Три года октября - Игорь Михайлович Бер Страница 15

Глава 2

Кошмар в поселке Старые Вязы

1

День, когда пропала Марина Федосеева, я запомню на всю оставшуюся жизнь. И не только потому, что для пятнадцатилетней девочки все закончилось ужасно, но и потому что в тот день я впервые услышал о «Вязовском душителе».

Утром, я только пришел на работу, как встретился в коридоре с Анатолием Красновым — широкоплечим и круглолицым санитаром, который вёл каталку в секционный зал. На ней лежало тело, укрытое простыней.

— О, здорова, Лёха! — воскликнул он, вытирая пот со лба рукавом халата.

Краснов всегда сильно потел, даже в прохладных помещениях. Причиной тому была расшатанная нервная система. Он также как и я познал все прелести развода. Правда, в отличие от меня, он судился со своей бывшей женой вот уже два года. И делили они не общих детей, а совместно нажитое имущество. Уж не знаю, сколько они накопили за пятилетний брак, но ни он, ни она не хотели уступать ни копейки. На этом фоне у него часто происходили приступы необоснованной агрессии, и тогда ему лучше было не попадать под руку. А кулаки у него были огромными. Запястья — крепкими. Такими руками было не сложно вскрывать черепные коробки, да грудные клетки. Но в морге его работа заключалось лишь в «подай-принеси». Из-за его буйного нрава, никто из врачей не хотел иметь с ним дело. Однажды дошло до рукоприкладства с другим санитаром и Селин был решительно настроен уволить дебошира. Именно тогда Краснов, пойдя к главврачу с повинной, выпросив себе испытательный срок и любую самую грязную работу. Так он и попал в морг в качестве помощника патологоанатома. И прибывал на этой должности уже второй год. Безбородов не был в восторге от подчиненного, но наверняка встретил его с менее открытой агрессией, чем меня. Оно и понятно, Краснов точно не стал бы метить на его место, и не из-за отсутствия амбиций, а из-за скромного умственного развития.

— Я вам с Бородой покушать принес.

Юмор у него был, кстати, довольно «черным» и не слишком остроумным.

Я взял историю болезни, что лежала поверх простыни у самых ног покойного, и быстро оглядел ее. Пол — мужской. 51 год. Третья группа крови. Причина смерти — почечная недостаточность, уремия.

— Нинка сказала, что провозилась с ним до трех ночи, — продолжил Краснов, завозя каталку в прозекторскую. Нинкой звали сорокалетнюю медсестру, которая работала в ночную смену в тот день. Не замужем, растила двух четырнадцатилетних близнецов. Со слов Безбородова, у нее с Красновым был продолжительный роман, который длился практически столько же, сколько и его брак. — Селин в последний раз осмотрел его часов в девять, после чего ушел домой, сказав ей, чтоб она за ним присматривал каждые полчаса. Она так и делала, но после часу ночи началась веселуха. Пациент попросил ее подойти, и стоило Нинке это сделать, как он зажал своей ручонкой ее запястье и давай травить анекдоты.

— Душевный подъем и веселое настроение характерны для больных уремией.

— Уре….чего?

— Уремия. Это болезнь почек.

— Аааа, ну не повезло мужику, че тут сказать. Так вот, рассказывает он анекдоты, а Нина его слушает: вроде и работа идет, а вроде и время убивает. Правда, говорит, у больного сильно изо рта мочой воняло. Но это только цветочки, ягодки потом пошли. Мужик начал блевать. Не успела Нинка принести тазик с водой и тряпкой, чтоб вытереть ему рот, как у него началась диарея. Пришлось бежать за другой тряпкой.

Во время рассказа Анатолий начал хохотать. Мне же смеяться не хотелось, учитывая тот факт, что человек, о котором шла речь, лежал прямо сейчас передо мной на каталке.

— Представляю надпись на его надгробии: «Он был Цезарем нашего времени. Мог делать три вещи сразу: рассказывать анекдоты, блевать и ср…»…

— Помоги мне перекинуть его на стол, — перебил его я, сбросив простынь и обнажив голое иссохшее тело, с желтым оттенком кожи.

Труп был совсем легким. Болезнь съела больше половины его прежнего веса. Краснов бросил тело на стол так, словно разгружал мешки с картофелем. Я же осторожно опустил ноги на холодный металлический стол.

— Слушай, Леха, тут такое дело, — начал Краснов, почесывая затылок. Я уже знал, что он хочет сказать до того, как эти слова сорвались с его губ. — Мне через час нужно встретиться с адвокатом. Может, ты сам после вскрытия заштопаешь его и приберешься? К тому же «Борода» уже должен скоро прийти. Вдвоем вы справитесь и без меня, а?

За почти месяц моей работы в морге, Краснов уже третий раз просил меня выполнить за него работу, мотивируя всегда необходимостью встретиться с адвокатом по бракоразводному процессу. В первый раз я согласился, войдя в положение товарищу по несчастью. Во второй раз согласился, потому как решил, что дополнительная практика и выработка силы воли пойдет мне только на пользу. А в третий раз я решил ответить решительным отказом, потому как Краснов явно пользовался моей добротой, расценив ее за слабость.

— Во-первых: мое имя не «Лёха», а Алексей Дмитриевич. Во-вторых: не «Борода», а Александр Викторович. В-третьих: у нас с Александром Викторовичем очень много работы. У него около трех гистологических исследований, а у меня — заполнение журналов и подготовка отчёта для главврача. Заниматься сторонними обязанностями, у нас нет времени и сил. А потому, Анатолий Иванович, будьте так добры, подготовить инструменты, дезинфекционное средство и формалин.

Лицо санитара начало обильно покрываться красными пятнами. Брови нахмурились, лоб прочертили три глубокие складки. Он сделал шаг в мою сторону. Я, проявив стойкость, устоял на месте, размышляя о том, что если случится стычка, мне потребуется нанести удар первым. Быстрый, точный, в солнечное сплетение. Иначе он мне сломает нос или выбьет зубы.

— Отлично сказано, Алексей Дмитриевич! — раздался за спиной Краснова голос Безбородова. Лоб бугая слегка разгладился, и он сделал шаг назад. Напряжение между нами начало быстро сходить на нет. — За одним исключением: он не Анатолий Иванович, а просто Толик. Имени-отчества он пока не достоин.

Безбородов был гладко выбрит и трезв как стеклышко. С тех пор, как мы стали работать вместе, я ни разу не видел его пьяным и