Нора Робертс - Обманчивая реальность Страница 15

– Не поняла?

– Как я уже сказал, в этой гадости чего только не намешано. Но если вырваться на воздух – на свежий воздух, то его действие пройдет быстрее. Сейчас я пытаюсь вычислить, насколько быстрее.

– Есть какой-нибудь антидот или блокатор?

– Не знаю, можно ли такое блокировать.

– Мне казалось, что ты у нас мастер на все руки.

Дикий Дик посмотрел на нее колючим взглядом, насупил брови и задумался.

– Ладно, попробую.

– Думаю, у нашего преступника он точно есть.

Взятки бывают разные, подумала Ева. И если уколоть чье-то эго, это может сработать. Обычно срабатывает.

– Когда он создавал свою дрянь, то наверняка продумал, как самому не перерезать себе горло, если он по неосторожности вдруг вдохнет свое детище. Готова спорить, что у него своя лаборатория.

– Согласен, лаборатория вещь хорошая, но порой бывает достаточно нескольких колб, резиновых трубок и спиртовки. Да что там, я бы сварганил эту дрянь на собственной кухне, если бы не боялся, что у меня самого снесет крышу. ЛСД вещь коварная. Найти нужное сочетание, нужное соотношение – назовем это словом «рецепт» – все это требует времени, работы ума. Вот где проявился его гений. Как только создал рецепт, смешать все вместе – пара пустяков. Я заблокировал и зашифровал формулу. Убрал, так сказать, с глаз подальше. Такие вещи, как эта, лучше хранить в надежном месте, иначе будет страшно даже нос высунуть из дома.

– Он прав, – сказала Ева, садясь в машину. – Стоит произойти утечке, как всегда найдется желающий, и не один, повторить подвиг.

– В государственных лабораториях по всей планете хранятся вирусы, способные вмиг стереть человечество с лица земли.

– Ты это говоришь, чтобы поднять мне настроение или окончательно его испортить?

– Это я к тому, что наш мир не назовешь безопасным местом. Никогда им не был и не будет. Мы все ходим по лезвию бритвы, и ты это знаешь не хуже меня. И тем не менее мы живем. Спим, едим, делаем покупки, занимаемся любовью, как будто нам ничего не угрожает. И так всю жизнь.

– Неправда, время от времени жизнь подкладывает подлянку. Но давай не будем о печальном. Лучше поедем и поговорим с Шелби Карстейн.

Квартирка Шелби располагалась на третьем этаже дома без лифта. Лестница была узенькая, подъезд пропах – хотя и не противно – жареным чесноком. Пока они поднимались вверх, из-за дверей до них доносился детский плач, взрывы хохота телевизионной комедии и надрывные ноты, издаваемые музыкальным инструментом. Скрипкой, решила Ева.

Она отметила про себя, что на двери квартиры 3-С мелькал красный глазок сигнализации, однако не заметила ни сенсора для ладони, ни видеокамеры.

– Похоже, на личную безопасность здесь всем наплевать, – пробормотала Ева.

– Это довольно приличный район.

– В котором на каждом углу торгуют «дурью».

– Я сказал, «довольно» приличный, – улыбнулся Рорк. – Надеюсь, ты не собираешься лишать торговца его заработка.

– Борьба с наркошушерой – не мой профиль. – Ева постучала в дверь и собралась сделать это еще раз, когда в глазке мелькнула тень.

– Полицейское управление Нью-Йорка, – сказала она и показала жетон.

Лязгнули замки, и дверь приоткрылась.

Глядя на Шелби Карстейн, можно было подумать, что она только что встала после очень активного времяпрепровождения в постели. Халатик, который она подпоясывала на ходу, доходил ей до середины бедер. Ногти на ногах были выкрашены в ярко-оранжевый цвет. Спутанные волосы того же цвета обрамляли лицо, все еще полусонное от хорошего секса.

Она потуже завернулась в халат, хотя и не стала прятать участок покрасневшей кожи на шее – оставленное мужской щетиной раздражение.

– В чем дело, офицер? – спросила она слегка охрипшим голосом, переводя взгляд с Евы на Рорка. В ее зеленых глазах читалась смесь раздражения и любопытства.

– Вы мисс Карстейн?

– Да. И что из этого?

– Я лейтенант Даллас, а это мой консультант. Мы хотели бы поговорить с вами.

– И о чем же?

– О том, что произошло сегодня в баре «Виски с содовой».

– А, вот вы о чем. Послушайте, да, мы подрались. Но мы ничем не кидались и ничего не ломали. Я даже не стукнула эту безмозглую шлюху, хотя кулаки чесались. Лишь сказала ей, чтобы она проваливала куда подальше, пока я ей не врезала. Так что я лишь обложила ее трехэтажным матом, но не тронула ее даже пальцем.

– А что это за безмозглая шлюха, мисс Карстейн?

