Джадсон Филипс - Королевство смерти Страница 14

Мейсон рассеянно подошел к дальнему окну.

- Он забрал все наши припасы и заставил нас готовить ему есть. Он нес какую-то кровожадную чепуху - что он с нами сделает, если мы позовем на помощь или кому-нибудь расскажем. Скорее всего, он был просто голоден. Но когда он сидел рядом, ел наши запасы, скалил свои черные щербатые зубы, я... я умирал от страха. Он так и остался в памяти. Вплоть до сегодняшнего дня, если я чего-то пугаюсь, всплывает эта бородатая ухмыляющаяся физиономия. И сейчас Майкла и Дэвида, может, окружают такие же рожи. Черт бы их побрал, кем бы они ни были!

- Если Лаура - такая женщина, как вы описали ее, то у ребят должно хватить смелости.

- Мой дорогая Эприл, только этим утром они услышали, что их отец мертв! Откуда у двух малышей спустя несколько часов после такого известия может взяться смелость? Внезапно исчезла половина их мира - и к тому же их грубо лишили и второй половины!

- Вот тогда-то и появляется мужество, Траск... когда в нем возникает необходимость. Лаура должна была научить их.

- Когда-то мы с ней едва не поженились, - каким-то далеким голосом сказал Мейсон. Он помотал головой, словно ему было трудно собраться с мыслями. - Единственный раз, когда я был по-настоящему влюблен. Я служил в армии, и нас собирались отправлять в Корею. До отправки мы должны были пожениться, Лаура и я. Она так этого хотела. Она хотела принадлежать мне до того... - Мейсон засмеялся, но в голосе его была горечь. Он повернулся и взглянул на Эприл. - Почему я вам все это рассказываю?

- Может, потому, что я рядом... а вам необходимо выговориться.

Мейсон снова безрадостно засмеялся:

- Я был исключением. Мой отец был копом. Мой старший брат Эд был копом. Копом был Джерри. Только не я. Можете себе представить, каким дешевым ничтожеством я выглядел в их глазах? Я любил читать. Любил музыку. Мне не нравилось командовать окружающими и приказывать им, как себя вести. Я не любил оружие и ночные вахты. Я лелеял бредовые идеи, что есть какие-то другие способы защищать закон и порядок - то есть пригодные для меня. Понимаете? Я ни в коем случае не презирал копов. Я испытывал к ним глубокое уважение. Я понимал, с каким напряжением им приходится работать. Но я думал, что у меня есть данные для работы в другой сфере. В семье же считали, что у меня просто не хватает мозгов, чтобы делать работу копа. Может, я бы и не справился с ней. А может, я обманывался на свой счет. Я... я любил их, пусть даже они относились ко мне с легким презрением. Джерри называл меня "пыхтелка". Но они были моей семьей. Матери я не помню. Она умерла, когда мне было два года. Я привел Лауру познакомиться с ними еще до того, как мы... как мы решили пожениться. Она... она, я думаю, была какой-то особой девушкой. Мы любили одни и те же вещи. Мы... просто нам было хорошо вместе. Мы подходили друг другу. - Он сделал глубокий вдох. - А они были такие мощные и уверенные - папа и ребята. Они так и искрились юмором, немного грубоватым, но живым и веселым, они очаровывали своей силой и бесстрашием. Вечер был бурным и шумным... тот вечер, когда мы пришли. Я с Лаурой. Большой радости он мне не доставил, поскольку в основном братья прохаживались по моему адресу - я еще ребенок, я не такой, как они. Скорее всего, они не хотели меня обидеть. Может, у них была такая манера общения. Но они веселили Лауру, и потом мы смеялись, вспоминая этот вечер. Она сказала, что, как ей кажется, она прекрасно уживется с моей семьей. В ту же ночь красные китайцы хлынули через границу Северной Кореи. Порядок отправки изменили. Моя часть должна была отплывать на следующий день. У меня не нашлось времени даже увидеться с Лаурой... успел только поговорить с ней по телефону. "Если тебе что-то понадобится, - сказал я ей, - обращайся к папе и к ребятам". Я предполагал, ей что-нибудь будет нужно. Ей потребуется узнать обо мне, поговорить обо мне. Она была одинока. А через два месяца я получил от нее письмо "Дорогой Джон"*. Она вышла замуж за Джерри.

______________

* "Дорогой Джон" - письмо от невесты с сообщением, что она больше не любит жениха и выходит замуж за другого. (Здесь и далее примеч. перев.)

- Бедный Траск!

