Злая шутка - Алла Холод Страница 14

– Папа, я попробую. На сегодняшний день ни одно объяснение не годится, чтобы строить на нем хоть какую-то версию. Все полная чушь. Но мы должны понимать, что в жизни Стаса могло быть нечто, о чем мы вообще не имеем никакого представления. Я попробую это найти.

– Я не сомневался, что ты примешь такое решение. Я, наверное, был не самым лучшим отцом для тебя, но сейчас ты должна дать мне шанс все исправить.

Я заплакала, отец тоже. Котенок Феофан, почувствовав неладное, поднял на меня свои голубые глазки и громко мяукнул. По-кошачьи это, видимо, означало: «Не расстраивайся, я с тобой».

Когда я проснулась, Фантик и впрямь был со мной, свернулся клубочком на подушке, я его сфотографировала на айфон в качестве доказательства, чтобы отец не передумал отдавать его мне. Котенок проснулся, разлепил глазки, вытянул все четыре лапки, зевнул и весело мяукнул.

– Пожрать? Это не здесь.

Я взяла теплый комок в руки, пошла в кухню. Через несколько минут там появился и отец.

– Ты сейчас не сможешь полноценно работать, дочь, – сказал он после того как поприветствовал меня и Феофана, – я сегодня пришлю тебе на карту кое-какие деньги. И не протестуй, если ты будешь занята, ты не сможешь сосредоточиться.

– У меня есть деньги, не надо, – пискнула я.

– Ты обещала дать мне шанс, так исполни свое обещание.

За завтраком отец порекомендовал мне составить четкий план действий и только тогда начинать разрабатывать стратегию своего расследования. И даже посоветовал, с чего лучше начать. Я его внимательно выслушала, полностью согласилась насчет плана, но начинать решила с другого конца. Мы собрали кошачьи пожитки, и я отправилась домой в сопровождении нового члена семьи.

Глава 2

Сережа Винник, на мое счастье, уходил с работы вовремя, не раньше, не позже. Я даже не сразу узнала его: в форме он выглядел представительно и официально. Когда-то он мне сильно нравился, и я даже приняла (неужели это была я?) его предложение. Хорошо, что Сережа, с присущей ему обстоятельностью, раскрыл свое представление о браке до регистрации, а не после нее. Он как маленький, но хитрый щенок долго делил территорию, нащупывал, что он может себе позволить и каковы границы его владений, после чего поделил жизненное пространство между нами по-честному: ему достались права, мне – обязанности. Неблагодарная я не оценила изящество такого дележа, и наши отношения сползли на нет.

– Караулишь, что ли? Хочешь что-то разузнать? – с ухмылкой поинтересовался Сережа, подловленный мною перед входом в Следственный комитет.

– Да нет, – пожала плечами я, – у вас дело-то не движется, как я понимаю, поживиться у вас нечем.

Я с удовлетворением заметила, как он зло сверкнул глазами, и смиренно улыбнулась.

– Скорее хотела спросить, не могу ли чем-то помочь?

– Будешь нужна – вызову, – отрезал Сережа.

– Ингу уже вызвал? И как – пришла? Что рассказала?

– С ней мы пока не беседовали, – потупившись, заметил он.

– Не нужна, наверное? Была бы нужна, уж достали бы…

– Не груби официальному лицу, – смягчился он, – в Турции ваша девушка. Смылась в Стамбул сушить подмоченную репутацию.

– Ну ты смотри, если что, я на связи. Вдруг и правда чем-то помогу.

– Ты только сама в сыщики не играй, ладно?

– Что, опасаешься конкуренции? – поддела я бывшего бойфренда.

– Я серьезно, – устало ответил он, – там, где наркотики, хрен его знает, какие могут быть сюрпризы. Опасно, не надо туда лезть.

– Так ты все-таки не думаешь, что он покончил с собой?

– Ксюха, если честно, я не знаю, рано пока об этом говорить. Самоубийство объяснило бы все, но мальчик не из тех… Я бы скорее предположил передоз, но если бы у него в крови нашли что-то другое, не эту синтетическую отраву.

– А какая разница, чем закидываться? Думаешь, наркоманы озабочены вопросами о качестве и производителях зелья?

– Но ведь он не был наркоманом, у него было единоразовое употребление. И разница есть, поверь мне. Эта синтетика содержит очень токсичные вещества, от них потребители крышами едут не по-детски. Могут из окна прыгнуть, могут на человека наброситься, вены себе режут, головы разбивают… Все это уже было. Захочешь в подробностях, расскажу.

– Какой ужас, – содрогнулась я, – ну ты иди, я просто хотела тебя повидать, предложить свою помощь, если будет нужна. Не буду задерживать, тебя, наверное, семья ждет.

– Я существую в единственном экземпляре. Миссис Винник пока нет в природе.

– Неужели не женился? Вот уж удивительно!

– А ты?

– Я теперь уже в двух экземплярах.

– Значит, лучше не звонить?

– Отчего же? Звонить можно смело… Вот насчет прихода в гости я не совсем уверена. Ко мне еще не являлись мужчины, так что я не знаю, какой ждать реакции. Он может оказаться ревнивцем.

– Я все понял. Не буду навязываться. Кто счастливец? Я его знаю?

– Нет, не знаешь, ему всего два месяца от роду. Это очень маленький, очень пушистый дымчатый котенок Феофан, в быту Фантик.

Сережа расплылся в улыбке.

– Ну, тогда, может, меня пронесет, и он меня не укусит, если вдруг… – Он смешался, заявлять ли сразу о своем желании набиться в гости.

– А ты постарайся произвести хорошее впечатление.

Мы расстались друзьями, что, конечно, полезно для дела. Но главное – папа будет доволен. Хотя встреча с Сережей Винником навела меня на мысль о том, что в данный момент, если кто кому и может быть полезен, то скорее я ему, а не он мне.

Получив папины деньги, я основательно засела дома, намереваясь хотя бы несколько дней посвятить тщательной проработке того, что имеется в моем распоряжении. Список гостей, присутствовавших на юбилее, выглядел совершенно неперспективным, вызывал тоску и уныние. Профессор юрфака, заведующий нейрохирургическим отделением больницы, директор крупного агрохолдинга и так далее и тому подобное. Очень взрослые, очень успешные люди, знакомые с отцом по много лет, преданные друзья, с которыми хочется быть рядом. Я вырвала первую фамилию из списка и стала над ней размышлять. Бронислава Станиславовна Лапушкина, папина подруга