Охотники за потусторонним - Евгений Прядеев Страница 14

— Меньше знаешь, вкуснее шаверма. — пробормотал Воронин, и улыбнулся сам себе в зеркало заднего вида, из которого на него взглянули тёмно-карие, колючие глаза. Из-за тонкого горбатого носа незнакомый человек принял бы эту улыбку за хищный оскал.

* * *

На место прибыли, когда жара вошла в полную силу. Чтобы напарник не сварился заживо в салоне, Воронин отыскал укромное место, загнав УАЗ в тень от высотки. Забрав ключи от машины, выбрался наружу. Извлёк из кармана черный портсигар, достал из него сигарету. Чуть помял фильтр в пальцах левой руки, пока правой доставал бензиновую зажигалку. Ольга строго-настрого запрещала курить в салоне, и в агентстве почти все выполняли это неукоснительное правило. Кроме Кости, за что Синёв регулярно получал нагоняй.

Закурив, Георгий осмотрелся. Прищурился на солнце, скользнул взглядом по окнам дома, нахмурился. Чертыхнувшись, сделал несколько глубоких затяжек и, затушив сигарету, вновь полез в автомобиль, за рабочим телефоном. Набрал последний входящий, и прижал мобильный к уху.

— Агенство «Светлый день», я слушаю вас. — тут же прозвучал из трубки женский голос.

— Шутка засчитана. — усмехнулся Воронин. Ещё бы, название агенства если и упоминалось где, так это лишь в налоговой декларации. — Ольга, подскажи, кто проживает на одной площадке с нашим клиентом. Во дворе ни одного человека, словно все вымерли.

— Пару минут, сейчас попробую через знакомого пробить. — предупредила Ольга, и отключилась. Георгий приготовился к долгому ожиданию, но девушка справилась довольно быстро, почти уложившись в озвученный срок

— Слушай, и запоминай, у нашего хулигана на данный момент только один сосед — некая Алёна Дмитриевна, дама преклонного возраста и давно на пенсии, остальные квартиры сейчас пустуют. Похоже беспокойный сосед заставил квартиросьёмщиков поменять место жительства. Бабушка проживает в семнадцатой квартире.

— С работы нашего клиента что-нибудь удалось разузнать? — Георгий внимательно осматривая двор. Хоть бы один взрослый человек на глаза попался.

— Ворон, мы только начали работать с объектом. — возмутилась девушка. — Хотя бы адрес отработайте. Ты же сам сказал, что это одержимый.

— Не нравится мне, что он в морге работает. Видимо твоё беспокойство передалось. — честно признался Воронин. — Ладно, если удастся что-то накопать, звони.

Уже приблизившись к подъезду, Георгий ещё раз бегло осмотрелся, после чего набрал на домофоне девятнадцатую квартиру. Зазвучали гудки. Ну же, окажись на месте!

Увы, но хозяина, похоже, не было дома. Что ж, придётся работать. Набрав номер дома этажом ниже, Воронин дождался, когда из домофона прозвучит сонный, недовольный мужской голос:

— Да!

— ОблМосгаз. Приехали на вызов из девятнадцатой квартиры, но хозяин не открывает.

— Входите. — буркнул мужчина, и добавил, обращаясь к кому-то: — Опять началось.

Что началось, Георгий не узнал, так как связь оборвалась, а домофон запиликал. Воронин потянул дверь на себя. Нырнув в темный тамбур подъезда, он дождался, когда дверь за ним закроется, а глаза привыкнут к темноте, и только после этого шагнул вперёд.

Поднявшись до дверей лифта, сразу нажал кнопку вызова. Повезло, кабина оказалась внизу, и Георгий, шагнув внутрь, выбрал нужный этаж. По хорошему сначала следовало опросить нескольких свидетелей, чтобы прояснить ситуацию, но у Георгия имелись свои методы работы, а сейчас как раз представился случай, чтобы их применить. К тому же клиент наверняка пользовался кабиной.

Достав из кармана портсигар, на этот раз серебристый, Воронин извлёк из него прошедший особый ритуал, засушенный цветок василька. Бросив взгляд на потолок лифтовой кабины, нахмурился, увидев мигающий красным огонёк пожарной сигнализации. Опять придется жевать сухую траву. Впрочем, есть в этом и плюсы — одержимый ничего не сможет почувствовать.

Лифт остановился, двери разъехались в стороны, и Георгий шагнул на лестничную площадку. В нос тут же ударил запах плесени, затхлости и… Старости. Такое сочетание можно встретить в частном доме, в котором проживают одинокие старики, но не здесь.