– Понятия не имею. Просто девка с большими сиськами. Роки сказал, мол, что с нее взять. Напилась и ведет себя как дура, но затем она двинулась на него и встала прямо перед моим лицом. – Шелби даже показала двумя пальцами, как именно, будто Ева не знала, где это находится. – Можно подумать, я испугалась ее больших пьяных сисек. Не на ту нарвалась, шалава!

– Мисс Карстейн, нам можно войти?

– Ради бога. – Хозяйка квартиры отступила назад. Томной сонливости на ее лице как не бывало. Ее сменила злость: – Роки! Живо выметывайся отсюда! Ко мне пришли копы, а все из-за той дуры блондинки в баре.

– Да ладно! – раздался мужской голос из комнаты, смежной с симпатичной гостиной. Путь в ту комнату можно было легко проследить по разбросанной на полу одежде и обуви, в частности, по мужским брюкам, рубашке и женской юбке.

Не нужно быть копом, чтобы моментально понять, что здесь и как, решила Ева.

Из соседней комнаты, поправляя на ходу пижамные брюки, вышел молодой мужчина – темные волосы торчат колючими рожками, на голом плече – свежий засос. Ага, у Роки здесь есть место в комоде и в шкафу, сделала она очередной вывод.

– Шелби, какого хрена!

– Давайте ближе к делу, – сказала Ева. – Ваше имя? – спросила она у Роки.

– Рокуэлл Детвейлер.

«Серьезно? – удивилась она про себя. – Рокуэлл?»

– Вы и мисс Карстейн сегодня вечером находились в баре «Виски с содовой», откуда ушли в семнадцать двадцать девять.

– В семнадцать двадцать девять?! – Шелби всплеснула руками: – Это надо же! Мы что, теперь живем в полицейском государстве? Я ничего такого не сделала!

– Верно, – поддакнул Роки. – Ничего такого.

– Ты подумал, что это смешно, – повернулась к нему Шелби и даже ткнула пальцем. – Когда Роки направился к барной стойке, эта потаскуха буквально повесилась на него. Он же решил, что это просто смешно. Даже когда она протиснулась к нашему столику и положила на него свой номерок, он все еще продолжал считать, что это так.

– У мужчин чувство юмора, как у подростков, – предположила Ева.

– Это точно, – согласился Рорк. – В этом наш шарм.

– Ну-ну, хорош себе шарм, – хмыкнула Шелби.

– Но ведь я его не взял! – Роки в умоляющем жесте вытянул руки. – Я не взял ее чертов номер!

– Зато ты расплылся в улыбке от уха до уха или ты уже забыл? Прямо у меня перед носом. – Пальцы в очередной раз указали, где находится этот нос. – В общем, я сказала ей, чтобы она засунула этот номер себе в одно место, и если она сейчас не провалит, я за себя не ручаюсь. Возможно, при этом я опрокинула стакан и выплеснула пиво ей на туфли. Но боже упаси, чтобы я замахнулась на нее. Или на него, – она большим пальцем указала на Роки. – Я просто встала и ушла.

– Мы вместе ушли, Шелби, или ты забыла? Согласен, получилось глупо, – добавил Роки, обращаясь ко всем присутствующим. – Да, тогда мне действительно было смешно. Эта телка набралась в хлам, и да, каюсь, мне было приятно, что она обратила на меня внимание. Но это было смешно, потому что со мной была ты. Но ведь я ничего такого не сделал. Ведь я люблю тебя. Или ты не слышала, как я это сказал? Когда мы вышли и ты сказала мне, что я могу проваливать к ней и все такое, я ведь остался с тобой, бросился за тобой вдогонку. Вспомни, разве я не бежал целых три квартала, чтобы извиниться? Чтобы сказать, что я люблю тебя. Я понял это прямо на улице, на Кармин-стрит. Я люблю тебя, Шелби.

– О, Роки! – Гнев моментально сменился глуповато-блаженной улыбкой.

– Куда вы пошли, когда вышли из бара? – поинтересовалась Ева.

– Сюда, – ответила Шелби. Блаженная улыбка крепко приклеилась к ее лицу. – Мы вернулись сюда.

– И все это время были здесь, никуда не выходили? Не смотрели выпуски новостей, не пользовались линками?

– Мы были в некотором роде заняты, – уточнил Роки с такой же глуповато-блаженной улыбкой, как и у Шелби. – Послушайте, если нужно заплатить штраф, говорите. Я его заплачу.

– Никакого штрафа платить не надо. Но я бы советовала вам сесть, – сказала им Ева. То, что она намеревалась сообщить, моментально сотрет с их лиц любые улыбки.

Ничего, подумала она, откладывая в сторону рапорт Пибоди, когда они проехали в ворота. Ничего, кроме горя и растерянности родных. Ева окинула взглядом похожий на крепость дом. Теплый, приветливый свет в огромных окнах, излучавших спокойствие и благополучие.

Дом. Страшно подумать, сколько людей сегодня не вернутся домой.