Алексей Макеев - Пуля любит свою жертву Страница 16

– Слушаю… Да, узнал. Что? Готов подписать договор? Очень хорошо. Я рад, что ты наконец созрел.

Он придвинул к себе лист бумаги, после чего махнул рукой Вадиму. Продолжение их разговора откладывалось. Управляющий послушно поднялся на ноги и так же бесшумно, как и входил, покинул кабинет.

За дверью Вадима ожидал широкоплечий верзила с короткой стрижкой и квадратной массивной челюстью. Стального оттенка смокинг и такого же цвета бабочка под горлом шли здоровяку не больше, чем корове седло. Однако на территории «Арии-С» он вынужден был ходить именно так.

– Чего он хотел? – Верзила мотнул головой в сторону кабинета.

– Задание дал. Надо пробить информацию по одному субъекту. Готов прокатиться, Жора?

– А я чего? Я – как пионер. Всегда готов. Только переодеться можно? Так неудобно. – Он подергал пальцами бабочку под горлом.

– Конечно, переоденься, – разрешил Вадим. – И подгоняй машину к черному ходу. А я кое-что возьму в кабинете и тоже спущусь.

– Понял.

Верзила тут же кинулся исполнять распоряжение.

Крячко светился, как до блеска начищенный перед Пасхой самовар. Он даже негромко насвистывал себе под нос какую-то мелодию. Гуров встретил его снисходительной улыбкой, на время оторвавшись от материалов дела.

– Ну, хвались.

Станислав присел на краешек стола напарника.

– Прямо в точку, Лева, – сказал он, выдержав небольшую паузу. – Вряд ли в этом деле могут быть столь явные совпадения, так что… Сомнений нет, старичок. Мы с тобой на верном пути.

– Может, все-таки пояснишь? – предложил Гуров.

– Охотно. Номер, на который ты особо просил обратить внимание в телефоне Композитора, принадлежит некоему Равшану Лагдаулину. Я навел справки. Это выходец из Дагестана, обосновавшийся в столице нашей родины более десяти лет назад. Специализация – наркобизнес. Так что, как видишь, опять наркотики. Все одно к одному, Лёв… Три года назад ребята из УБНОН даже взяли Лагдаулина, и вроде даже с поличным, но адвокатам дагестанца удалось развалить дело, и он был отпущен за недостатком улик. Как тебе это нравится?

– Та-ак, – протянул Гуров. Он захлопнул папку с материалами дела и отложил ее в сторону. – Действительно, интересная получается картина.

– Да все предельно ясно, – ликовал Крячко. – Налицо разборки прямых конкурентов. Абхазы с дагестанцами не поделили между собой большой куш пирога, начиненный наркотой, а первой жертвой их разборок стал простой курьер. Артур Хамицкий. Или, как он называл себя последние восемь лет, Александр Калашников.

– Как все просто у тебя получается. – Гуров с сомнением покачал головой.

– А чего тут сложного?

– Ладно. – Гуров обошел стол и уселся рядом с напарником. – Давай-ка разберемся по порядку. Что мы имеем? Хамицкий, судя по всему, был перевербован экстремистами в то время, пока находился у них в плену, и взял на себя функции по перевозке наркотиков. То есть сделался курьером. Логично предположить, что Александр Калашников на самом деле погиб, а Хамицкий, вернувшись в Москву, выдал себя за него. Похоже?

– Вполне. Так к нему сложнее было подкопаться. Да и идея, скорее всего, не его собственная, а абхазов. Они могли использовать этот прием и ранее. До Хамицкого могли быть и другие курьеры. А зачем подставлять кого-то из своих, если можно найти русского?.. И вроде бы все у них идет нормально, бизнес налажен, но в один прекрасный момент в дело решает вмешаться Лагдаулин.

Гуров почесал переносицу.

– И начинает с убийства курьера? – с сомнением произнес он.

– А почему нет? – Крячко был намерен отстаивать свою версию до конца. – Во-первых, мы можем с тобой и не знать, с чего на самом деле начались их разборки. Отправной точкой могло быть и не убийство Хамицкого. А во-вторых… Что тебе не нравится? Курьер вез либо деньги, либо крупную партию наркотиков. Одно из двух. Третьего не дано. Его убивают, а потом забирают или товар, или деньги. Весьма красноречивый способ заявить о своих правах… Разобраться в ситуации приезжает Джамал Гамсахурдия, и его тоже убивают. Люди Лагдаулина, я думаю…

– А куда подевался Сват? Владимир Симоненко? Мы так и не можем установить его местонахождение.

– Спрятался, – спокойно парировал Крячко. – Залег на дно. Запахло жареным, и он предпочел не вмешиваться. Причем скрываться Сват может как от нас, блюстителей закона, так и от идущего по его следу киллера.

– Гладко излагаешь, Стас, – согласился Гуров. – И все вроде бы сходится. Но при чем тут девушка? Марина Шиханова?