На площадке стояло старое перекосившееся кресло, возможно видевшее ещё Брежнева, в которое, словно в мусорный бак, был свален всяческий хлам. Неудивительно, что здесь такая тяжёлая вонь.

Закинув в рот сухоцвет, Георгий начал его пережевывать, одновременно с этим осматривая двери квартир. Обшарпанные, давно не крашенные, как и стены площадки. Унылое место.

На языке, помимо горьковатого привкуса василька, появилось лёгкое онемение — верный признак, что растение вступило в контакт с организмом Воронина. Ещё немного, и начнется, стоит поспешить. Георгий шагнул к двери, на которой была нанесена сильно потёртая цифра девятнадцать, и прислонил к ней ладони рук. Кончики пальцев тут же начало покалывать.

Кто-то бы сказал, что это магия, или колдовство, но Воронин считал происходящее наукой. Просто давно забытой, а потому никому не известной, кроме узкого круга избранных. Знания, передаваемые в устной форме от родителей к детям. Порой безвредные, но в большинстве своем чёрные и опасные, пахнущие болью невинных жертв, и смертью…

Онемение быстро распространилось на предплечья, добралось до локтей, и замерло. Георгий выждал ещё несколько секунд, после чего убрал ладони и шагнул назад. Извлёк из левого кармана брюк небольшой мешочек с зиппером, и сплюнул в него разжёванный в кашицу сухоцвет. Всё, что хотел, он узнал, теперь можно и постучать в дверь. Увы, но кнопки звонка нигде не было.

Похоже хозяин квартиры отсутствовал, как и жительница из семнадцатой, потому что на его многократный стук никто не ответил. Убедившись, что ему не откроют, Воронин начал спускаться по лестничному маршу, собираясь опросить соседей с нижнего этажа. Успел даже преодолеть один пролёт и завернуть за угол, чтобы почти нос к носу столкнулся с полноватой низкорослой женщиной, держащей в руках пластиковое ведро, и испуганно уставившейся на него бесцветными глазами, выпученными, словно у рыбы.

— Ох ты ж матерь божья! — охнула старушка, отшатнувшись. — Ты чего тут шарохаешься, окаянный? Я чуть богу душу не отдала!

— Здравствуйте, Алёна Дмитриевна, я из полиции. — Георгий тут же, на ходу, озвучил заранее придуманную легенду. Рука скользнула во внутренний карман, а когда вновь появилась, в ладони уже были корочки частного детективного агентства «Ясный день». Раскрыв документ, Воронин сунул его под нос собеседнице, и через мгновение убрал, не дав пожилой женщине ничего толком рассмотреть. — Капитан Кречетов, специальный отдел. Я по поводу вашего соседа, Андрея Болотова.

* * *

Выслушивать одинокую старую женщину, обиженную на весь мир — то ещё удовольствие. Георгий и так людей недолюбливал, а уж навязывающих свои проблемы — да кто им вообще рад?

Из десятиминутного монолога пожилой дамы, успевшей за это время вкратце пересказать свою биографию, Воронин не без труда вычленил главное — Болотов по прежнему живёт здесь, но последние месяца полтора ведёт себя, словно продал душу дьяволу.

— Глаза у Андрея стали меняться. То нормальные, серые, но порой становятся чёрные, словно чернилами залиты. И вечером, когда с работы возвращается, постоянно бурчит себе под нос что-то непонятное. — рассказывала женщина. — Я уж и не разговариваю с ним, потому как страшно, вдруг набросится, как на Михалыча из пятнадцатой квартиры. А иногда Андрей как закричит, словно зверь какой, или птица дикая. Мне всё слышно, двери у нас в квартирах хлипкие. Или выйдет на лестничную площадку, и ну руками размахивать, да приплясывать! Наркоман он, точно говорю.

— А сейчас он где, Алёна Дмитриевна?

— Да всё там же, в морге своём проклятом. Раньше как белый человек, сутки через трое работал, а сейчас вообще пропадает. Через день его только и вижу. И здороваться совсем перестал. Да это что, вот у Соньки из первой квартиры…

— Ду! Ду хаст! — зазвонил рабочий телефон, спасая Георгия от очередной истории про жителей подъезда, которые совсем совесть потеряли.

— На проводе! — стандартно представился Воронин.

— Ты где? — прозвучал из трубки сонный голос Кости. — И я где? Ты куда нас завёз?

— Есть, товарищ майор! — вместо ответа обескуражил напарника Георгий, и отключил телефон. Повернувшись к свидетельницей, сообщил: — Извините, Алёна Дмитриевна, начальство вызывает. Спасибо, вы очень помогли.

И, не дожидаясь ответа, поспешил вниз по лестнице. Уже спустившись на этаж,