Евгений Сартинов - Пленники тайги Страница 16

Все это произошло так быстро, что ни Золотов, ни Степаныч не успели схватить оружие. Свирепый рык животного и отчаянный крик боли словно подстегнули их. Расхватав ружья они кинулись было к месту схватки, но Астахов свирепо крикнул на них:

— Назад!

Все трое охотников замерли, смотря на застывшего с поднятым карабином Астахова. Никто из них не мог понять чего ждет Семен, а он поджидал Найку. Лайка стремительно неслась к терзавшему телохранителя зверю, в то время как его дог содрав с руки хозяина поводок с отчаянным воем рванул куда-то в сторону леса. Подбежав к медведице Найка не стала вступать в предварительные переговоры, а сразу вцепилась в мохнатую задницу зверя. Взревев еще громче та оставила терзаемое тело и, приподнявшись, обернулась в сторону боли. Только этого и дожидался Астахов. Прогремевший выстрел был безукоризненно точен. Голова медведицы дернулась, рев ее оборвался и тяжелая туша зверя всей своей массой обрушилось на тело Сергея.

Еще свирепствовала в неистовой ярости Найка нападая на уже мертвую медведицу, а все четверо охотников со всех ног бежали к месту драмы. Лишь теперь, вблизи, горожане смогли оценить разницу между убитым им пестуном двухлеткой и матерой, старой уже медведицей. Своей огромной, еще подергивающей агонии тушей, она почти целиком придавила Сергея, лишь из-под громадной головы зверя виднелось что-то багрово — красное.

— Взяли! — крикнул Астахов, хватаясь за переднюю лапу медведицы. Нагнувшегося над ее телом Золотова болезненно поразил резкий, неприятный запах зверя густой волной ударивший по обонянию финансиста. Он так же невольно покосился на полуоткрытую пасть с желтоватыми кривыми зубами, на которых застыла белая пена вперемешку со слюной. Пуля Астахова попала в ухо медведю и оттуда еще чуть-чуть подтекала кровь. Дружными усилиями они отвалили непомерно тяжелую тушу и застыли над растерзанным телом охранника.

Медведица поймала кинолога на четвереньках и одним движением лапы сняла скальп, лишив Сергея своей рыжей шевелюры. Вся одежда на телохранителе была беспощадно измочалена и пропитана кровью. Никто из стоящих над телом Сергея не сомневался, что он уже мертв, но внезапно тот слабо простонал, а потом сделал безуспешную попытку встать.

Ошеломленные охотники поспешили ему на помощь, и вскоре Сергей пошатываясь стоял на ногах. Вид его был ужасен: лицо залито кровью, глаза безумные, так же с кровавым оттенком в белках. Сзади, на шее болталась скальпированная шевелюра кинолога, левая рука почти до локоть оказалась изжевана до кости, но он был жив!

Вскоре Семен понял, что именно здоровущая, полупрофессиональная телекамера спасла жизнь Рыжему. В момент падения сумка с телекамерой, висевшая на спине Сергея, сбилась вперед и попав в пасть медведицы уберегла его шею от последней ласки медвежьих клыков. Растерзав железный корпус видеокамеры зверь переключился на руку телохранителя, а тут уже подоспела Найка и выстрел Семена.

Золотов и Степаныч подхватили тяжелое тело Сергея и поволокли его в сторону лагеря. Сзади семенил озабоченный доктор на ходу выкрикивая свои команды.

— Надо его как можно быстрей доставить в лагерь, вколоть противошоковое! И немедленно в больницу, иначе он просто истечет кровью!..

Астахов же остался на месте драмы. Надо было собрать разбросанное оружие, кроме того он не удержался и вспоров живот вырезал из тела медведицы самое вкусное — печень, отдав покрытые жиром кишки Найке.

— Ешь, — сказал он ей, — ты честно заработала. Если бы не ты, сейчас этот дурик был бы уже мертв.

11. «Деликатесы по таежному»

Астахов вернулся в лагерь как раз в тот момент, когда грохочущая «вертушка» тяжело оторвалась от земли и пройдясь над зарябившим озером заложила крутой вираж уходя курсом на юг. Среди поредевшего состава отдыхающих Семен с большим удивлением увидел сивую голову доктора. Просмотрев всех оставшихся Астахов понял что, неудачник Сергей улетел за две сотни километров с прихворнувшим еще вчера Самойляном. За столом под навесом собрались все те, кто остались: Золотов, начальник его охраны, молчаливой глыбой восседавший во глав стола Паша, возбужденно что-то рассказывающий доктор, все так же сидевший за ноутбуком «компьютерный гений» Игорь, и подошедший от костра с чайником в руках Василий. Судя по всему разговор шел о несчастном собаководе.

— …Нет, парню повезло, обглодала она его хорошо, но ни вены, ни артерии не задело.

