Марина Серова - Мир крутых мужчин Страница 15

— Это гадальные кости, — нехотя снизошла я до объяснений, видя, что его вопрос крепко уцепился в кончик его языка и не желает оттуда спрыгивать. — Мне сегодня предстоят важные разговоры, и я хочу выяснить, узнаю ли то, что мне нужно, или нет.

Женя глубокомысленно пробормотал «а-а-а, вот как» и положил мне руку на бедро. Я была уверена, что это у него получилось без всяких задних мыслей. Наверное, у Жени проблемы с координацией движений. В ответ я продемонстрировала полнейшую атрофию чувства осязания и сделала вид, что не заметила ничего. Мало ли что ко мне прикасается! Опять же, комарики летают…

Кости, выпущенные на диван передо мной и Лотреком, разложились в обычной для себя манере: 4+20+25. «В принципе нет ничего невозможного для человека с интеллектом».

Я вздохнула: если мои маленькие мерзавцы начали хамить, то этот приступ у них надолго. Поэтому положила кости обратно в мешочек, бросила его на пол и закрыла жутко интересную книжку про одного из вождей постимпрессионизма.

— Женя! — сурово произнесла я, и он, вздрогнув, механически кивнул. — У меня черный пояс по карате, характер скверный и неуживчивый. Через часик или чуть позже, там видно будет, у меня очень важная встреча.

Женя опять молча кивнул.

— Если ты испортишь с таким трудом наложенный макияж или сомнешь прическу, мне придется тебя побить, Женя. Ты понимаешь, что это серьезно?

На сей раз Женя кивнул уже более осмысленно, руки убрал и совсем разумно произнес:

— Я был женат. Очень долго. Пять лет.

Я оценила данное сообщение как предъявление сертификата качества, говорящего о суровом опыте семейной жизни и полном понимании весомости приведенных мною доводов. Особенно — последнего.

Глава 9

Клуб «Веселый Джокер», несмотря на мое страстное пожелание, чтоб он провалился в тартарары, никуда не подевался и стоял на том же месте, где и вчера. Я вышла из такси и поморщилась от лицезрения этого заведения, но работа есть работа, и чувствам тут делать нечего.

Встряхнув головой, я поправила на плече белую стильную сумочку и, придерживая край длинного вечернего платья, не торопясь направилась к знакомому крыльцу, выложенному зеленой плиткой.

Я нарочно оделась слишком хорошо и дорого для этой неприличной забегаловки, что в сочетании с новым визуальным обликом должно было сбить с толку всех моих нежелательных знакомых.

Но наглеть и вылавливать того же Васю, например, и предлагать ему выпить со мною на брудершафт, чтобы испытать качество моей маскировки, я не собиралась, и так была уверена, что он меня не узнает.

На этот раз охранник не стал даже дергаться, чтобы ознакомить меня с дурацкими правилами, он просто открыл передо мной вторую дверь и приниженно расшаркался. Так и должно быть: знай свое место, мальчик.

Я не стала задерживаться в первом зале, а сразу же подошла к бару и заказала себе коктейль «Сигрэм Джин Физз». Потом со скучающим видом спросила у бармена, открыта ли сегодня рулетка.

Он чуть ли не шарахнулся к своей занавеске, бормоча с придыханиями, как рад меня видеть. Я ему почти что поверила и прошла во второй зал с самым благодарным видом, на какой только была способна.

Никого из моих славных знакомых здесь не было, и я, рассеянно сыграв пару раз в покер, обратилась к девочке, разносящей напитки, с вопросом, где бы мне найти Ирину.

— Какую именно? — уточнила она, внимательно оглядывая меня с головы до ног.

Мне показалось, что я вижу, как в голове у нее быстренько скалькулировалась стоимость всего моего видимого и невидимого гардероба. После этого осмотра девушка еще подумала чуть-чуть и, улыбнувшись, добавила:

— У нас их несколько. Официантка, балерина и старший менеджер.

Я вздохнула от огорчения на саму себя, так как не догадалась у своей вчерашней знакомой спросить хотя бы фамилию. Тем более что должность ее в фирме, по собственным же словам Ирины, не подходила к трем перечисленным. Однако, подраскинув мозгами, я нашла выход:

— Уверена, она работает не официанткой, скорее всего менеджером. Ее парня зовут Максом, и он ездит на темной «десятке». Этих примет достаточно?

— Конечно. — Девушка снова улыбнулась, еще приветливее, чем в первый раз, и сказала, что мне нужна старший менеджер Ирина Григорьевна и она ее сейчас же позовет.

В благодарность я взяла у нее с подноса какой-то гадкий коктейль. Он мне не понравился с первого глотка, и пришлось забыть его на ближайшем же столике.

