Наталья Никольская - Под стук колес Страница 14

– Почему это впутываться? – возмутилась я. – На этот раз никто никуда не впутался. Так, интересно просто…

– Почитай детектив, если тебе интересно, – сказал Жора.

Нет, он явно понабрался наглости за последнее время. Совсем от рук отбился.

– Жор, а этим делом не ты разве занимаешься?

– Нет, не я. Я же не могу заниматься всеми делами Тарасова.

– Жор, я тебя очень попрошу, если что узнаешь, скажи мне. А то Ольга прямо сама не своя.

– А ей-то что?

– Ну ты же знаешь Ольгу. Она такая впечатлительная. И знаешь, что… – я прищурилась, – я тебе сообщу кое-что об этой проводнице, если ты пообещаешь меня информировать.

– Ну я расскажу, как продвигается расследование. В пределах разумного, конечно, не выдавая профессиональных тайн.

– Вот и славненько.

– А теперь говори свою информацию.

– Я знаю, что эта Марина курила анашу, – торжественно заявила я.

– Тоже мне, ценная информация! – фыркнул Жора. – Хотя травки у нее не нашли.

– А Ольга своими глазами видела у нее коробок. Значит, кто-то его забрал. Кто? Конечно, убийца, кто же еще!

– Детектив ты мой, – улыбнулся Жора. – Ладно, все равно спасибо. Может, конечно, это и пригодится, но я что-то сомневаюсь.

«Неблагодарный!» – обиженно подумала я о Жоре и зареклась делиться с ним еще чем бы то ни было.

Мы ехали по улице Чапаева и как раз приближались к Крытому. Тут меня посетила одна мысль и я вежливо предложила Жоре вытряхиваться из машины. Он обиженно засопел.

– Иди, иди, – выпроваживала я его. – Сегодня футбол. Твой любимый «Спартак» играет.

Раньше мы с Жорой вместе смотрели футбол. Но болели всегда за разные команды, и всегда спорили, кто победит. Чаще всего спор выигрывала я. И Жора за это выполнял любое мое желание.

– Спорим, «Спартак» выиграет? – встрепенулся Жора, тоже, видимо, вспомнив былые времена.

– Ставлю на «Зенит», – ответила я. – Так что беги, смотри. Продуешь – с тебя исполнение желания.

– А если ты продуешь, то с тебя, – живо ответил Жора, потирая руки.

– Заметано, – ответила я, и Жора быстренько побежал домой, в надежде, что осуществит свою давнишнюю мечту в отношении меня.

Я тоже вышла из машины и пошла к телефону-автомату на углу. Любкин домашний телефон был записан у меня в блокноте, поэтому я без труда отыскала его.

– Люба, – сказала я в трубку, – ты не знаешь, что тебе собирался купить Вадим?

Любка молчала. Я подумала, что она не одна дома.

– Ты что, не можешь говорить? – спросила я.

– Да нет, могу. Просто я думаю.

Понятно. Любка, глаза завидущие, наверняка столько назаказывала своему Вадику, что теперь не может вспомнить все свои желания. Мало того, что с мужа деньги тянет, так еще и с бедных официантов.

– Ну подумай, может, тебе хотелось что-то такое, особенное, чего в Крытом нет?

– Знаешь, Полин, – протянула Любка, – мне хотелось сумочку.

– Ха, да сумочек на каждом углу полно!

– Я знаю, но такую, которая мне больше всех понравилась, я видела только в одном месте.

– Где? – спросила я.

– В вокзале, на втором этаже. Там лоточки такие стоят, в них и парфюмерия, и косметика, и галантерея…

– Как выглядит эта сумка?

– Она там одна была, – сказала Любка и принялась описывать сумку.

Вскоре я уже представляла ее так, словно держала в руках.

– Все, спасибо, – ответила я Любке и повесила трубку, пока баскетболистка не забросала меня вопросами.

Очевидно, Вадик отправлялся на вокзал. Пойду-ка и я тем же маршрутом. Я дошагала до вокзала и поднялась на второй этаж. Лоточки, лоточки…

Вот и сумки. Я оглядела все, что были на витрине, но не обнаружила ни одной, похожей на ту, что описала Любка.

– Простите, пожалуйста, девушка, – обратилась я у продавщице, которую девушкой можно было назвать только при очень хорошо развитом воображении, – а у вас нет такой вот сумочки… – я расписала ту, которую имела в виду.

– К сожалению, нет, – ответила та. – Была точно такая, но ее буквально на днях купили. Но вот есть тоже очень хорошая. Это прессованная кожа…

– А вы не могли бы уточнить, когда купили ту сумку, – остановила я ее, чувствуя, как забилось мое сердце. – Если вам не трудно, конечно.

– Да мне не трудно, – пожала плечами «девушка» лет пятидесяти. – Вот они, записи, все в тетрадке.

Она открыла потрепанную общую тетрадь:

– Так… Сумка, артикул 128657, куплена девятнадцатого числа.

