Михаил Петров - Гончаров и Бюро добрых услуг Страница 16

Вместо неё из соседней квартиры вышла Галина Петровна и поинтересовавшись, кто он такой? Он сказал, что её это не касается, так как к Лидии Антоновне он пришел по личному вопросу. Тогда соседка ему доложила, что Лидия Антоновна уехала в Москву, но обещалась вернуться сегодня после обеда.

Буркнув что-то неопределенное незнакомец испарился будто его и не было. Нестерова же не придала этому никакого значения и вернулась к своему прерванному занятию, стирке грязного белья.

После стирки она долго завтракала, смотрела телевизор и просто отдыхала, а поближе к трем она вышла на балкон с тем, чтобы снять высохшее белье и пропарить его утюжком. Совершенно случайно она заметила двух мужчин стоящих на углу дома. В одном из них она без труда признала утреннего визитера, но и тогда ничего плохого она не подумала.

А вскоре с дорожной сумкой в руках к ней позвонила Андрейченко. Вернув ей ключи Галина Петровна доложила, что за время её дежурства никто кроме сегодняшнего молодого мужика не приходил. Пошутив на тему того, что молодой мужчинка это всегда хорошо, Лидия Антоновна зашла в свою квартиру.

Сдав свои полномочия Галина Петровна совсем успокоилась и прилегла немного вздремнуть. Разбудил её истошный женский крик. Подпрыгнув на диване она тут же вылетела за дверь и увидела, что пролетом ниже, сидя на площадке, Инна Соколовская громко кричит и обливается кровью, а ей в голову из пистолета целится подельник утреннего визитера.

Еще она хорошо разглядела как тело Владимира Соколовского катится вниз по ступенькам, на третий этаж. Нестерова заорала, что было моченьки и тогда тот мужик, как говорит сама Галина Петровна, - Заместо того, чтобы уже размозжить Инкин череп, принялся пулять в меня.

Он выстрелил в неё дважды, но слава Богу, не попал. Время было упущено, начали хлопать двери квартир и он, так и не замочив Соколовскую, в панике бросился догонять своего товарища. Тут-то, на их беду, из подвала вылез я. Но как я уже говорил, они просто отшвырнули меня и промчались мимо.

Теперь о том, что мне час тому назад рассказала Инна Николаевна. Иваныч, плесни ещё немного, хмарь вроде бы отходит.

Когда Нина Николаевна с мужем зашли в подъезд, то там никого не было. На лестницах вплоть до четвертого этажа им тоже же никто не встретился. Совершенно спокойные они явились к матушке и после бурной встречи, да многочисленных семейных расспросов, Инна Николаевна перешла к сути дела. В двух словах обрисовав возникшую проблему она попросила денег. Сердобольная мамаша, не чаявшая во внучке души, хоть и со скрипом, но выдала требуемую сумму.

Наскоро попрощавшись, Соколовские вышли из квартиры и направились вниз и тутто, между четвертым и третьем этажом они увидели свое го вчерашнего гостя. Капитан Хомича сегодня был одет в штатское.

- Добрый вечер. - Улыбнувшись во весь рот поздоровался он. - А мы с Игорем решили, чем беспокоить вас дома, лучше забрать у вас баксы прямо здесь, как говорится, не отходя от кассы. У вас все нормально? Ну и слава Богу. Давайте деньги.

- Я не знаю... - Растерялась Соколовская от такого неожиданного поворота. - Как же так... Ведь мы договаривались, что вы прийдете к нам домой...

- А какая разница? - Криво оскалился капитан. - Или вы уже поставили в известность правоохранительные органы и теперь в вашей квартире нас ждет засада?

- Нет, ну что вы! - Негодующе воскликнул Соколовский. - Как вы могли подумать!

- Вот так и подумали. - Жестко отрезал Хомич. - Гоните доллары, или завтра же, с ромашкой в носу, вы получите голову вашей дочери.

- Да, конечно, простите, все в порядке. Вот, пожалуйста, возьмите ваши деньги. - Вне себя от страха она подала ему двадцать банкнот достоинством по сто долларов каждая. - Только Вику не троньте.

- Конечно не тронем. - Укладывая деньги куда - то за пазуху натянуто рассмеялся капитан. - А вот вас, к сожалению, нам придется тронуть. - С этими словами он выдернул пистолет с набалдашником и нацелился Соколовской в сердце.

Грань между жизню и смертью была шириною в десятую долю секунды, но этого времени Соколовскому хватило, чтобы встать между ними и отбросить руку убийцы вверх. Вот почему первая пуля раздробила ей только ключицу, а вторая вообще ушла в "молоко". Рассерженным фокстерьером, Соколовский, вцепился в руку бандита. В ту самую руку, которая держала пистолет.

Последовало ещё два беспорядочных выстрела, после чего Хомичу все таки удалось стряхнуть Соколовского и почти в упор всадить ему пулю в лоб. Именно в этот момент, лежащая на ступенках, Инна Николаевна, истошно заорала, тем самым разбудив меня и спящую соседку.

