Марина Серова - Бронежилет для нежного сердца Страница 16

Снова все было шито-крыто, и несмотря на то, что уже несколько раз совершенно реальный человек подвергался реальной смертельной опасности, не имелось ни малейшего официального повода не только для того, чтобы возбудить уголовное дело, но даже для того, чтобы возбудить у кого-то постороннего серьезные подозрения.

Между тем время шло. Расставляя на небольшом столике перед диваном коробочки и пакетики, содержавшие изделия поваров из соседнего кафе, я видела, что шоковое состояние, вызванное недавним происшествием, постепенно проходит и мои друзья снова обретают утраченный дух.

Особенно это было заметно по Милютину.

– Нет, это нельзя так оставить! – снова громогласно вещал он. – Мы их, я их… Их нужно привлечь! Привлечь к ответственности. Скажите на милость! Распоясались! Творят что хотят. Посреди белого дня в центре города. Я их…

– Сергей Вадимович, у вас кофе стынет, – попыталась я направить в какое-нибудь иное русло его недремлющую мысль, но не тут-то было.

– Спасибо, Женечка, – мимоходом бросил он в мою сторону. – Вы, как всегда, просто на высоте. Честь и хвала. Низкий поклон. Сегодня снова вы, хрупкая девушка, вынесли, можно сказать, на своих плечах двух непутевых мужчин, несмотря на всю свою физическую силу не сумевших толком постоять за себя. Но я этого так не оставлю! Игнат! Мы не можем, мы не должны спускать им. Распоясались! Я их…

– Да успокойся уже, – устало произнес Столетов, кусая бутерброд. – Что ты им сделаешь? Мы их даже найти не можем.

– Найти? Н-да, – на минуту остановился Милютин, но быстро выправился и с тем же апломбом произнес: – Пустяки! Найти – плевое дело! Мы их заманим в ловушку! А?! Как тебе такое?

– В какую еще ловушку?

– А в такую! Заманим их куда-нибудь, да и… А вот на рыбалку! Любишь ты рыбалку? Я знаю тут одно местечко, прелесть! Клюет отлично, а главное – очень удачно расположено. Возле берега – открытое пространство, а прямо у воды огро-о-омный валун. За ним очень удобно прятаться в случае чего. Берег открыт, а сзади лесок. Чуешь?

– Нет, не чую.

– Эх, Игнат, какой ты неповоротливый. Не пробьешь тебя, как стену железобетонную. Я ведь объясняю – мы поедем туда, как будто бы на рыбалку, удочки возьмем. А я заранее ребятам скажу, есть там у меня пара-тройка надежных парней. Скажу им, они заранее в леске-то и засядут. Те поедут за нами, они же следят, правильно, Евгения? Ну вот. Поедут за нами и прямиком в лапы мальчишечкам моим и угодят. А?

– Это очень плохая идея, – тоном, не допускавшим возражений, проговорила я.

– Почему же? – недоуменно взглянул, кажется, уже собравшийся паковать удочки Милютин.

– Да по всему. Лес – открытое, ниоткуда не защищенное пространство, подходи с любой стороны. Они могут точно так же незаметно подкрасться к этому вашему открытому берегу, да и…

– Но ты пойми, – там ведь будут мои ребята, – в пылу разговора незаметно для себя переходя на «ты», горячился Милютин. – Они оцепят все подходы, выстроятся полукругом – мышь не проскочит! А главное – самих их черта с два обнаружишь. Такие у меня мальчики, цвет! Элита! Гордость всей конторы. Для меня что хочешь сделают, только попроси. Сколько же еще это будет продолжаться? Что, Игнату теперь до конца дней в этом номере сидеть, ото всех прятаться?

Милютин настаивал так убедительно, что даже на лице Столетова я начала замечать интерес.

– Может, попробуем? – наконец неуверенно произнес он.

Но у меня эта блестящая идея не вызвала ни малейшего энтузиазма.

Если посреди бела дня в центре города наши тайные мстители не боятся осуществлять столь смелые проекты, что же могут предпринять они в безлюдном месте, со всех сторон окруженном лесом?

Конечно, присутствие «мальчиков из спецназа», которых сейчас так расхваливал Милютин, внушало некоторую надежду на успех, но и уровень риска представлялся мне недопустимо высоким. Стоило ли оно того?

– Не знаю, – в задумчивости проговорила я в ответ на осторожный вопрос Столетова. – С одной стороны, конечно, хотелось бы уже вывести их на чистую воду, а с другой…

– Вот именно! Именно! – сразу подхватил Милютин. – Именно вывести на чистую воду. Очень точно вы выразились сейчас, Женечка. Там, в этом месте, прекрасная чистая вода, и мы постараемся сделать все так, чтобы на этот раз рыбка клюнула.