То есть вчера. Значит, Вадик все-таки купил Любке эту сумку, после чего исчез. Я поблагодарила продавщицу, разочарованную тем, что потратила на меня столько времени и любезности, а я так ничего и не купила, и ушла.

Я шагала назад к своей машине и обдумывала, что мне может дать такая мелочь, как покупка сумки. А ведь если вдуматься, она расскажет о многом. Во-первых, это означает, что Вадик не прячется от Любки. Во-вторых, он не собирался ее «кидать». Иначе зачем бы он покупал ей подарок? И именно такой, какой она хочет. А в-третьих…

Эта мысль пришла мне в голову только что. Что-то все пути ведут на железную дорогу. Что-то слишком многое связано с этим местом за последнее время. Ведь и Витя Антипов пропал в результате путешествия по ней. А тут еще Ольгина проводница. Или проводница все-таки не при делах? Нет, проводницу же замочил адлерский любовничек, которого хочет повязать Ольга. Интересно, как это у нее получится? А мне надо все это как следует обдумать.

Когда я пришла домой, позвонил Павел и сказал, что он сегодня задерживается допоздна в магазине, так как у них пересдача, и что-то девчонки никак не разберутся, поэтому он должен все проконтролировать. И ночевать он поедет к себе.

Я только порадовалась этому. По крайней мере, никто не помешает мне думать. Думала я долго, но все, чего достигла, так это того, что завтра опять встречусь с Жорой. На том и уснула.

ГЛАВА ШЕСТАЯ (ОЛЬГА)

На следующее утро меня разбудил звонок будильника, и я сразу же вскочила. Вообще-то я люблю подольше поваляться в постели, но сегодня твердо помнила, что мне предстоит важная поездка. Поэтому я не стала залеживаться, а бегом побежала в ванную, умылась, наскоро позавтракала, схватила сумку с вещами и вылетела из дома.

Со Светой Мишиной мы договорились встретиться прямо на перроне, возле ее седьмого вагона. Когда я приехала на вокзал, Света уже была там. Она была одета в белую рубашку с черным галстуком и черную юбочку. В руке Света держала маленький флажок.

– Проходите, пожалуйста, – сказала Света.

Я влезла в вагон, и Светлана провела меня в свое купе.

– Вот здесь располагайтесь, – предложила она.

Я кинула сумку на верхнюю полку, а сама уселась на нижнюю. Светка сразу же ушла. Я посидела, поглазела в окно на прощающихся с родными и близкими пассажиров и улеглась читать книжку.

Вскоре поезд тронулся, и света вернулась.

– Как продвигается ваше расследование? – спросила она меня.

– Да пока никак. Вот еду, надеюсь, что смогу пролить свет на это дело.

– Значит, вы все-таки подозреваете Милукова, – задумчиво протянула Света. – Но это же просто немыслимо! Маринка его так любила… Ладно, не хочешь с ней жить, но убивать-то зачем?

– Не знаю, – ответила я. – Бывает, что и муж жену убивает, прожив с ней двадцать пять лет.

– Ужасно, – передернула плечами Света. – Вот и выйди замуж. А он возьмет тебя и прихлопнет!

– Ну, зачем ты так, – попыталась я ее успокоить. А то доведу девчонку своими россказнями до того, что она вообще на мужчин смотреть не сможет. – Очень много ведь и счастливых браков.

Поболтав еще немного, мы занялись каждая своими делами. Света рабочими, а я снова завалилась с книжкой на полку. Нет, все-таки безделье – чудесная вещь.

Под вечер случилось страшное: пришли ревизоры. Я сжалась в комочек, пытаясь забиться в самый дальний уголочек, чтобы меня невозможно было разглядеть. В этот момент я отчаянно сожалела, что у меня нет шапки-невидимки. Но все обошлось. Ревизоры поприветствовали Светку как старую знакомую. Они посидели у нас в купе и даже выпили и закусили. Когда они ушли, я вопросительно посмотрела на Свету, не понимавшую причину моего замешательства.

– Что? – удивилась она. – Ревизоры, что ль? А! – Света махнула рукой. – Старые знакомые. Да мы все тут друг друга знаем. Отстегнешь им – и все в порядке. Лучшие друзья становятся. В принципе, они неплохие ребята. Они свои деньги делают, мы свои. Вот и все.

Я еще немного поудивлялась таким отношениям, а потом привыкла, и воспринимала все происходящее в поезде совершенно нормально. Даже то, что проводники отстегивали проценты начальнику поезда, пожилому, маленькому мужичонке с лысиной, который всю дорогу только и делал, что хлестал водку со всеми ревизорами. А они ходили чуть не каждые полчаса. Как он при этом умудрялся держаться на ногах, да еще запираться в своем купе с молодыми и не очень пассажирками – загадка. В общем, жизненного опыта у меня прибавилось глядя на все эти дела.