Галина Куликова - Коллекция ночных кошмаров Страница 15

– Сланальп? – повторила потрясенная Яна. – Кто же это вас так?

– Родители придумали. Ученые-биологи и большие любители покорять горные вершины, фанатики экстремального отдыха. Вот и назвали единственного сына Сланальп. Расшифровывается – слава нашим альпинистам. Хотел сменить имя, так отец упросил оставить, вот и хожу, мучаюсь. Поэтому, милая девушка, обращайтесь ко мне просто – Слава. Тем более отчасти это правильно.

– Теперь я вас понимаю, – только и сумела вымолвить Яна.

– И спускаемся вниз, с покоренных вершин, – вновь заголосил Перхушкин, глядя затуманенным взором на одну из репродукций картин Рериха, которые в изобилии висели на стенах. – Оставляя в горах свое сердце…

– Знаете, я рада, что мы во всем разобрались, – попыталась вмешаться в его концертную программу Яна. – Только я пришла к вам по конкретному делу.

– Да, лучше Высоцкого никто не спел про горы, – не обращая на нее внимания, сообщил начальник отдела. – Я ведь тоже грешен: люблю альпинизм, да и вообще – вырваться из города на простор, в лес, в поле, в горы. Или сплавиться по реке. А потом, к сожалению, говоря словами великого барда, в суету городов и в потоки машин возвращаемся мы… Потому что, простите меня, милая девушка, просто некуда деться!

Он трагически развел руками и задумчиво уставился на огромный шкаф, забитый разноцветными папками.

Испугавшись, что туристическая ностальгия окончательно захлестнет Перхушкина, Яна энергично перешла в наступление:

– Сланальп Ноевич… Слава! Вы должны мне помочь.

– Да, да, я помню, – очнулся от романтического забытья Перхушкин. – Вы разыскиваете Федоренкова. Вера мне позвонила. Кстати, а вы не в курсе, где он? Никак не могу его разыскать.

Невинное желание дернуть Перхушкина за косичку сменилось более кровожадным порывом засветить ему в глаз.

– То есть как – не можете разыскать? Чего же вы мне тут голову столько времени морочили? Вы же его начальник, вы просто обязаны знать, куда подевался ваш сотрудник. Может быть, вы его случайно послали в командировку? – не без иронии поинтересовалась Яна.

– В командировку? – удивился Перхушкин, потряс головой и словно сбросил с себя чары. Его худое лицо мгновенно преобразилось. Сейчас перед Яной находился самый настоящий чиновник и администратор, правда, по-прежнему смахивающий на Фреда Астера.

– Все поездки и командировки у нас происходят строго по утвержденному графику, согласованному с руководством института. Никакой самодеятельности мы не допускаем. Никаких «случайно» и «вдруг» быть не может. Если бы Федоренков уехал в командировку, то я бы знал, когда, куда и на какой срок.

– Ладно, если он не уехал в командировку, то где он? Вы сами сказали, что не можете его найти.

– Федоренков – не самый дисциплинированный сотрудник, хотя талантливый ученый, прекрасный организатор. Бывает, так и норовит среди дня куда-то улизнуть. Придумывает какие-то неотложные дела на выезде…

– Может, кто-то из других руководителей его послал на задание? Директор, например. И вас забыли предупредить, – цеплялась за соломинку Яна.

– Исключено, – Сланальп сурово повел бровью. – Любые официальные перемещения сотрудников отдела в пространстве – только через меня.

– А не официальные?

– Тем более, – отрезал он. – У меня даже на свидания официально отпрашиваются. Поэтому с Федоренковым будет отдельный серьезный разговор. Он нарушил правила, а я этого не приемлю.

Надежда, что исчезновение Юры как-то связано с его работой, испарилась.

– Ну ладно… Тогда… что ж? До свидания, – Яна стремительно поднялась и, помедлив секунду, вышла из кабинета.

Однако Перхушкин тотчас же выскочил вслед за ней.

– Погодите, а вы по какому поводу?

– По личному, – ответила Яна, почувствовав, что ее губы неожиданно задрожали.

Непонятно почему ей захотелось плакать. Дома почему-то слез не было, а вот теперь они внезапно подступили к глазам.

– А вы, собственно, кто? – догадался наконец спросить Сланальп.

После долгого общения в его кабинете более смешной вопрос придумать было сложно. Но сейчас Яне было не до смеха.

– Я его будущая жена, – пробормотала она. – Возможно.

– Возможно – будущая или возможно – жена? – уточнил Сланальп, вглядываясь в лицо Яны. – Ладно-ладно, это не мое дело. Мое дело – найти вашего возможно мужа. Вообще-то хорош гусь! Рабочий день вовсю, у меня для него есть поручение от дирекции, а он где-то шляется.

