Леонид Словин - Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда) Страница 15

- А что с тем малым будет? -спросил он у курносого. - Ну с тем, который в машине...

- А ничего! Завтра проспится - посмотрим. Может в помощники себе возьму. Понимаешь?

- Еще бы! У меня вначале у самого было восемь агентов.

Вновьприбывшим тут же освободили кабинет. Минут через пять стол был уставлен бутылками и снедью. Алекс ревниво следил, чтобы гора провизии на столе росла непрерывно.

Появился хозяин - мордастый, с прокуренными усами крепыш с перебитым, повидимому в боксе, носом.

Алекс подозвал его и что-то спросил шопотом. Но курносый опер все слышал.

- Доллары примете ?

Хозяин замешкался, бросил взгляд на представителя власти.

- Примет, примет ! - ухмыляясь, заверил тот.

Хозяин радостно закивал: конечно, примет...

Когда Алекс увидел, что водку льют прямо в стаканы, он прикусил губу и отвел глаза. Но новые его друзья, раскрасневшись, с мороза, только потирали руки.

- Ну, за дружбу полицейских, за тебя ! - откашлялся и поднял стакан капитан. - Ты у нас герой дня. Капитан...

- Алекс Крончер, - подсказал он, поднимая свой стакан.

Все уставились на него. Ждали.

Он похолодел: не хватало, чтобы они поняли, что это его первый стакан водки в жизни...

Водка лилась через край стакана на шею и за воротник. Курносый усмехнулся и почесал висок. Он все понял.

Ошпаренный сбивающим дыханье духом и горечью Алекс браво оглянулся. Проверял: уже в доску пьян или что-то еще соображает. Со всех сторон ему уже тянули - кто огурец, кто кусок селедки... Вобщем, никто ничего не заметил.

Дальше все, однако, пошло кувырком.Новые друзья что-то рассказывали, хохотали, перебивали друг друга. Что - то ели. Алекс не совсем понимал, что происходит: как в замедленной киносъемке, когда каждый жест и слово вдруг становятся невыносимо длинными, вялыми, а тебе хочется, чтобы они уже, наконец, обрели привычный смысл.

- Больше капитану не наливать, - сказал в какой-то момент курносый.

Рядом с Алексом вдруг оказалась девица: здоровенная халда с рыжей челкой и белесыми глазами. Из -под миниюбки, которая выглядела на ней особенно похабно, вылезали белые, с голубоватым отливом ляжки. Алекс пощекотал их по тыльной стороне, девица захихикала.

Он потянул ее танцевать. Она охотно откликнулась, но предварительно, склонившись к столу, оперативно всосала в себя заряд водки и воткнула в рот редиску. Он ее вел, а она с удовольствием хрумкала ею вслух.

Проститутка была не особо высокого пошиба. Просто еще не успела растерять былую непосредственность и живость харак тера. Покончив с редиской, принялась за жвачку и больше уже ни на секунду ее не оставляла.

Танцуя, она несколько раз стрельнула в Алекса белесым, как презерватив, пузырем жевательной резинки и, радуясь произведенным эффектом, беззвучно рассмеялась:

- Гы-ы-ы...

Лицо у нее было в веснушках, нос слегка курносый. Самой впечатляющей деталью внешности был изрядных размеров рот.

Спьяна Алекс и сам принялся хохотать. В такой ртище - не то что ложка - огнетушитель бы поместился. Его бы на обложку порнографического журнала.

Между губ у нее снова возник еще больший пузырь- презерватив, но и он лопнул с мокрым треском, рассыпавшсь мельчайшими брызгами слюны.

- Ты хорошенький, армян ! Не глаза, а глазищи ! И улыбаешься как.. Ну, артист, вот артист...

Потом последовал второй стакан. Алекс ощупал девице сиськи и сказал, что они похожи на дыни. Коллеги делали вид, что ничего не видят и не слышат. У них, наверное, таких телок пруд пруди.

- Давай трахнемся, - предложил он ей.

- Здесь, что ль ? - гмыкнула она.

- А что ? - сказал он и стал расстегивать штаны. Девица, поглядывая на милиционеров, зашлась от хохота,

В глазах ее блеснули озорные искорки, а ртом она издала неприличный звук:

- Где это такие кукурузы выращивают ? У армян, что ль ?

Но капитан в форме их жестко одернул, и Алекс на минуту опомнился.

Коллеги тихо пели. Хорошо пели. Или, может, так ему казалось? Песня была старинная, по-русски протяжная и печальная.

У него закипело в глазах. Хотелось обнять всех и выплакаться. Голова его упала на плечо капитана. Тот погладил его по волосам. Как отец - сына.

Алекс отключился...

Он уже не видел, как подошел к столу хозяин ресторана и, протянув счет, понимающе глянул на полутруп на плече капитана:

- А, может, посмотреть? Может, где снаружи лежат ...

- Да нет...

