Андраш Тотис - На острие меча Страница 15

Дэмура зашел в кофейню. На стенах — фотографии с изображением кофейных плантаций, над стойкой бара — красочная надпись на каком-то иностранном языке, на одном из столов — огромный медный котел для варки кофе. Столы и стулья на европейский лад, у стойки бара — высокие, неудобные табуреты. Посетители заходили сюда явно не за тем, чтобы выпить кофе. У Дэмуры тоже не было такого намерения. Оглядевшись по сторонам, он буркнул нечто невнятное и направился к выходу. Официант — крепкий мужчина средних лет с густой щеткой волос — и не подумал предложить посетителю столик, не позаботился его проводить и даже не дал себе труда ответить на приветствие. Видно, служил он здесь недавно. В былые годы, когда Дэмура частенько наведывался сюда, за стойкой бара стоял высокий седой человек, которому Дэмура иногда оказывал небольшие услуги и время от времени подбрасывал деньжат. А мужчина снабжал его нужными сведениями и сводил с другими людьми, которым Дэмура платил наличными или помогал выпутаться из мелких неприятностей, в благодарность за что получал немало любопытной информации. Самое занятное заключалось в том, что бармен даже не пытался скрыть свои связи с полицией. Кланяясь на ходу, он бросался навстречу Дэмуре, сажал за лучший столик, не дожидаясь просьбы, ставил перед гостем пенящееся пиво, тарелку с солоноватым горячим печеньем. «Какая честь для нашего заведения, Дэмура-сан!» — громогласно восклицал он, и Дэмура не раз задумывался, не подает ли он тем самым предостерегающий знак определенной части клиентов, с которыми вовсе не собирался знакомить сыщика.

Четыре года он не был здесь. Последний год перед пенсией прослужил в другом участке. Первое время еще нет-нет да и заглядывал сюда, а потом перестал. Интересно, удастся ли встретить кого из бывших осведомителей? В этом кафе ни одного знакомого не попалось. Дэмура заметил татуировку на руке официанта и понял, что здесь изменилась и сама публика. Он счел за лучшее не разглядывать попристальней зал, а уж тем более не соваться в темные, укромные уголки. Лишь один субъект показался ему знакомым. Тот сидел на табурете у стойки, потягивая виски, а когда Дэмура вошел, он поставил рюмку и воззрился на Дэмуру, словно бы тоже счел его знакомым. Поражала спина этого мужчины — прямо-таки необъятной ширины. Он был одет в костюм из добротной ткани и покроя не то чтобы консервативного, а, скорее, пятилетней давности. Черты лица его отличались грубостью, кулачищи пудовые, нос перебит, да и уши были потрепаны отнюдь не отеческой рукой. Фигура, осанка его явно казались Дэмуре знакомыми, а вот лицо — нет.

В дверях Дэмура еще раз обернулся и увидел, как мужчина усиленно что-то втолковывает официанту. Так и не вспомнив, где он мог видеть этого типа, Дэмура ушел ни с чем.

Дэмура заглянул еще в три таких же притона. После того как он встретил двух своих прежних осведомителей, к нему начало возвращаться чувство уверенности в себе. Оба знакомца были не одни, а в компании и вроде бы не обратили на Дэмуру ни малейшего внимания, просто сняли с себя пиджаки, будто им ни с того ни с сего вдруг стало жарко. Если эти агенты все еще помнят систему условных знаков, есть надежда, что и другие его стукачи не забыли. Дэмура чуть заметно покачал головой и вышел. Той информацией, в какой он нуждался, эти субъекты снабдить его не могли. Дэмура знал, где обитает необходимый ему человек, но никогда не бывал у него на дому, не желая ненароком раскрыть их связь. Стоит определенным кругам прознать, что к Камикадзе наведывался полицейский, и ему каюк. Настоящая фамилия этого типа — Кадзе, как и у вседостойнейшего начальника отдела по расследованию убийств. Фамилия довольно распространенная, а само слово означает «ветер». Камикадзе — это божественный ветер: тайфун, некогда потопивший флотилию китайских завоевателей. В дальнейшем эту задачу, то бишь потопление вражеских кораблей, должны были взять на себя люди-торпеды, сознательно идущие на самоубийство. В глазах многих людей упомянутый Камикадзе тоже служил неким божественным ветром. За соответствующее вознаграждение он способен был, словно на крыльях, перенести любого желающего в самый отдаленный уголок страны, снабдив его необходимыми документами, и подыскать ему работу. Но стать самоубийцей — Камикадзе не собирался. Определенный процент своей клиентуры — Дэмура так и не смог вычислить, какой именно, — Камикадзе завалил и выдал полиции, проделав это с такой осторожностью, что, как говорится, комар носа не подточит. Дэмуре он строго-настрого запретил появляться у него на дому. Правда, в ту пору Дэмура был полицейским, а теперь он всего лишь пенсионер, со скуки не знающий, чем бы заняться. Да и заветный дом неподалеку, в каких-нибудь двух кварталах отсюда. А-а, была не была… Дэмура принял решение и сразу почувствовал прилив бодрости. Он зашагал в обход, петляя по улицам, дважды сворачивал в случайные подворотни, проверяя, не висит ли кто у него «на хвосте», но ничего подозрительного не обнаружил. С не меньшими предосторожностями он вошел и в дом, где жил Камикадзе. Здесь жизнь бурлила вовсю, по тротуару спешили толпы прохожих, и никто не обратил внимания на щуплого старичка, шмыгнувшего в подъезд. У входа в дом притулилась крохотная лавчонка, торгующая оптикой, несколько праздношатающихся глазели на витрину, однако никто из них не показался сыщику знакомым.