Ирина появилась внезапно — из незаметной боковой двери, почти совершенно скрытой в обшивке стен. Как будто материализовалась из ничего. Она окинула зал внимательным взглядом и направилась в мою сторону, явно меня не узнавая.

— Добрый вечер, мадам, у вас возникли вопросы? — спросила Ирина все так же отчужденно.

У меня мелькнула мысль, что Женя, может быть, и прав по поводу использования моих парикмахерских талантов. Но я тут же ее отогнала, потому что талантов у меня много и прославляться, занимаясь каждым из них, будет просто бессовестно по отношению к другим людям, у которых этих талантов гораздо меньше.

— Есть вопросы, есть, — жизнерадостно ответила я. — А ты что, меня не узнаешь? Может, мне краску смыть?

Недоуменное выражение лица Ирины сменилось удивленным.

— Таня? — тихо спросила она. — Ну ты даешь!

Никогда бы не узнала. Да ты просто молодец!

— Спасибо, я знаю, — поблагодарила я ее. — Мы сможем поболтать где-нибудь?

Ирина осмотрелась.

— Если только у меня в кабинете. Пойдем?

Она открыла секретную дверь, и мы прошли длинным полутемным коридором мимо открытых уборных, где переодевались стрип-герлз, которых здесь почему-то называли балеринами, видимо, от неизбывной тяги русского человека к высокому искусству. После уборных мы и попали в маленький кабинетик с маленьким же окошком под потолком.

— Ну вот, — рассмеялась я, — шли вроде все время по прямой, а попали в подвал. Чудеса.

— Ты так думаешь?

Ирина подошла к холодильнику, стоящему в стенной нише, и достала две бутылки темного пива.

— Надеюсь, ты составишь мне компанию? — предложила она, вынимая из ящика стола два стеклянных бокала.

Мы устроились, и я, смакуя холодное пиво, молчала до тех пор, пока Ирина не напомнила:

— Ты собиралась о чем-то поговорить. У меня же работа…

— Удивительно, — произнесла я уважительным тоном, — ты мне говорила, что числишься в каком-то там пищеблоке и сама вроде танцуешь на сцене, а на следующий же день оказывается — у тебя свой кабинет… — Я покачала головой и достала из сумочки сигарету.

Ирина вздохнула, попросила у меня закурить и, чуть помолчав, сказала:

— Издеваешься, да? Ну-у, значит, я заслужила.

Знаешь, если честно, когда я узнала, что ты детектив и расследуешь убийство Нинки, то просто перепугалась. Ты же не понимаешь, наверное, в каких условиях нам приходится здесь существовать: бандиты, постоянные угрозы, хамство… Даже это убийство — как предупреждение всем нам: молчи — целее будешь. Вот Нинка трепала языком налево и направо… Результат тебе известен.

Ирина замолчала, потупилась, потушила сигарету и попросила у меня вторую.

— Все не так просто, Татьяна, — тихим голосом заговорила она, но вдруг вздрогнула, вскочила со стула и подбежала к двери. Медленно отворив ее, она осторожно выглянула наружу и так же медленно, стараясь действовать бесшумней, прикрыла.

Вернувшись на свое место, Ирина с какой-то безнадежностью посмотрела на меня.

— Все не так просто, — повторила он, снова усаживаясь на стул, — я вот с тобой сейчас разговариваю, а у самой все поджилки трясутся. Ты ведь не знаешь, что этот клуб принадлежит уголовникам.

Самый главный у них Борис Сергеевич. Я тебе его покажу как-нибудь. Он такой толстый, потный…

— Я его знаю и даже уже немного пообщалась с ним, — сказала я, отпивая пиво, — мерзкая личность.

Ирина покачала головой.

— В нашей жизни все завязано в один узел. Вот мой Макс, например. Самый близкий человек вроде бы. — Ирина усмехнулась. — Он работает в налоговой, но сидит у Бориса Сергеевича на жалованье.

Раньше он был любовником Нины Петровой, а теперь спит со мной. Вот так.

Ирина опустила голову и заплакала. Немного успокоившись, подняла голову и заговорила быстрым срывающимся шепотом. Я с трудом различала некоторые слова, но не перебивала ее и слушала.

— Сегодня утром, ну, то есть в середине дня, как ты ушла, Макс позвонил по телефону Борису Сергеевичу и договорился с ним о встрече. Мы приехали, куда он нам приказал. Макс передал весь разговор с тобой, мне пришлось — заставили! — рассказать то, что он не слышал. Извини. Но — вот так мы все и живем здесь. Борис Сергеевич сегодня не должен быть в «Джокере», что-то у него там произошло, поэтому я с тобой и беседую. А все равно шугаюсь, как кошка драная… Пример Нины очень показателен, Таня. Я боюсь. Мне стыдно в этом признаваться, но я очень боюсь.