Убийства в литературном кругу - Ирина Мухаметова Страница 14

погубить людей? Если мыслить логически, то никак! Но ведь как-то смогло. Хотя чьих все-таки духов они вызывали? Кто эти столь мощные великие люди? Я была почти уверена, что это Агата Кристи и другие писательницы детективов. Хотя, может, они призвали Дракулу или еще кого-то? Но все равно, как это могло привести людей к гибели? Или это как-то повлияло на их сознание? Но как? Ладно, пора спать. Но все-таки интересно, чьи же духи это были? Надо будет завтра об этом у кого-нибудь спросить.

А утром мы созвонились с Алексеем и договорились встретиться на кладбище, потому что там сегодня должны были состояться похороны Кузьминой. И я надеялась, что Александра Васильевна с Георгием Вагановичем туда тоже прибудут, потому что очень хотела с ними поговорить.

Алексей ждал меня у входа. Он сказал, что похороны уже начались. Мы пошли по аллее. В руках у Алексея опять был букет из двух прекрасных роз. Понятно, что число должно быть четным, но почему у него только два цветка? Экономит он, что ли? Хотя для него это уже вторые похороны, а завтра будут еще и третьи. И все его хорошие знакомые, скажем так. Интересно, а на похоронах первой умершей детективщицы Персиковой, он тоже был? Об этом я его и спросила.

– Нет, не был. Я сам в это время тоже разболелся, простыл, может, от нее заразился, поэтому несколько дней провел в постели.

– А могилку ее вы видели?

– Да, ее похоронили недалеко от санатория, где она умерла.

– И вы всегда всем приносите только две розы?

– Да. Значит, вы все-таки заметили, что я кладу своим дамам лишь такой скромный букет?

– Этот факт трудно не заметить.

– Понятно.

– Что вам понятно?

– Что ничего непонятно.

– Алексей, а у вас есть враги?

– Это вы к чему?

– Так просто. Но кто-то мог хотеть вас уничтожить?

– Наверное.

– А кто? Назовите мне хоть одно имя.

– Ну, вроде Костя мне завидовал.

– То есть вы хотите сказать, что он знал про ваш источник дохода? Ему было известно, скажем так, про ваше сотрудничество с писательницами?

– Нет, про это вряд ли кто знал. Но ему, вроде, нравился мой автомобиль. По крайней мере, мне так казалось.

– И он мог установить за вами слежку?

– Не думаю. Вы же сами сказали, что он простой парень, дружит с Татьяной, увлекается спортом.

– А чем он зарабатывает себе на жизнь?

– Я толком не знаю, вроде тренирует кого-то, обучает чему-то.

– Ладно, понятно. А вот уже и момент прощания, поэтому оставлю вас одного.

Народу, кстати, было очень много. Ничуть не меньше, чем у второй писательницы, которую похоронили здесь вчера. Хотя плачущих читательниц в этот раз заметно не было. Но цветов тоже принесли много. Я отошла в сторону и стала глазами искать нужную мне пару – Георгия Вагановича и Александру Васильевну. Скоро я их увидела и подошла.

– Добрый день!

– Здравствуйте, Аллочка!

– Странно, что Соколову и Кузьмину не похоронили рядом.

– Наверное, этого не захотели их родственники. Все-таки они при жизни были в чем-то конкурентками, не хотелось бы, чтобы их еще и после смерти сравнивали

– Вполне может быть. А вы, между прочим, не волнуетесь из-за того, что вас здесь могут узнать?

– Знаете, почему-то нет. Мы же не телевизионные звезды. И к тому же, как вы заметили, мы все-таки немного маскируемся, я вот под обычную бабушку в платочке, а Георгий под дедушку в очках. Ну, и потом здесь все пришли не смотреть на людей вокруг, а совсем для другого. Они прощаются с человеком.

– Вы, конечно, правы. Но мне хотелось бы вас кое о чем спросить?

– Хорошо, давайте отойдем.

– Вы верите, что все эти смерти случилось из-за какого-то заговора?

– Нет, понимаете, если там был замешан Лев Толстой, то ничего плохого быть не могло.

– В смысле?

– Ну, они же вызывали духов, и там одним из них был дух Льва Толстого.

– Погодите, погодите! Вы хотите сказать, что они вызывали духов русских писателей?

– Ну, конечно.

– Да? А откуда вы это знаете?

Тут в разговор вступил Георгий Ваганович.

– Так в той книжке с заговорами был листок с фамилиями. И я его тоже отдал Александре.

– Да?

Александра Васильевна удивилась.

– А разве я его не вернула вместе с книжкой?

– Нет.

– Значит, он у меня дома. Наверное, выпал. Я его обязательно вам отыщу. Это так важно?

– Пока не знаю. А кто еще там был, кроме Льва Толстого?

– Я не помню, но кто-то из очень известных писателей. Может, Тургенев, Гончаров… Нет, я не помню, врать не буду. У меня уже возраст не тот. Но вы думаете, что это имеет какое-то значение?

– Не знаю, а почему вы запомнили именно Льва Толстого?

– Потому что «Анна Каренина» – моя любимая книга. И фильм с Самойловой. Как я его люблю!

– Поэтому вы и обратили внимание на то, что Соколова погибла под поездом, как главная героиня этого романа, и вам нравится имя Алексей?

– Ну, конечно. Я как молодого человека красивого вижу, так сразу думаю – Алексей Вронский!

– Понятно. А вы, Георгий Ваганович, не помните случайно фамилии трех других писателей?

– Нет. Какие-то очень известные, но кто конкретно я не помню. Я же не школьник и не студент.

– Ладно, спасибо и на этом. А вот, кстати, идет и человек с вашим любимым именем.

К нам подошел Алексей, и мы перекинулись парой фраз. Затем все расстались, и Георгий Ваганович на прощание сказал, что завтра здесь в это время будут хоронить и Михалевскую. Я кисло усмехнулась.

– Тогда до встречи!

– До встречи!

Вот уж точно, мы сюда, как на службу, ходим! Потом Алексей поехал куда-то по делам, а я не стала его задерживать. Все-таки человек так много за эти дни пережил! А добравшись до дома, я позвонила Серафиме. Она сразу заволновалась, но я ее успокоила, сказав, что ничего не произошло, просто я хочу узнать у нее одну вещь.

– Какую?

– Скажите, а когда вы проводили весь этот ритуал с заговором, каких великих писателей вы вызывали? Лично для себя я предположила, что это были, например, Агата Кристи и Конан-Дойль… Или Рекс Стаут, Сименон, Честертон? Ведь вы же хотели, чтобы те, кто хорошо писал детективы, покарал тех, кто писал их плохо, я правильно понимаю?

– Почему вы так думаете? Совсем нет! Мы вызывали духов известных русских писателей! Ведь эти наши детективщицы – они же все-таки российскую литературу представляли, а не иностранную.

– Понятно. Но русская литература огромна. Как вы определили, кто