– Хорошо, – определившись наконец со своими мыслями, произнесла я. – Давайте съездим на это ваше волшебное место, я сориентируюсь в обстановке и потом уже будем принимать решение.

– Отлично! – с энтузиазмом воскликнул Милютин. – Вот это я понимаю! Это деловой подход. Ну что, едем?

– Может, допьете свой кофе?

– Да, сейчас допиваем и вперед. Игнат, ты готов?

– Нет уж, – решительно сказала я. – Игнат Семенович останется в номере. Брать его с собой – дополнительный и неоправданный риск, который я не могу допустить ни в коем случае. Если мы поедем вдвоем, не думаю, что может произойти что-нибудь экстренное. Ведь охотятся не за нами. А если там будет Игнат Семенович? Сейчас ведь там, в этом лесу, не сидят в засаде ваши бесподобные мальчики?

– Резонно, – произнес Милютин. – Полностью согласен. Решено, Игнат, ты остаешься. Мы съездим вдвоем, все проверим, а уж когда настанет время самой операции, тогда поедешь и ты. Сиди в номере, никуда носу не высовывай. Жди нас.

В своей непосредственности Милютин был просто бесподобен, и, слушая, с каким апломбом он раздает указания, я даже завидовала немного этому изумительному умению перестраиваться.

«Давно ли он сам слезно каялся в легкомыслии, с которым вытащил Столетова из номера? – думала я, спускаясь следом за ним к машине. – И вот извольте. Не прошло и часа, как он же с той изумительной безапелляционностью раздает рекомендации, как кому себя вести».

Когда Милютин устроился рядом со мной на пассажирском сиденье, я завела движок и, следуя его указаниям, повела машину за город к заветному месту для рыбалки. В этот раз мне не нужно было прятаться и вводить кого-то в заблуждение относительно своего местонахождения, поэтому телефон я взяла с собой. Пускай следят. В конце концов, если я найду, что безумную идею Милютина можно попытаться воплотить в жизнь, мне даже нужно будет, чтобы наши тайные преследователи знали эту дорогу. Так что пускай следят.

Минут через сорок, прорвавшись сквозь городские пробки и с ветерком прокатившись по полупустым загородным магистралям, мы свернули с главной дороги на накатанную грунтовку, ведущую в небольшой лесок. Проехав несколько километров, я увидела, что деревья редеют, лес расступается и перед нами открывается довольно живописный пейзаж. Грунтовая земля, на которой росли трава и деревья, плавно перейдя в песок и камни, уже лишенные всякой растительности, оканчивалась спуском к водоему. Благодаря резким перепадам высот и наличию внушительных каменных глыб, живописно разбросанных там и сям, озерко представало взорам как бы налитое в огромную чашу с неровными, обрывистыми краями. С правой стороны пляжа – небольшого участка берега, довольно пологого по сравнению со всеми остальными, спускавшегося к воде, – торчала огромная скала. За ней действительно можно было укрыться не только от вражеских пуль, но, пожалуй, даже от какого-нибудь средней силы атомного взрыва.

Я вышла из машины и, пока Милютин, прихрамывая и семеня следом за мной, расписывал во всех красках, какое это хорошее место и как удобно можно будет с помощью его «мальчиков» устроить здесь ловушку, осматривалась на местности.

В целом, то, что рассказал Милютин об этом месте для рыбалки еще в номере, вполне соответствовало действительности. План его, вначале показавшийся мне абсолютно фантастическим, имел под собой некоторую реальную почву.

К берегу сквозь лес вела только одна дорога, пригодная для проезда автомобиля. Деревья росли здесь достаточно густо, чтобы быть уверенным, что любое другое направление можно осилить только пешим ходом. А для контроля над непрошеными пешеходами вполне могли сгодиться те самые «мальчики», которых так активно рекламировал Милютин. Даже при беглом осмотре я сразу наметила несколько мест, где, при соответствующей маскировке, вполне незаметно для постороннего глаза могли разместиться бойцы.

– … и как только они появятся, ребята сразу же их заметят и возьмут на абордаж, – браво заканчивал Милютин какую-то фразу, начало которой я не уловила.

– Что ж, Сергей Вадимович, думаю, можно попробовать, – проговорила я, еще раз окидывая взглядом окрестность. – Но уговор – делать все точно как я скажу и от рекомендаций моих не отступать, что бы ни случилось.

– О! Конечно! Разумеется, Евгения, мы целиком и полностью… То есть во всем готов на вас положиться.

Обрадовавшись, что его план сработал, Милютин сейчас, кажется, готов был наобещать что угодно. Но я уже знала цену этим порывам, вызванным настроением минуты, поэтому в этот раз не собиралась выпускать контроль из своих рук.