Камикадзе жил на пятом этаже, но Дэмура по укоренившейся привычке поднялся по лестнице минуя лифт. Гудение лифта предупреждает хозяина, что пожаловал незваный гость, а кроме того, человек, выбирающийся из клетки подъемника, всегда легкая добыча для злоумышленников. Не то чтобы Дэмура в данный момент опасался нападения, но предосторожность никогда не бывает излишней. Из тесного коридора к квартирам можно было попасть по зигзагообразным металлическим лесенкам. Нужная квартира находилась в дальнем углу справа — если, конечно. Камикадзе по-прежнему снимает здесь жилье. Дверь открыла какая-то морщинистая, беззубая старуха — всклокоченные волосы давно не встречались с расческой, а заношенное, выцветшее кимоно когда-то шилось для кокетливой женщины.

— Кого вам?

Дэмура протиснулся в дверь. Старуха и не подумала посторониться, прикасаться к ней было противно.

— Эй, эй! Чего надо?

В коридоре распахнулась дверь одной из квартир, и на пороге появился какой-то мужчина. Смерив взглядом Дэмуру, он повернул к себе и захлопнул дверь.

— Где Камикадзе?

— Знать не знаю никакого Камикадзе, нет здесь таких! Вали прочь!

Дэмура прошел в глубь квартиры к двери напротив. Старуха повисла на нем, пытаясь задержать. Прикосновение ее вызывало чувство гадливости. Дэмура оттолкнул ее, пожалуй, сильнее, чем требовалось. Послышался звон разбитого стекла, звук падения тела и отчаянный вопль: «Караул, убивают!» Даже не повернув головы, Дэмура толкнул дверь и огляделся с порога.

Маленькая комната была обставлена на европейский лад подержанной мебелью: низкая кровать, шкаф, стул, письменный стол. Дэмура знал, что у Камикадзе имеется и другое жилье, адрес которого он тщательно скрывает от полиции и от своих клиентов. Там пол устлан чистыми циновками, а посетитель, входя, пригибается в дверях и снимает обувь. Эта же комната — всего лишь конторское помещение, где можно и переночевать. Будь оно обставлено лишь как контора, любопытствующие попытались бы выведать адрес его обиталища. А так, видя, что это обычная жилая квартира, на том и успокаивались. Камикадзе был человек крайне осмотрительный. Но и осмотрительные люди могут попасть в беду. Осведомитель стоял на коленях на полу. Из носа у него хлестала кровь, одежда была порвана. Глаза заплыли, а лицо приняло асимметричную форму, как внешнее отражение двойной жизни, которую вел его обладатель. С тех пор как Дэмура с ним не встречался, Камикадзе отрастил усы, превратившиеся сейчас в широкую красную полосу от пропитавшей их крови. Обеими руками он ухватился за ножки стола, словно пытался встать на ноги, да не в силах был одолеть земное притяжение. Взгляд его был устремлен на Дэмуру, но без всякого выражения, как на незнакомого человека.

В комнате находились еще двое мужчин. Они стояли спиной к двери и смотрели на Камикадзе.

— Ну, в чем дело? — процедил сквозь зубы один из них. Им не было нужды оглядываться, в запыленном оконном стекле отражалась фигура пришельца.

— Я пришел к Камикадзе, — ответил Дэмура и шагнул ближе. Теперь расстояние между ним и бандитами было подходящим для нападения.

— Проваливай отсюда.

Они по-прежнему не оборачивались назад, тем самым давая понять, насколько они уверены в себе и слишком заняты, чтобы отвлекаться по пустякам. Внезапно Дэмура сделал резкое движение. Не шагнул вперед, а лишь сделал вид, перенеся центр тяжести вперед и отставив назад ногу. Тем самым создается впечатление, будто человек приближается, хотя, по сути, он остается на месте. Оба гангстера обернулись, но недостаточно быстро. Дэмура на это и рассчитывал. Пока они разворачиваются, им трудно держать его в поле зрения, а к тому моменту, как они завершат поворот, их противник будет уже не там, где они ожидают его увидеть. Дэмура резко двинул бедром и молнией метнулся вперед. Ему удалось продвинуться вперед метра на два и на метр вправо. Развернувшись на девяносто градусов влево, он занял боевую стойку. И тотчас ударил ногой. Это был прямой, проникающий пинок. Он замедленнее, чем резкий выброс ноги вперед, потому и вышел из моды. Зато действие его гораздо сильнее, чем и нравился этот прием Дэмуре. Впрочем, к этому приему инстинктивно прибегает каждый, кому приходится ногой вышибать запертую дверь. Поднять колено повыше, на уровень груди, затем бить прямо и всей ступней. Но Дэмура провел прием, отведя назад мысок и целя в противника пяткой, а резкий толчок бедра усилил мощь удара. Поднятие колена и последующий выброс ноги слились в единое, сотни раз отрепетированное движение. Удар пришелся по почкам. Мужчина сложился пополам, но остаточная центробежная сила мастерского удара заставила его полететь вперед. Он врезался в стену, словно катапультированный. Послышался страшный хруст сломанной кости. Дэмура перевел взгляд на другого противника, который неподвижно застыл, в полном ошеломлении взирая на своего напарника, который, утробно стеная, с кровавым месивом вместо лица рухнул на пол.