Андраш Тотис - Убийство в четыре хода Страница 15

— Он все время порывался что-то сказать. Ты обратил внимание?

— И всякий раз передумывал. Почему ты спросил, играет ли он в шахматы?

— Сам не знаю. Но это был один из редких вопросов, на которые он ответил, переспросив.

В машине было тепло, и они расстегнули пальто. Буасси недоверчиво наблюдал за ними в зеркальце.

— Но для чего он все-таки постоянно раскручивает и завертывает болты? — поинтересовался Альбер.

— Ах, чтоб вам!… — Буасси с ходу рванул на полной скорости. Шины взвизгнули, и спидометр подскочил к ста сорока. Альбер и Шарль, оборвав смех, обеими руками вцепились в спинку переднего сиденья, чтобы не упасть. Им знакомы были трюки Буасси: стоило его рассердить, и он мчался до первой «зебры», а там, словно на проезжую часть вдруг, откуда ни возьмись, ступил пешеход, резко давил на тормоз. После он переключал скорость и до отказа отжимал педаль газа. Пассажиров на заднем сиденье бросало взад-вперед, словно под невидимыми ударами.

— Хорошо идет тачка, — простонал Альбер.

— Не зря все винты-гайки подкручены.

Когда Буасси разобидится, его не так-то легко бывало умилостивить. Тогда даже неприкрытую лесть он склонен был принять за издевку.

— Куда едем? — поинтересовался он сухим, официальным тоном, переключаясь на предписанную скорость.

Приятели на заднем сиденье тяжело вздохнули. Если Буасси ведет машину с такой бережностью, словно тут сидит сам министр внутренних дел, значит, он здорово обозлен.

— Хорошо бы перекусить, — сказал Лелак, не успевший позавтракать. — Считайте, что я вас пригласил, господа.

— Я и сам в состоянии заплатить за себя, — пробурчал Буасси, выворачивая баранку вправо.

Облюбованное ими кафе было типичной окраинной забегаловкой. Шесть пластиковых столиков, небольшая стойка, в глубине — игровой автомат, заведение больше всего напоминало кафе-табак. Официант — неприветливый человек средних лет — молча принял заказ и не отошел. По дороге он задержался перекинуться парой фраз с каким-то типом, сидевшим у стойки. Тот высказал мнение, что Антуан сегодня не объявится, официант не соглашался с ним. Трое сыщиков настолько выделялись на общем фоне, словно спереди и сзади у них болтались таблички с крупной надписью: «Внимание, посторонние!» Неужели по ним сразу видно, что они из полиции? Нет, скорее всего они здесь попросту чужаки. А здешние завсегдатаи терпеть не могут иностранцев, провинциалов или просто обитателей других районов своего же города, презирают тех, кто посещает модные кафе в центре Парижа, кто одевается броско и франтовато, как Шарль.

— Есть у тебя какие-нибудь соображения?

— О да! — проголодавшись, Альбер становился крайне нетерпелив. — Если он не подаст жратву в течение минуты, получит у меня пинка под зад.

Угроза была произнесена достаточно громко, чтобы ее могли услышать даже в соседнем бистро. Посетители за соседними столиками с любопытством обернулись в их сторону. Заведение не походило ни на харчевню, где грузчики, матросы и сутенеры ранним утром хлебают луковый суп, ни на бар, где уголовники запросто окликают бармена по имени. Приличное место для добропорядочных обывателей, у которых и в мыслях нет ничего дурного.

— Я имел в виду — по делу…

— Ах вот ты о чем? — Альбер на минуту задумался в надежде, что какая-нибудь светлая идея осенит его. Никаких толковых соображений у него не было. Шарль предпочитал вести расследование планомерно. Действуя логично, по всем правилам, он продвигался шаг за шагом. Записывал все, что ему удавалось узнать, тщательно обдумывал очередной ход. На месте Альбера он добрых полчаса проторчал бы в лаборатории судебной экспертизы, допытываясь у специалистов, какое именно взрывчатое вещество было использовано, каким способом была подложена пластиковая бомба, каков средний эффект ее действия, какие детонаторы применяются в подобных случаях. С таким же тщанием изучил бы Шарль и заключение экспертов об отравлении Марсо. Альбер же удовольствовался констатацией факта, что в одном случае орудием убийства послужила взрывчатка, в другом — яд. Бришо, да и любой нормальный сыщик, составил бы список подозреваемых, после чего проверил бы, не значатся ли упомянутые лица в картотеке центрального архива. Скрупулезно продумал бы, в какой очередности допросить каждого из них и кому какие вопросы задать. Выяснил бы, где и какое образование получил Марсо, когда он стал профессиональным шахматистом, кто у него в друзьях, каковы его денежные обстоятельства.

