Кто убил бабушку? - Фредерик Браун Страница 15

— И в чем же будет заключаться эта причина?

— Может быть, это — твой собственный страх, что именно ты убил бабушку Таттл.

— Нет, этого не может быть, я не верю. Полиция абсолютно уверена, что я ее не убивал.

— Полиция больше уверена в этом, чем ты сам. Я тебе, Род, скажу вот что: ты сам себя достаточно хорошо знаешь, чтобы быть уверенным в том, что сознательно, в здравом уме, ты никогда бы не смог ее убить. Тем не менее ты боишься, сознательно или бессознательно, что, возможно, действовал в момент умопомрачения. Ты боишься, что под гипнозом признаешься в содеянном, то есть разоблачишь сам себя. Тот факт, что ты изобличишь сам себя перед каким-то чужим человеком, то бишь психиатром, еще не станет решающим фактором, поскольку если бы ты точно знал, что убил бабушку Таттл, то сдался бы в руки правосудия.

— Откуда тебе это известно?

— Я же знаю тебя. Знаю также, что в здравом рассудке, трезвый или даже пьяный, ты никогда не смог бы совершить убийство. А еще я знаю, что если бы тебе вдруг стало известно, что ты сошел с ума и совершил убийство в состоянии безумия, ты не смог бы свободно ходить по улицам, просто жить, постоянно испытывая страх, что вдруг это повторится снова.

— Да, я считаю, что ты прав. Но — черт возьми! — я все равно не хочу подвергаться ни психоанализу, ни гипнозу! Это неправда, что амнезия отступает или медленно, постепенно, или сразу, вдруг!

— Почти всегда так, и особенно если исчезают причины, ее вызвавшие. Послушай, Род, разреши мне сказать тебе: ты ее не убивал. Я абсолютно уверен.

— Как же ты можешь быть уверен в этом?

— По тем же мотивам, что убедили полицию. К этому надо прибавить и тот факт, что я хорошо знаю тебя и неплохо знаком с основами психологии. Я ни в коем случае не могу тебя представить в роли сознательного и хладнокровного убийцы-психопата.

— Почему?

— Ты был пьян, — сказал Редик, вытаскивая из кармана трубку и мешочек с табаком. — Ты был сильно пьян, потому что на следующий день должен был состояться ваш развод с Робин. Не будь этого, ты бы так не напился. И никто не сможет никакими силами убедить меня, что на почве этого опьянения, связанного, между прочим, с Робин, и уж никоим образом с твоей бабушкой, у тебя вдруг возникла мысль убить старушку, неважно, сознательно или в припадке психопатии.

— Представь себе, Пит, я предполагал, что должна быть всему этому какая-то причина. Знаешь, у меня вдруг появилась смутная догадка — не знаю, правильная она или нет, — что бабушка была как-то причастна к нашему разводу с Робин. Очень даже возможно, что я считал бабушку первопричиной нашего разлада. Ведь паранойя порождает в людях безумные идеи такого рода.

— Но ты же не параноик! И надо тебе сказать, друг мой, что эта болезнь не поражает людей внезапно, а я, уверяю тебя, заметил бы ее признаки, если бы таковые имелись… Можно сказать, что ты был человеком довольно раздражительным, и к этому я бы добавил, в какой-то степени даже излишне нервным, но ни в коем случае не параноиком, черт подери!.. Знаешь, Род… давай предположим следующее: ты был мертвецки пьян и тебя внезапно, вдруг осенила безумная идея. Допускаю это как весьма малую вероятность. Допускаю также, что могла существовать вероятность, но только одна на тысячу, что ты направился в дом бабушки и убил ее выстрелом из пистолета. Но я никак не могу допустить существование другой вероятности — даже одной на миллион, — что уже после содеянного ты мог бы так тщательно замести все следы и позаботиться обо всех деталях, вплоть до мелочей, дабы все действительно походило на дело рук профессионального убийцы: срезал решетку с внешней стороны окна, вскрыл сейф и забрал оттуда деньги, затем… эти деньги и орудие преступления унес с собой, спрятал их где-то так хорошо, что полиция до сих пор не может их отыскать. А потом… снова вернулся в дом, сделал вид, что видишь труп впервые, и позвонил в полицию… Ха! Поверь, Род, все это слишком невероятно и нелепо. И не надо забывать, что все это время ты был смертельно пьян. Да, принимая во внимание все сказанное, действительно многое выглядело весьма нелепо.

Пит немного помолчал, зажег трубку, потухшую за время его продолжительного монолога, помахал спичкой, чтобы погасить пламя, и выкинул ее в открытое окно, но промахнулся, и спичка упала на пол.

— Все истории, публикуемые в газетах, допускают, как правило, какую-нибудь, пусть даже самую крошечную неточность или ошибку. А что об этом знает читатель, в данном случае я? Только то, что напечатано в газете. Так об ошибке он или я может просто никогда не узнать… Поэтому, Род, давай искать ошибку вместе… Ты не возражаешь, если, анализируя твою ситуацию, я время от времени буду задавать тебе вопросы?

— Давай.

— Давай постараемся, Род, восстановить все с самого начала. В хронологическом порядке. Расскажи, что ты помнишь.

— Я стоял с телефонной трубкой в руке в хорошо освещенном помещении и, видимо, пытался говорить по телефону. Помню, что кто-то спросил, как меня зовут, а я пытался ответить на этот вопрос. Но у меня ничего не получалось. Помню, что я чувствовал себя полным идиотом, поскольку никак не мог вспомнить свое имя, как ни старался. Понимал, что я здорово пьян. Но потрясение от того, что я не в состоянии вспомнить свое собственное имя… пожалуй, это именно то, что мне запомнилось первым.

— Ты совсем ничего не можешь вспомнить, что произошло несколькими секундами раньше? Ты не запомнил, кто именно тебя просил назвать свое имя?

— Нет… не запомнил. Я хочу сказать, что не помню ни самого вопроса, ни в какой форме он был задан, то есть какими словами. В руке я держал телефонную трубку и знал, что кто-то меня только что спросил — кто я такой.

— Какова была твоя первая реакция?

— Раздражение. Ну, такое легкое раздражение, какое бывает, когда мы пытаемся вспомнить какое-нибудь слово или имя и нам это никак не удается.

— Это афазия. Время от времени она проявляется у любого из нас. Однако давай продолжим.

— Я огляделся и увидел лежащую на полу мертвую женщину. А я все