Прилично разогретые костромские коллеги, пошатываясь, полезли по карманам, потянули из заначек... Внезапно проснувшийся израильтянин стукнул кулаком по столу:

- Всем назад! Кому из нас платят получку долларами?!

Он достал кошелек.

Снова появился "газик". Новые друзья воодрузили израильского коллегу на сиденье, словно хрупкий, из хрусталя сервиз, и погнали к гостинице.

Вводили его вместе с хихикающей девицей.

Виктор и Анастасия сидели в фойе: они уже связались по телефону с милицей и выяснили, где их подопечный.

Девица пела и размахивала сумкой. Милиционеры демонстрировали абсолютную трезвость, что им не очень удавалось.

Виктор сморщился, словно угодил в блевотину. Анастасия, закрыв глаза и сжав до боли губы, отвернулась.

На лицах у регистраторш плавали сонными рыбами понимающие ухмылки.

- Чего, - твердо сказал им милицейский капитан в форме. - В первый раз видете, да ?

Выражение его лица ничего хорошего не предвещало, и гостиничные сразу же успокоились.

- Давай лифт, - бросил жестко капитан одной из них.

Она послушно пошла вызывать лифт. Потом Алекса проталкивали в его узкую дверь. Лифт сотрясался от усилий доброхотов.

- Правей, ну ! Да куда же ты? Правей ,сказал тебе...

Ключ в двери крутился и никак не мог попасть в замок. В конце концов, дверь отворилась и все ввалились в открывшийся проем.

- Клади на кровать ! - раздался срывающийся от напряжения голос курносого. - А ты, чтоб здесь осталась. - Приказал он слегка притихшей девице. - Пока не проспится. И не давай ему ложиться на спину: сразу переворачивай...

- Наклюкался, - с омерзением бросила Анастасья.

Виктор пожал плечами. Он эту историю близко к сердцу не принимал. Да какое ему, в конце-концов, дело до этого идиота?!

Они сидели в номере Анастасии. Она - перед зеркалом, он - уставившись в телевизор.

Виктор снял телефонную трубку.

- Далеко звонишь?

- В турбюро. Вдруг что-нибудь проклюнулось...

- Напрасно торопишься: тише едешь, дальше будешь, - выдавила она, не разжимая губ. В них была кисточка: она подкрашивала ресницы.

Виктор не среагировал и снял трубку. Он набирал номер. Сначала было несколько гудков, потом - записанный на автоответчике и чуть дребезжащий из - за расстояния голос.

- Я по объявлению! Мог бы вам помочь. Свой телефон оставить не могу. Сами понимаете. Позвоню завтра. Перед обедом...

Виктор свистнул и выразительно посмотрел на Настю. Что это она там сейчас говорила?

На ее лице застыло выражение напряженного ожидания.

Вот и красивой ее не назовешь, мелькнуло в голове Виктора, а есть что - то такое, что не во всякой женщине обнаружишь, что не даст пройти. Невольно взгляд но бросишь.

Он еще раз оглядел ее: медные пряди волос, ясные серые глаза, правильно очерченные губы...

Она подошла к нему. Смотрела настороженно, словно спрашивала: неужели началось?

Виктор позвонил вниз, спросил, когда поезд. Положил трубку.

- Пошли будить заморского дружка. Возвращаемся в Москву через два часа. Полно дел еще.

Анастасия пожала плечами и отвернулась.

- Ну уж нет, сестрица ! - насмешливо бросил он.- Пойдешь со мной. Его, может, еще приводить в себя надо: поможешь...

По ее лицу пробежала гримаса.

- Там эта блядь...

- Вот уж не думаю, - недобро усмехнулся он. - Не до нее ему...

Дверь в номер Алекса не была закрыта на замок. Девица, свернувшись калачиком, лежала на софе. Из под смятой миниюбки белыми похабными прожекторами светили здоровенные ляжки: таких только запрягать. А потом пахать, и пахать.

Вымазанный в рвоте израильтянин валялся на полу.

- А ну пошла ! - толкнула деваху туфлем Анастасия.

- Че, - протянула та, спросонья. Еще не очухалась.

- Сказала, пошла, давай ! - грубовато подтолкнула ее рукой Анастасия, и рукой и стала стягивать с софы.

Продрав глаза, девица тряхнула рыжей чолкой:

- Что я, дура, что ли ? Плати прежде! Без денег не тро нусь !

Скривив рот и прищурившись, Виктор сунул руку Крончеру в нагрудный карман, вытащил и брезгливо протянул ей пятидесятидолларовую банкноту.

- Мало ! - моргнула белесыми глазами деваха и втянула в себя воздух. - Давай еще столько же...

- Чего ? - взбесился Виктор. - Сейчас я ментов приглашу. С ними будешь торговаться...

Он взялся за трубку телефона.

Девка поспешно схватила сумку и, подпрыгивая на ходу - туфля плохо оделась - рванула к двери.

- Эй ! - Виктор принялся тереть в ладонях уши израильтянина. Очнись, мудила !..