— Как он? — спросил Астахов, останавливаясь у стола.

— Ничего, — отозвался на этот вопрос Степаныч. — Стакан «Абсолюта» засосал и чуть в пляс не пустился.

— Да не мели ты, — досадливо поморщился Золотов. — Какой там в пляс!? Док говорит жить будет, но не очень радостно. Присаживайся, чего стоишь?

Астахов аккуратно поставил к скамейке карабины и ружье Степаныча, потом подал полковнику истерзанную клыками медведицы сумку с телекамерой.

— Вот что спасло Сережку.

— Мать честная! Вот это зубки «меня ласкали»! — присвистнул Степаныч, доставая из сумки искореженную камеру.

Все сгрудились рядом, разглядывая бренные остатки импортной техники.

— Серегу спас еще и твой выстрел, Семен, — напомнил Золотов.

— И с-собака, — дополнил Андрей.

— Да, а Лорд чуть не угробил. Ты его, кстати, не видел?

Астахов отрицательно качнул головой, а затем достал из походной котомки и плюхнул на стол громадную медвежью печень.

— Таежные деликатесы, — ровным голосом сказал он, отрезая ножом приличный кусок еще теплого мяса. Аккуратно посолив ее Астахов отправив печенку в рот, ввергнув всех собравшихся за столом в глубокий шок. Блаженное выражение его лица резко контрастировало с гримасами всех горожан. «Компьютерный мальчик» весьма откровенно зажал рот и, отбежав за ближайшие кусты, зашелся в мучительных рыганьях. Слегка побледнел Золотов, даже невозмутимый Паша скривился. Только полковник с душой рассмеялся, но от предложенного Астаховы куска отказался.

— Нет, мы к этому не привыкли. Боюсь после такого деликатеса я оставшиеся двое суток в тех же кустах просижу.

— М-мне давай, — неожиданно вмешался в разговор врач, заученным жестом поправляя свои жидкие волосы цвета спелой пшеницы. Охотник с сомнением посмотрел на хронического неудачника Андрея, но печень ему дал. Доктор щедро посыпал ее перцем, еще больше посолил и с выражением жуткой решимости на лице сунул в рот. Некоторое время он держал мясо во рту, потом жеванул пару раз и с явным трудом проглотил. Степаныч, торопливо налив полстакана водки, сунул ее в руку врача и тот двумя жадными глотками отправил ее вслед «таежному деликатесу».

— Ну как? — спросил с улыбкой Золотов.

— Ниче! — явно храбрясь ответил доктор, хотел что — то еще добавить, но в этот момент жуткая гримаса исказила его лицо, и зажав рот врач побежал в оставленные Игорем кусты. Жалобные потуги его желудка заглушил дружный всеобщий хохот. Смех еще не успел утихнуть, когда раздался зуммер телефонного звонка. Бледный, но несколько оправившийся Игорь глянул на табло высвечивающее номер звонившего и через весь стол негромко крикнул Золотову: — Анатолий Егорович, Данилевский звонит. Что сказать, то же что и вчера?

Финансист вытер с глаз выступившие от смеха слезы и после короткого раздумья отрицательно мотнул головой.

— Нет, давай-ка я с ним поболтаю. Сегодня я в ударе.

Когда он взял телефонную трубку все окружение миллионера затихло, Степаныч даже шикнул на подошедшего с покаянными разъяснениями доктора. Астахов сразу почувствовал, что это не простой разговор, хотя и за прошлый день Золотов звонил несколько раз.

— Алексей Наумович, добрый день! Как ты меня поймал удачно, я только что вернулся с охоты и собирался на рыбалку.

— Ну и как охота? — слабо, но удивительно четко донеслось до ушей Астахова.

— И хорошо и не очень. Подстрелили двух медведей, но пострадал один мой человек, пришлось отправить его вертолете в город.

— Поздравляю, как там охотники говорят: «С полем»?

— Спасибо — спасибо. Ты, я чувствую, тоже ярый охотник?

— Слушай, Егорович, ты мне мозги своей охотой да рыбалкой не компостируй. Через сутки я жду тебя в столице на собрании акционеров. Ты обещал поддержать мою кандидатуру в совете директоров, помнишь? Договор дороже денег.

— Слушай, Леш, ей богу не могу. Я из этой тайги раньше чем через трое суток не выберусь. Оба вертолета в разгоне, раньше чем через сутки не вернуться. Планида такая, и не хотел так на долго задерживаться здесь, а пришлось. Я позвоню Митрохину и порекомендую ему тебя. Ладушки?

Голос в трубке некоторое время молчал, потом до Астахова донеслись слова сказанные явно сдавленным яростью голосом:

— Ну и сволочь же ты, Золотов! Топишь меня, да?!

— Да ладно тебе, Алексей!.. — попробовал отшутиться финансист, но в трубке уже резко запикали короткие гудки.