стажер Левина, молодое, подающее надежды дарование, все никак не мог избавиться от своей прямо-таки болезненной застенчивости. Коллеги привыкли, что перед любым публичным выступлением оттопыренные уши Кирилла приобретают кумачовый цвет, а из горла пару минут издаются нечленораздельные звуки и обрывки фраз:

—        М-м-м.. Как мне было... В связи с расследованием... уголовного дела, которое было открыто по факту...

—        Давай, Лопушок! Не тяни. Будь проще, и люди к тебе потянутся, — приободрил подчиненного Турецкий, который относился к ответственному и скрупулезному Безухову прямо-таки с отцовской нежностью.

—        По вашему поручению, Александр Борисович, — справился наконец с собой Безухов, — я связался с представителями УБЭП и налоговиками. Можно сказать, что Новгородский был человеком состоятельным. Правда, ему далеко до бывших товари- щей-либералов. Там, куда ни плюнь, в миллионера попадешь. Но и Георгий Максимилианович не бедствовал. Покойный задекларировал квартиру в Москве, ту самую, на Таврической улице, которой владеет совместно с женой, потом земельный участок — сорок соток в Подмосковье, с коттеджем, гаражом, хозблоком и бассейном. Далее, квартира в Питере площадью семьдесят метров и автомобиль «Ауди-Аб»...

—        Нормально! — оценил Грязнов. — Откуда дровишки?

—        На счету Новгородского около тридцати тысяч долларов. Деньги хранятся в Альфа-банке, — не дал перебить себя Безухов. — А источником доходов гражданина Новгородского в нынешнем году, помимо заработной платы депутата, являлось некое ООО «М.Н.Р», где Георгий Максимилианович был генеральным директором и владельцем контрольного пакета акций.

—        Это что ж такое? Что за фирма?

—        Эта фирма занимается поставкой на наш рынок импортных продуктов детского питания. Всякие молочные смеси. И пищевые добавки. Для похудания, от похудания, от облысения, для облысения. И так далее. Целый синдикат.

—        А он что, дохтур по образованию? — поинтересовался Турецкий.

—        Нет, он не врач. Он ПБОЮЛ, — по буквам произнес Безухов.

—        Что-что? — в один голос спросили присутствующие.

—        Это еще что за хренотень? — добавил Грязнов.

—        Это ноу-хау изобретено не самим Новгородским, но активно им использовалось. Так говорят ребята из налоговой. Он у них, оказывается, на особой отметке, наш покойник, — осмелел наконец Безухов.

—        Не томи, рассказывай!

—        Аббревиатура ПБОЮЛ расшифровывается как «предприниматель без образования юридического лица». Им может стать каждый, кому дозволено совмещать основную работу с предпринимательством. Для того, чтобы стать ПБОЮЛом...

—        Господи, ну и словечко... — крякнул Грязнов.

—        ...Для того чтобы им стать, нужно просто купить патент на право оказывать управленческие или консультативные услуги. Патент стоит копейки: от двенадцати до сорока восьми М РОТов. И освобождает предпринимателя от всех видов налогов. Далее ПБОЮЛ заключает договор на оказание этих самых, то есть управленческих, услуг с каким-либо предприятием. И, согласно заключенному договору, становится директором предприятия.

—        Смысл-то в чем? — начал заводиться нетерпеливый Грязнов.

—        Смысл в том, что, согласно нашему законодательству, с доходов, получаемых по такому договору, организация не платит налогов. Вообще.

—        Как это? Почему?

—        Потому что директор действует на основе патента, который освобождает его от уплаты налогов.

—        Это кто же такое придумал? — взревел Грязнов.

—        А кто у нас законы разрабатывает?

—        Что ты мне, как в Одессе, вопросом на вопрос?..

—        Законодатели и придумали. Это к вопросу о том, зачем бизнес идет в Думу. Между прочим, известный олигарх Хоботовский поскользнулся именно на этой арбузной корке. Он у нас тоже ПБОЮЛ. И в этом качестве сумел уберечь от налогообложения порядка ста пятидесяти миллионов рублей, полученных в качестве вознаграждения за работу в своем ЗАО «Саманта» и его «дочках». Новгородский не столь крупный игрок на этом поле, но тоже отличился творческим подходом к делу. Вот пример.

Как рассказали убэповцы, в прошлом году Новгородский провернул операцию по ввозу в страну крупной партии продуктов детского питания и пищевых добавок. Сделано это было так: все жители некоей приграничной деревни были оформлены как ПБОЮЛы. Большую партию товара дробили на мелкие, оформляли контракты на теперь уже не просто жителей деревни, а индивидуальных предпринимателей и по очереди прогоняли их через границу. Селяне довольны: получили вознаграждение по контракту, которое им, безработным гражданам, и не снилось. И фирма таким образом сэкономила пятнадцать процентов с оборота. Вот так.

—        Просто Остапы Бендеры клонированные! — вскричал Грязнов. — Кого мы плодим?

—        Они, Слава, сами плодятся. Как гидра дикого капитализма, — невесело усмехнулся Турецкий. — И что, все это законно? Он, как действующий депутат, имел право быть этим...

—        ПБОЮЛом? Не имел. Но купил патент еще до того, как стал депутатом. Летом тысяча девятьсот девяносто девятого года. Три года по-тихому делал деньги, заключая договора на управление то одной, то другой фирмой-однодневкой. В этом году на Министерство по налогам и сборам возложена обязанность перерегистрировать всех ПБОЮЛов. Так налоговики и вышли на Новгородского, просто по старым спискам. Но схема такова, что, если предприниматель не подавал документов на перерегистрацию добровольно, он механически исключался из соответствующего реестра. Новгородский никаких сведений не подавал. Он привлек к себе внимание именно этой махинацией с целой деревней. Но и это — дело прошлое, и инкриминировать ему что-либо было бы трудно. Все контракты заключались в рамках действующего законодательства.

—        Понятно. То есть ничего не понятно, — вздохнул Турецкий.

—        Понятно, что жук он был еще тот, убиенный Новгородский, — пробухтел Вячеслав Иванович. — То-то не люблю я народных избранников как класс.

—        Но эта экономическая деятельность какое имеет отношение к преступлению? Где и у кого здесь умысел на убийство? У жителей деревни? У руководства ООО... как его там?