Алина Егорова - Ангел-хранитель Страница 16

– Рената Львовна, какой, по-вашему, человек Фианитов? Вы же его давно знаете. Как вы познакомились? – спросил он, пытаясь заглянуть ей в глаза, скрытые очками с дымкой.

Рената, словно прочитав его мысли, подняла очки на лоб и задумчиво потерла веки. Она понимала, что ей придется об этом рассказать. Но необязательно все.

Валентин казался несчастным и потерянным, впрочем, в этом не было ничего необычного – именно такие люди и составляли подавляющее большинство ее клиентов. Менеджер высокого звена, тридцать восемь лет, разведен – налицо кризис среднего возраста. Он жаловался на судьбу, жизнь, бывшую жену, любовницу – тоже бывшую, сослуживцев, и вообще на все, на что только можно было пожаловаться. Рената его выслушала и посочувствовала. Больше ничего и не требовалась. Будучи хорошим психологом, она точно определяла, что нужно собеседнику: совет, утешение или чтобы его услышали. Валентин был из таких. И не приведи господи лезть к нему с советами – он и сам с усам, все знает и во всем отлично разбирается. От этого он и одинок – выговориться-то ему некому.

Рената помнила его первый звонок. Неуверенный голос, прерывистая от волнения речь, он не доверял никому, и ей, работнику службы психологической помощи, – тем более. Но все же он к ней обратился.

– У меня есть несколько условий. Во-первых, я не хочу называть свое имя.

– Конечно. Можете назвать любое.

– Э-э-э… Скажем так, меня зовут э-э-э… Валентин.

– Прекрасно, Валентин. Еще какие условия?

– Разговор должен остаться между нами, и никакой записи!

Рената улыбнулась: ну, конечно же! Все считают себя столь важными персонами, что их непременно должны прослушивать, а их жалобы представляют собой архиценную информацию.

Через неделю он позвонил ей снова. Опять жаловался. И говорил, говорил, говорил… Во время звучания его монолога Рената могла отложить трубку в сторону минут этак на двадцать и почитать книжку. Но она добросовестно выслушивала его стенания и рассуждения. Не только потому, что она была прилежным работником, существовала и еще одна причина. Валентин ей чем-то нравился. Чем именно, Рената не знала: может, своей откровенностью, может, беззащитностью или тембром голоса – низким, с едва уловимой хрипотцой. Она поймала себя на мысли, что ждет его звонка и иногда о нем думает. Большинство ее клиентов составляли подростки или женщины за тридцать, с проблемами в личной жизни. Мужчины тоже звонили, но редко. И все они были с серьезными тараканами в голове. Валентин был не понят окружающими и самим собой. Почти всегда клиенты ей доверяли. Она чувствовала себя матерью Терезой, или просто матерью, нянькой. С Валентином было иначе: он выступал в роли лидера, а она была его эхом – выслушивала его и одобряла. Ренате это нравилось, именно об этом она и мечтала – быть чьей-то помощницей, слабой женщиной при сильном мужчине. Валентин сильным не был, но хотел быть таковым, и она тоже этого хотела.

Потом он уже звонил просто так, чтобы поговорить с ней. Не с сотрудником службы психологической поддержки, а с Ренатой – умной, понимающей, доброй, – той самой, о которой он давно мечтал. Валентин сам так сказал однажды, и от этого у Ренаты стало особенно тепло на душе. Она понимала, что чувства Валентина к ней – это всего лишь его чувства по отношению к собственному состоянию, в котором он пребывает при разговоре с психологом Борисовой. Человек становится немного счастливее, ему хорошо, а значит, она справилась со своей работой. По этому поводу можно было бы порадоваться, но в случае с Валентином для Ренаты ее профессиональные успехи отходили на второй план, оттеняемые сладкими грезами. Она хорошо понимала, что это всего лишь иллюзия, которая очень быстро рухнет. Но ей так хотелось стать чьей-то судьбой, и она верила, что мечта ее воплотится в жизнь.

Рената с утра чувствовала себя как на иголках. Суетилась, переживала, нервничала, словно ей предстояло сдать сложный экзамен. Может, для кого-то свидание – дело обычное, но только не для нее. Рената ходила на свидания крайне редко и всегда неудачно.

Валерий Фианитов! Ее любимый клиент, ставший преданным поклонником, представившийся при первом обращении Валентином. Так часто бывало, когда клиенты при дальнейшем общении сообщали психологу свои настоящие имена. Ренате было все равно – она работала с людьми, а не с их именами. Валерий пожелал расшифроваться сам, он проникся доверием к своему доктору, закрутил с ней телефонный роман и чуть ли не сделал ей предложение руки и сердца. При таких отношениях оставаться Валентином было уже неприлично.