Только чудо спасло Соколовскую и чудом этим явилась Галина Петровна. Именно она лязгом входной двери отвлекла Хомича, который уже собрался отправить нашу подопечную вслед за своим мужем. В бесстрашную старуху растерявшийся бандит выстрелил дважды, после чего бросился догонять своего подельника. Здесь мне нужно добавить, Галина Петровна и Соколовская в один голос утверждают, что оба преступника были в черных кожаных печатках.

Ну, а про остальное, Иваныч, я тебе уже рассказывал, что же касается моего двухчасового пребывания в милиции, стандартных вопросов, утомительного ожидания и прочего дерьма, то ты и сам все прекрасно знаешь. Сам все это неоднократно испытал, так что добавить мне нечего. Вопросы будут?

- Будут. - Подумав ответил я. - Так кого же ты ухлопал? Старлея визитера по имени Игорь, или же капитана Хомича?

- Само собой, "капитана" Хомича. Он ведь бежал последним.

- А как ты думаешь, кто в их спарке главный?

- Вопрос довольно сложный. Если исходить из рассказов Нестеровой и Соколовской, то получается, что старшим был Хомич. От него исходила инициатива, он вел переговоры и он же забрал деньги, но вряд ли главарь стал бы мочить Соколовского своими руками, когда под боком помощник.

- Вот и я о том же. Небольшая несуразность получается.

- Как сказать. - Наморщил лоб Ухов. - А может он маньяк-любитель и угробить чьюто лишнюю душу для него настоящее наслаждение.

- Может и так. - Неуверенно согласился я и как можно равнодушнее спросил. - Инна Николаевна тебе для меня ничего не передовала?

- Нет, передавать ничего не передавала, но очень беспокоилась за судьбу своей дочери и на это основания у неё есть. Ей кажется, что Хомич неспроста грозился прислать голову Виктории. В общем за свою дочь она страшно переживает и даже дала мне адрес места её нахождения. Просила проверить все ли в порядке, а если да, то перевезти её куда - нибудь в более надежное место. Она даже нацарапала записку своему знакомому, Николаю Александровичу, хозяину той самой дачи, где скрывается Вика. Придется завтра съездить.

- Не завтра, Макс, а сегодня и немедленно. - Подумав постановил я.

- Да ты что, Иваныч? - Возмущенно изумился он. - Посмотри на часы. Дело близится к полночи, до Гнилого озера, где находится дача, пятнадцать километров дороги, а мы с тобой уже изрядно накачались. Тут ничего не поделаешь, отложим на завтра.

- Нет. - Твердо продолжал стоять я на своем. - Я себя чувствую вполне нормально, так что отправляемся сейчас.

В полночь я выгнал машину со стоянки, подсадил в неё и в самом деле окосевшего Макса и начал аккуратненько выбираться из города, опасаясь только одного, не в меру придирчивых гаишников. Дуракам и пьянцам счастье. Пронесло и меня. В половине первого мы остановились возле огороженных шести соток и тут же направились к скромному домику, который, надо полагать, принадлежал Николаю Александровичу.

На улице было довольно холодно и ветренно. Это заставило нас с удвоенной энергией тарабанить в темные оконные стекла. Не добившись никакого результата, встревоженные этим обстоятельством, мы переключились на дверь веранды, но и там наши старания не увенчались успехом.

- Будем ломать дверь. - Решительно предложил Ухов. - Печонкой чую, что они опять нас опередили. - Вложив в удар всю свою силушку он с разгону торпедировал дверь и не встретив с её стороны особенного сопротивления, протаранил своим многострадальным лбом противоположенную стену, после чего контуженным тюленем тихо и аккуратно лег на половичок.

Пожурив его матерными словами за поспешность, я вошел в помещение и первым делом включив свет осмотрел пол. Видимых отпечатков следов я не заметил. Похлопав Макса по щекам я осведомился о состоянии его здоровья. Неразборчиво, что-то пробурчав он скривился от боли и махнул рукой.

- Понятно. Ладно отдыхай пока, отдыхай и набирайся сил. - Пожелав ему здоровья я открыл обитую войлоком дверь. В нос ударило сыростью и холодом, из чего я заключил, что домик не протапливался, как минимум, с утра. Щелкнув выключателем я подошел к печке разделявший избушку на две равные половины и положил на неё ладонь. Первоначальные мои выводы подтвердились. Кирпич был холоден как лед айсберга.

Покачав головой я зашел в правую половину, судя по всему служившую хозяину спальней. Если не считать смятых простыней, то здесь стоял относительный порядок. Осмотр второй комнаты, где вероятно хоронилась Вика, подтвердил наши наихудшие подозрения. По сдвинутому дивану, опрокинутому креслу и в беспорядке разбросанным вещам я понял, что мы и в самом деле опоздали.