Слеза Бога - Наталья Николаевна Александрова Страница 15

– Чего? – Мамаша откровенно удивилась. – Какой кадет?

Иван точно знал, чего хочет. Ох, этот грязно-желтый «опель-кадет»! Васька его купил по дешевке, когда-то давно, он и тогда был старый, еле ехал, дребезжа, как ведро с гвоздями. Сколько времени они провели под ним! Потом Иван купил свою машину, а Васька, кажется, по пьяному делу попал в аварию и разбил «кадет» окончательно. После этого они с Александрой и развелись.

Вот теперь и номер в голове всплыл. И его собеседница тоже кое-что вспомнила.

– Да вы что? – заорала она. – Это когда было-то? Она эту рухлядь давно с учета сняла, да ее, верно, уже на металлолом сдали!

– Мы таких сведений не имеем, – сурово прогудел Иван.

– Ну, я не знаю… – мамаша сбавила обороты, – может, вы с ней поговорите? Она вообще-то в Петербурге у мужа живет.

Через минуту Иван записывал телефоны. Фамилия у Александры теперь была Душанова.

Мобильный не отвечал. И вот когда Иван взялся за трубку, открылась входная дверь и та, вчерашняя девушка одной рукой вкатила в квартиру коляску. В другой у нее были два тяжеленных пакета. Она поставила их прямо на пол и отвернулась, чтобы запереть дверь. Девушка была худа, а талия, перетянутая пояском плаща, такая тонюсенькая, что Иван мог бы обхватить ее одной рукой, но он не собирался этого делать. Волосы у нее были светлые и свисали беспорядочно на лицо.

В коляске сидел мальчишка – такой же худенький и светловолосый, как мать. Он поднял голову и уставился на Ивана круглыми синими глазами.

– Привет! – сказал Иван.

Девушка отвернулась от двери и вскинула голову. Глаза у нее были большие, только не такие круглые, как у сына. Насчет цвета Иван не разобрал, потому что она окинула его с головы до ног очень неодобрительно. Он осознал, что стоит перед ней голый до пояса и босиком. А что делать? Рубашку он выстирал.

Она наклонилась к сыну и вытащила его из коляски. Мальчишка почему-то опустился на четвереньки.

– Вставай, Ежик! – сказала мать. – Мне сейчас некогда.

Мальчишка не глядя пошарил рукой по стене и, ничего там не найдя, вдруг громко заревел. Когда мать обнаружила, что Иван оторвал все привязанные веревочки, посмотрела на него с самой настоящей ненавистью.

– Чего ты? – Иван опустился рядом с мальчишкой на корточки. – Вставай!

Мальчишка замолчал, как будто кран выключили, сел, обхватив руками колени, и посмотрел на Ивана в упор.

– Ты кто?

– Иван. А ты кто?

– Я тоже Иван, – сказал мальчишка, стараясь, чтобы голос звучал ниже, но все же пустил петуха. – Это мама придумала, что я Ежик. А это у тебя что? – он потрогал сильно развитые мышцы на груди.

– Это мускулы. – Иван напряг руку и показал мальчишке упругий перекатывающийся шар. – Вырастешь, будешь заниматься спортом – у тебя тоже такие будут.

– Здорово! – мальчишка почему-то вздохнул.

Иван с улыбкой оглянулся на его мать и заметил в ее глазах слезы. Наконец до него все дошло – и веревочки вдоль стен, и то, что мальчишка так и сидит на полу, а должен бы скакать и прыгать, да и из коляски почти вырос…

– Я починю, – сказал он. – Тут лучше перила сделать. Есть в квартире что-нибудь подходящее?

Она молча взяла ребенка на руки, отнесла в комнату, потом открыла дверь небольшой кладовки. Там Иван нашел кое-какие инструменты, а также старый деревянный манеж, который быстро разобрал, из решеток получились удобные перильца. Когда он привинчивал последнее, под мышку ему сунулся любопытный нос. Мальчишка притащился в прихожую, очень ловко опираясь на детский стульчик.

– О, брат Иван, так ты, оказывается, вполне сносно передвигаешься!

– Я на море сам ходил! – похвастался мальчишка.

– Ну, давай пробуй! – Иван сделал приглашающий жест.

Ребенок честно прошел вдоль всех перил и сказал, что удобно. Его мать выглянула из кухни, уголки ее губ были печально опущены.

– Мама, как думаешь, может быть, он починит машину? – спросил мальчишка.

– Не знаю, Ежик, вряд ли…

Но сын ее не послушал и через некоторое время выполз из комнаты с коробкой. Машину они с мамой нашли на помойке, тут же сообщил ребенок, кто-то ее выбросил, потому что она не работает. А так она хорошая, радиоуправляемая, должна всюду ездить, и еще огоньки разноцветные, и музыка играет.

Иван разобрал машину тут же, на полу в прихожей, мальчишка не отставал от него ни на шаг.

Юлия скрылась на кухне, чтобы привести в порядок разбегающиеся мысли. Сегодня она просто не узнала этого человека. Чисто вымытое и выбритое лицо, явно недавняя стрижка, мощное, мускулистое тело.

Нет, он никак не может быть уголовником – ни татуировок на теле, ни шрамов. Как он сказал? Не пьет и не колется. Это уж точно. Скорее в зал ходит, такие накачанные мышцы так просто не получатся. В ванной висела выстиранная рубашка – точно дорогой фирмы, костюм, наверное, тоже. Все говорило о том, что мужчина вроде бы не бедный, но отчего тогда снял комнату у свекрови? И глубокая царапина на щеке, и сбитые в кровь костяшки на правой руке… Кто же он? Как бы узнать… Паспорт она видела и теперь точно могла сказать, что документ его. Приехал из какой-то Ченегды… черт его знает, что за город.

Ограбили по дороге? Отобрали деньги и вещи? Так отчего он в полицию не пошел? Отчего не позвонил домой или на работу, чтобы прислали денег? И зачем вообще сюда приехал?

Юлия украдкой посматривала в прихожую, где вовсю кипела работа. Машину полностью разобрали, и теперь Иван сосредоточенно копался внутри, а Ежик сидел рядом и подавал то отвертку, то плоскогубцы, то еще что-то. Глаза его горели, щеки были красными от возбуждения, он беспрерывно что-то лопотал, спрашивал и сам же пытался ответить.

«Ему не хватает общения, – в который раз обреченно подумала Юлия, – ему нужно играть с друзьями, меняться игрушками, обсуждать просмотренные мультфильмы. Он хорошо говорит, развит не по годам, но как же ему не хватает друзей!»

И отца, тут же мысленно добавила она, хотя дала себе слово даже не вспоминать об этом. Как ни крути, а в свое время ей следовало разглядеть Лешку получше. И бежать от него сломя голову. А теперь вот ребенок готов привязаться к первому попавшемуся мужчине, который обращается с ним ласково. И ему все равно, что этот тип может быть преступником или даже убийцей.

На сковородке зашкворчало, и Юлия сосредоточилась на приготовлении обеда. Не хватало еще, чтобы все подгорело!