Рената давно уже выбрала, что надеть: вязаную тунику и расклешенные брюки. Объемная туника скроет ее худобу, брюки – кривизну ног. Жаль, что с лицом ничего нельзя сделать и никакая косметика его кардинально не изменит, лишь немного скорректирует черты. С прической ей пришлось повозиться, чтобы из жидких волос сотворить нечто привлекательное. Она накрутила их на бигуди и уложила феном, в результате чего создалась видимость объема. Рената придирчиво посмотрела на себя в зеркало и резюмировала: не Афродита. Что же, будем надеяться, что ему нужна не форма, а содержание. Очаровался же он ею вслепую, если не врет, конечно. Рената не обольщалась и ни на что особенное не рассчитывала – она знала, как действует на окружающих ее внешность. И если Валерий окажется таким же, как все, и отвернется от нее, – ничего страшного, она к этому готова. Но все же в глубине ее души теплилась надежда, что в этот раз все сложится хорошо. Сердце ее жаждало любви, и она хотела верить во все самое светлое.

Чем ближе подходило время к заветной цифре – семь часов, – тем больше она нервничала. К моменту выхода из дома Рената издергалась окончательно. «Так не пойдет», – сказала она себе и полезла в аптечку, собираясь выпить валерьянки, но передумала. Достала из бара початую бутылку коньяка и плеснула немного в чашку.

– Забористый, дьявол! – сморщилась она и поспешила заесть его шоколадом.

По телу прокатилась теплая волна, напряжение ушло, а с ним и тревожные мысли. Рената хмелела быстро, и для этого иной раз ей хватало глотка спиртного. Она свою норму знала и постаралась не перебрать – выпила немного для уверенности и куража.

– А, чем черт не шутит! – подмигнула она зеркалу и тряхнула свежезавитыми кудрями. – Некрасивых женщин не бывает, как, впрочем, и мужчин.

В этот момент Ренату посетила мысль: а каков сам Валерий? Вдруг он тоже далек от совершенства?

О том, как выглядит ее собеседник, Рената никогда не задумывалась. Во-первых, для нее самой чужая внешность вообще не имела значения, а во-вторых, она так привыкла быть уродиной, что на ее фоне любой мужчина смотрелся красавцем.

Рената почему-то была уверена, что Валерий хорош собой. Статный, высокий, широкоплечий. Коротко стриженные темные волосы, прямой благородный нос, упрямо сжатые губы, внимательные серые глаза под крылатыми бровями…

Она почти угадала. В кафе за условленным столиком сидел приятный мужчина: коренастый, со спортивной фигурой, темноволосый, кареглазый. Перед ним стояла чашка кофе и лежал букет хризантем. Войдя в зал, Рената слегка замешкалась. Валерий, должно быть, ожидает увидеть красотку, во всяком случае, не такую страхолюдину, как она. «Что сейчас будет!» – пронеслось у нее в голове, и Рената чуть не зажмурилась в предвкушении неприятных минут.

Она набралась мужества, вымучила улыбку и заставила себя шагнуть навстречу любимому. Улыбка была явно лишней – зубы с широкой щербинкой посередине ничуть ее не красили. Валерий, не обращавший до этого никакого внимания на появившегося в зале нескладного «Буратино», с ее приближением встрепенулся.

– Здравствуйте, Валерий! – улыбнулась еще шире Рената.

– Здравствуйте, – деревянным голосом произнес он и зачем-то отодвинул в сторону цветы. Затем опомнился и неуклюже протянул букет даме. – Вот, – сказал он, приходя в себя.

Чуда не произошло. Кавалер отказался довольствоваться красотой ее тонкой души, ему потребовалась красота внешняя. Вечер как-то сразу скомкался, и романтическое свидание превратилось в унылую встречу двух равнодушных друг к другу людей.

Рената смотрела на своего визави с вызовом. Теперь она была не барышней на свидании, а психологом, изучающим клиента. Неуверенность и скованность исчезли – в роли наблюдателя Рената чувствовала себя гораздо лучше. Не торопясь потягивая коктейль, она как ни в чем не бывало вела светскую беседу; Валерий тушевался. Он остался в ресторане лишь из вежливости и не знал, куда себя деть.

Она заказала себе очередной «мохито» – алкоголь придавал ей смелости. В первый момент, когда Рената поняла, что Валерий глубоко разочарован, она хотела развернуться и уйти. Что там – уйти! Бежать очертя голову, подальше от обиды, чтобы не видеть искривленные брезгливо губы и надменный взгляд. Но ее что-то остановило. «Хватит быть жертвой и терпеть унижения!» – взбунтовалась ее душа. Пусть теперь почувствует свою ничтожность он – этот надменный павлин, не считающий за людей таких дурнушек, как она. Не будет она классным психологом, если не сумеет показать мерзавцу его сущность!