– Шиханова была просто свидетелем убийства Хамицкого. Понятное дело, ее ищут, чтобы ликвидировать.

– А обыск? Что искал Композитор на ее квартире?

– Возможно, зацепку… – Станислав немного заколебался. – Что-то, что позволило бы киллеру выйти на ее след…

Гуров покачал головой. Спрыгнув со стола, он заложил руки за спину и принялся мерно расхаживать по кабинету. На полковнике была серого цвета футболка с надетой поверх нее наплечной кобурой и темно-синие джинсы.

– Зацепку так не ищут, Стас, – сказал он. – Чтобы найти след свидетеля, не нужно вспарывать диванные подушки или отрывать от пола линолеум.

– Ладно, умник. – Крячко обиженно надул губы. – Тогда скажи ты. Чего он искал?

– Не знаю, – честно признался Гуров. – Возможно, героин… И не пакетик-два, а крупную партию.

– На квартире Шихановой?

– В момент убийства курьера при нем могло ничего не быть, – не обратив внимания на иронию напарника, продолжил рассуждать Гуров. – Убийца… или убийцы изначально не взяли этого в расчет. А теперь ищут. И на квартире Шихановой в том числе. Она была самым близким человеком для Артура Хамицкого, стало быть, стоит первой в списке тех, кто потенциально мог перехватить партию… – Полковник запнулся и тут же добавил: – Но это всего лишь гипотеза, Стас. Дать ответ на данный вопрос мог только Композитор, но он не захотел.

– Ответ должен знать не только исполнитель, но и заказчик. То есть Равшан Лагдаулин. Его и надо искать.

Гуров остановился.

– Тут даже я с тобой не поспорю.

Он вернулся на свое рабочее место и достал из бокового кармана пиджака, висевшего на спинке стула, мобильный телефон. Набрал номер.

– Ребро?.. Да, это я. Нужно снова встретиться… Да, еще раз… Что? Почему?.. Ладно, пусть будет так. Говори, где и когда.

Минуту полковник молча и сосредоточенно слушал незримого собеседника. Затем нажал кнопку отбоя.

– Пришло время еще раз пообщаться с нашим бесценным информатором, – сообщил он Крячко, надевая пиджак. – Пусть расскажет нам про дела Лагдаулина.

– Отлично, – вновь просиял Станислав. – Заодно и перекусим у него. Я голоден, как волк. Закажу себе бараньи ребрышки. Под их фирменным соусом. Ты не пробовал? Очень рекомендую… Надо лично познакомиться с шеф-поваром Реброва…

– Боюсь, что не получится, мой друг, – разочаровал напарника Гуров.

– Что не получится?

– Полакомиться бараньими ребрышками. Мы едем не в «Эдельвейс».

Гуров вынул оружие из наплечной кобуры, проверил его состояние и сунул обратно. Застегнул пиджак.

– Как так? Почему?

– Ребро сейчас не там. Он играет в бильярд на Большой Коммунарной. Пробудет там до вечера… А вполне возможно, что и до завтрашнего утра. Мы не станем ждать так долго, потому едем к нему туда.

– Ну ладно. – Станислав пожал плечами. – В бильярдной наверняка тоже чего-нибудь пожевать подают. Это, конечно, не бараньи ребрышки, но, на худой конец, я согласен и луковыми чипсами закусить.

– Это тоже вряд ли, Стас. Мы не пойдем в бильярдную. Припаркуемся в переулке за ней, Ребро к нам выйдет. Так мы условились. Пошли.

Гуров двинулся к порогу, Крячко ничего не оставалось, как последовать за ним.

– Условились они, – бурчал он себе под нос. – А меня кто-нибудь спросил? Конечно, нет. Кому интересно мнение какого-то там престарелого и несчастного опера…

К шести часам вечера уже начинало смеркаться, и припаркованная машина сыщиков в глухом переулке, примыкающем к Большой Коммунарной, совершенно не бросалась в глаза. Свет в салоне не горел. Разглядеть две широкоплечие фигуры внутри было очень сложно. Лишь время от времени вспыхивал огонек сигареты полковника Крячко.

Хлопнула дверь черного хода бильярдной. С покосившейся ступеньки сошел человек в кожаной куртке, закурил и воровато огляделся по сторонам. Гуров коротко мигнул ему фарами. Человек быстро зашагал в сторону сыщиков. Его слегка покачивало, из чего можно было сделать заключение, что в бильярдной в качестве тонизирующих напитков подавали не только кофе.

Сыщики узнали Реброва по высоким ковбойским сапогам с острыми носами. Информатор распахнул заднюю дверцу автомобиля и плюхнулся на сиденье. Пахнуло перегаром и дешевым табаком.

– Приветствую вас, господа сыщики, – весело произнес он. – Что-то мы в последнее время стали часто встречаться. Боюсь, как бы наши с вами отношения не переросли в братскую дружбу.