Лелак был работником иного склада. Он ходил вокруг да около, просто беседовал с людьми, выслушивал сплетни, наблюдал, задавал вопросы, сравнивал, и парадоксальным образом метод его, как правило, срабатывал успешно. В той книге по психологии, которую Альбер когда-то прочел, говорилось, что многие люди, на первый взгляд интуитивно поступающие так или иначе, на самом деле все хорошо обдумали заранее, только еще не успели сформулировать для себя мотивы своих поступков. В сущности, когда такой человек задумывается, он лишь облекает в форму и обосновывает давно принятое им решение.

— Ленив ты, братец, — заметил Шарль.

Официант составил на стол тарелки с сандвичами и чашки горячего шоколада, буркнул нечто невнятное и поспешил обратно к стойке.

— Не думаю, чтобы Антуан сегодня выбрался. Он говорил, что будет занят в гараже…

— Знать бы по крайней мере, связаны ли между собой оба эти дела, — не унимался Шарль. Будущий префект полиции отрезал от сандвича крохотные кусочки и вилкой отправлял в рот. Он поглощал еду с молниеносной быстротой, ухитряясь при этом говорить и не чавкать. Поистине, требуется немало талантов, чтобы сделать карьеру.

— Связаны, — кивнул Альбер, поставив наконец чашку на стол.

— Я тоже так думаю. Трудно поверить, чтобы кто-то укокошил дружка сестры Фонтэна и Фонтэн не имел к этому никакого отношения.

— А убийство Ростана?

— Взрыв произведен по всем правилам. Видна рука мастера.

Альбер пожал плечами.

— А по-моему, здесь все как-то связано с шахматами. Оказывается, эта дурацкая игра, помимо всего прочего, выгодный бизнес.

— Тут профессиональная работа.

— Верно, тут мы все время сталкиваемся с профессионалами. — Лелак, войдя в раж, энергично жестикулировал. Со стороны можно было подумать, что это какой-то одержимый дирижер, размахивающий сандвичем вместо дирижерской палочки. — Фирмы, выпускающие электронику и загребающие на этом миллиардные прибыли, способны оплатить услуги специалистов экстра-класса, подобно тому, как «Франк-эль» или «Компьютой» нанимают телохранителей, точно так же их конкурентам не составит труда нанять профессионального убийцу.

— О каких конкурентах ты говоришь?

— В международном чемпионате получили право участвовать шахматные компьютеры всего лишь пяти фирм. Это первый случай, когда люди и машины выступают совместно, и организаторы турнира решили ограничить число автоматов, дабы сохранить оптимальные пропорции. К соревнованиям допущены лишь пять автоматов с наиболее совершенной программой.

— Эту премудрость я тоже вычитал в рекламном проспекте.

— Один из пяти автоматов — «Ультимат». Хозяева четырех других — конкуренты. Это ведущие фирмы по конструированию шахматных машин-автоматов, и теперь они очутились на мели. Им впору закрывать лавочку.

— А Марсо?

— Ах да! Это другая возможность. Ростана прикончил шахматист, опасавшийся за будущее шахмат. Точнее, за доходы шахматистов-профессионалов.

Бришо скроил гримасу. Ему эта идея пришлась не по вкусу.

— Не дает мне покоя одна мысль, — задумчиво проговорил Альбер. — Чем занимался Ростан в тот момент, когда произошел взрыв? Тебе не бросилось в глаза, что у шахматного столика стояло лишь одно кресло?

— Ну и что?

— Коль скоро Ростан был один, он не играл в шахматы. Вероятно, присел почитать или развертывал какой-то сверток. Но факт, что он сидел в кресле и этот неизвестный нам предмет взорвался у него в руках.

— Почему ты думаешь, будто он не играл? — вмешался Буасси. Сознание того, что раз в кои-то веки он оказался умнее своих коллег, заставило его позабыть обиду. — Шахматисты разбирают партии в одиночку.

— Ростан не был шахматистом.

— Тогда, значит, он решал задачи.

Оба сыщика с внезапным интересом уставились на него.

— Какие еще задачи? Ну-ка, выкладывай все, что знаешь.

— Это что-то вроде загадки. В газете печатают шахматную позицию, а ты ее попробуй решить. Например: как в данной позиции сделать мат в два хода. Словом, в таком роде.

— Гм… И это что, распространенное увлечение?

— По-моему, да. Мой племянник, к примеру, почти ежедневно этим занимается. Утверждает, будто шахматные задачи развивают логическое мышление.

— Ага… — Альбер, откинувшись на стуле, принялся раскачиваться, балансируя на двух ножках. — Тогда, возможно, взорвался шахматный столик.