- Да, это было тяжело. Я долгое время испытывал к ним ненависть... когда мне выпадала возможность подумать о них. Нас окружала смерть и хаос. Но наконец... наконец, когда через два года я демобилизовался и плыл домой, то осознал, что ненависть исчезла. Мой брат Эд писал мне и убеждал, что, может, все оно и к лучшему. Лаура и Джерри счастливы, рассказывал он. Родился Майкл, и скоро на свет должен появиться Дэвид. Если она счастлива с Джерри, то вряд ли была бы счастлива со мной. Эд старался, чтобы я это увидел, и, похоже, он своего добился. Только Эда уже не было, когда я оказался дома. Он погиб в перестрелке с грабителями. Мертвый герой. Папа умер от инфаркта - в тот день, когда я сошел на берег в Сан-Франциско. Еще один мертвый герой. И я не был уверен, что смогу ужиться с той единственной семьей, в дом которой я должен войти. Конечно, я зашел повидаться с ними. Все было, как тому и полагалось быть. Джерри, Лаура, двое малышей... Но что-то тут было не то. Я не понимал, что именно. Они оба сделали свой выбор. Они обрели свою семью. Джерри никогда не интересовался другими женщинами. По-своему он любил Лауру и был предан ей. Она заботилась о доме и ребятах. Джерри обеспечивал ее, и дом не оставлял желать лучшего. Но мне казалось, оба они испытывали какое-то чувство вины передо мной. И к тому же вели себя так, словно на мне лежала некая ответственность. Особенно Лаура. Словно она ненавидела мою свободу, мой уход в тот мир, где я всегда и собирался быть. Они с презрением отнеслись к тому, что я из деловых соображений сократил фамилию. Это, конечно, идиотство, но мне стало казаться, я несу ответственность за все то, чего у них не было. Лаура... ну, как будто я мог остановить ее в том, что она сделала. Словно я отвечал за это. Я перестал видеться с ними, пока Джерри не получил травму и не оказался в больнице. Тогда я навестил его. У него была полицейская страховка, но ее не хватало. Какие-то деньги у меня имелись. Я хотел помочь. Он и слышать об этом не желал. Словно я оскорбил его предложением помощи. Мне казалось, Джерри страдал от мысли, что, приняв от меня помощь, он тем самым даст понять Лауре, какую она сделала ошибку. То есть я и пошевелиться не мог без того, чтобы кого-то из них не обидеть. И когда я пришел тем утром - после того, как услышал о Джерри, - она вела себя точно так же. Полна ненависти ко мне, словно я был во всем виноват. И сегодня вечером... Ну да, полиция выдала ей идею, что причиной похищения детей была моя попытка разобраться в этой истории. - Когда он повернулся, Эприл увидела, что его глаза наполнены болью. - У меня никогда ничего не было, кроме любви к ней. Это она ушла от меня, а не я от нее!

Эприл чуть заметно улыбнулась:

- Сдается мне, Траск, что она до сих пор очень любит вас. И очень сильно.

- Вы с ума сошли!

- Я - вроде тоже женщина. Все мы немножко сумасшедшие. И несколько чрезмерно гордимся своими достоинствами.

Зазвонил телефон.

И Эприл, и Мейсон оцепенели. Затем он, как робот, сделал три или четыре шага к столику и поднял трубку:

- Да?

Он услышал знакомый голос, хрипловатый от алкоголя:

- Мейсон? Это Макс Уолтер.

- Сейчас я не могу разговаривать, Макс. Я...

- Я слышал новость по радио. Боже мой, Мейсон! Я не могу помочь тебе... но послушай меня. Делай все, что они тебе скажут. Понял?

- Да.

- Я тебя предупреждал. Я говорил тебе... о той бочке с цементом!

- Повесь трубку, Макс. Я не могу занимать линию.

- Ага. Если я могу тебе как-то помочь... если ты хочешь с кем-то поговорить... даже с Маджентой... может, я смогу это организовать.

- Спасибо, Макс. Пока.

Он положил трубку и вдруг с силой грохнул кулаком по столу.

- "Делай все, что тебе скажут!" Это все талдычат. Преступники могут довести человека до смертоубийства! Они могут похитить детей, а нам остается лишь молчать и ничего не делать - кроме того, что они нам скажут! Да что это за мир, черт возьми?

Повернувшись, он пошел в темную комнату, снова повернулся и остановился, глядя на Эприл.

- Маленький мирок, состоящий не больше чем из двадцати кварталов к северу и к югу и из трех - к западу и к востоку. Мир, где правит Рокки. Говорят, ты и вздохнуть не можешь без его одобрения. И убить не можешь без его одобрения. И не можешь похитить детей без его одобрения. Что мне делать, Эприл? Просто сидеть и говорить "Да, сэр" и "Нет, сэр"?

- Думаю, что да, - тихо сказала Эприл. - Думаю, именно так вы и должны себя вести, пока дети не вернутся к Лауре.

У него вырвался сдавленный выдох, как из спущенного баллона.

- Конечно, вы правы. - Он прижал пальцы к векам закрытых глаз. Затем медленно опустил руки. - Я глубоко благодарен за ваш визит. Я не имел никакого права просить вас оставаться и слушать мои бредни. - Мейсон сделал шаг к столу и взял ее сумочку. - Спасибо. Большое спасибо.