– А если сотрудник не является на работу, вы можете обратиться в полицию? – спросила Яна, пробуя согнутым указательным пальцем загнать теплые слезы обратно в глаза.

– Э-э… Не думаю. Мне так не кажется. Сначала я бы обратился к родственникам. Погодите! Сейчас посмотрю в журнале, кого Юра указал в качестве родственников, которых нужно известить при наступлении чрезвычайной ситуации…

Перхушкин нырнул обратно в кабинет и через несколько секунд вынырнул с толстой тетрадью в руках.

– Вот! – воскликнул он, потрясая своим трофеем. – Яна Макарцева. Ее адрес и телефон…

– Я знаю адрес и телефон Яны Макарцевой. Потому что я и есть Яна Макарцева, – усталым голосом пояснила та.

В этот момент вдалеке фыркнул лифт, и в конце коридора появилась та самая рыжая Любовь Федоровна, которая орала на Веру. Громко цокая каблуками, она двинулась в их направлении. Завидев ее, Сланальп невероятно оживился и, не обращая внимания на то, что Яна корчит ему рожи, подался навстречу:

– Любовь Федоровна, вы сегодня видели Федоренкова?

Любовь Федоровна, которая находилась от Перхушкина метрах в пяти, издала негромкий рык, подскочила на месте, развернулась в подскоке на сто восемьдесят градусов и припустила по коридору в обратную сторону.

– Любовь Федоровна, вы что, меня не слышали? – возмущенно крикнул ей вслед Сланальп.

Вместо ответа та на бегу дрыгнула ногой, как будто хотела от него отвязаться. Кажется, она даже не стала вызывать лифт, а просто выскочила на лестницу, потому что исчезла мгновенно, словно ее и не было.

– Понимаю, у вас может сложиться впечатление, что в нашем институте не все так, как должно быть, – пробормотал Сланальп, повернувшись к Яне. – Дело в том, что мы переживаем трудности. А кто их сейчас не переживает? Сотрудники ходят нервные… Боятся потерять работу.

– Если Юра отыщется, вы мне позвоните? – спросила Яна, пропустив мимо ушей его бормотание.

– Конечно. А вы – мне! – Сланальп выхватил из кармана пиджака визитку и вручил девушке. – Все координаты здесь. Будем держать друг друга в курсе, хорошо? Я лично вам обещаю. Не стану вас подбадривать… Сегодняшняя неявка Федоренкова на работу кажется мне подозрительной. У меня интуиция, как у снежного человека. И она подсказывает – назревают неприятности! Если меня тянет петь грустные песни, это плохой знак.

– Спасибо за честность, – пробурчала Яна, которая уже не чаяла выбраться из этого мрачного коридора на волю.

Она еще не успела дойти до лифта, когда до нее донеслось хрипловатое пение Сланальпа: «Нет алых роз и траурных лент, и не похож на монумент тот камень, что покой тебе подарил».

«Чтоб ты поперхнулся! – подумала Яна в отчаянии. – Когда я сюда шла, то хотела убить Юрку. А сейчас начинаю о нем всерьез беспокоиться. В конце концов, я до сих пор не знаю, кто такая Зоя и кем она ему приходится. И он пока еще – мой гражданский муж. Так что я просто вынуждена о нем беспокоиться! Я должна. Впрочем, если бы не автоответчик Зои, я сейчас была бы уверена, что Юрка свалил в командировку. И, как всегда, сообщит об этом в sms дня через два-три. Однако, судя по всему, Сланальп в первый раз сталкивается с исчезновением подчиненного. Или на самом деле у него полный бардак, а при мне он просто делал вид, что весь такой грозный и ответственный? Ладно, придется признаться Дарье, что я с поручением не справилась, пусть подключает свои связи. Если она лично явится в институт, Сланальпу не позавидуешь».

Федоренков с тревогой посмотрел на часы. Сделал он это осторожно, не дай бог, кто заметит его нетерпение. Спешка противоречит протоколу и демонстрирует неуважение к партнерам.

Кроме заместителя директора института, никто не знал, что он на переговорах. Его засунули сюда по чистой случайности, и эту случайность как можно скорее следовало объяснить хотя бы Перхушкину. Однако переговоры тянулись и тянулись, и даже сообщение послать было нельзя, потому что мобильники здесь глушили.

Приятным было лишь то, что коллеги из Брюсселя подтвердили его участие в симпозиуме по защите экосистем Европы. Там он должен выступить с обширным докладом и провести сложные переговоры о частичном, а лучше полном финансировании некоторых совместных с европейцами программ Института исследований биоресурсов и экосистем, предложив взамен помощь в организации научных экспедиций на территории России.