Эрик Сунд - Голодное пламя Страница 17

То, что поначалу представлялось капризом, возможно, в конце концов окажется неплохой идеей. Насколько Жанетт знала, у Софии было достаточно опыта, чтобы составить примерный профиль преступника.

В то же время крайне рискованно привязывать всю работу к описанию и полностью полагаться на заключение психолога.

Никто не удивился бы, если бы расследование, опираясь на недостоверный профиль, зашло не туда – точно так же в порядке вещей было бы, если бы профиль, составленный компетентным специалистом, помог следствию. Жанетт вспомнила про Никласа Линдгрена по прозвищу Человек из Хаги. Разве не потому расследование зашло в тупик, что психологический профиль был ниже всякой критики? Именно поэтому.

Несколько лучших судебных психиатров Швеции считали, что речь идет о человеке со странностями, не имеющем близких друзей, родных и любимых.

Когда Линдгрена все-таки взяли, после восьми жестоких нападений, изнасилований и попытки убийства, он оказался безобидным с виду отцом двоих детей, не менявшим работу и отношения с молодости.

Так что надо быть бдительной и не дать Софии Цеттерлунд руководить собой.

Пан или пропал – а терять Жанетт все равно нечего. К тому же надо поговорить с Софией об Ульрике Вендин. Жанетт взяла телефон, набрала номер кабинета на Мариаторгет и встала у окна.

Перед ней лежал Крунубергспаркен – безлюдный, если не считать какого-то юноши, который с равнодушным видом выгуливал собаку, одновременно нажимая кнопки на мобильном телефоне. Жанетт с вялым интересом следила, как собака то и дело застревала, обмотав поводок вокруг очередной урны, останавливалась и требовательно смотрела на своего бредущего с отсутствующим видом хозяина.

Трубку взяла Анн-Бритт, но тут же переключила Жанетт на Софию.

– София Цеттерлунд.

Жанетт обрадовалась, услышав ее голос – такой мягкий, низкий.

– Алло?

– Привет, да это я, – рассмеялась Жанетт. – Что тебе известно о составлении психологического профиля преступника?

– Что? – София рассмеялась в ответ, и Жанетт показалось, что настроение у нее спокойное, расслабленное. – Это ты, Жанетт?

– Да. Кто же еще?

– Я сама должна была сообразить. Прямо к делу, как всегда. – София замолчала, и Жанетт услышала, как она откидывается на спинку рабочего кресла, – в трубке скрипнуло. – Ты спрашиваешь, что мне известно о составлении психологического профиля? – продолжила она. – Чисто практически – не так много, но, полагаю, надо исследовать наиболее вероятные демографические, социальные и поведенческие качества, которые, как предполагается, есть у преступника. Потом я в любом случае начну проверять группу, в которой его можно найти с наибольшей вероятностью, и, если мне повезет…

– В точку! – перебила Жанетт, радуясь, что София начала рассуждать не колеблясь. – У нас сейчас это называется анализ вопроса. Звучит немного суше, зато в таком определении заложено меньше ожиданий. – Она подумала и стала развивать свою мысль: – Цель этой работы – такая же, как ты описала: сократить число возможных подозреваемых и с наибольшей вероятностью нацелить расследование на человека с определенными чертами.

– Ты когда-нибудь отдыхаешь? – вздохнула София.

Юхан вернулся из больницы домой всего несколько дней назад, а Жанетт уже полностью погрузилась в работу. Неужели София имеет в виду именно это? Что она, Жанетт, рациональна до сухости, до бесчувственности? Но что ей еще остается делать?

– Ты же знаешь, что да, – ответила она, не зная, обижаться на намек или радоваться проявленной заботе. – Но мне и правда нужна твоя помощь. По ряду причин мне больше некому задавать вопросы. – Жанетт поняла, что придется быть искренней. Если София не возьмется за эту задачу, ей, Жанетт, больше не к кому обратиться.

– Ладно. – Прежде чем ответить, София явно раздумывала. – Насколько я понимаю, идея строится на теории о том, что все, что мы, люди, делаем в своей жизни, мы делаем в соответствии с нашими личностными чертами. Ну там, у человека с навязчивыми идеями на письменном столе обычно порядок, и его редко увидишь в неглаженной рубашке.

– Именно. И благодаря реконструкции преступления можно сделать выводы о личности преступника. Мы уже сталкивались с тем, что люди с отклонениями совершают преступления способом, который полностью соответствует их складу личности.

– Догадываюсь, что вы еще и статистику задействуете.

Жанетт восхитилась гибким умом Софии и способностью к быстрому анализу.

– Естественно.

– И теперь ты хочешь, чтобы я тебе помогла.

– Речь идет о предполагаемом серийном убийце, и мы уже разрабатываем несколько имен. Приметы и кое-что другое. – Жанетт сделала театральную паузу, чтобы подчеркнуть важность сказанного. – Тот, кто будет составлять профиль, не должен знать возможных подозреваемых. Это помешало бы ему выстроить общую картину, создало бы фильтр, искажающий картину.

София молчала. Жанетт слышала, что она задышала тяжелее.

– Может, увидимся сегодня вечером у меня дома, продолжим разговор? – спросила она, чтобы поймать Софию, если та начала сомневаться. – Есть еще кое-что, о чем я хотела бы тебя попросить.

– Да? И что именно?

– Об этом поговорим вечером, если не возражаешь.

– Конечно. Я приду. – Из голоса Софии вдруг улетучился весь энтузиазм.

Они разъединились, и Жанетт в очередной раз пришло в голову, что она ничего не знает о Софии.

Такая внезапная смена настроения.

После телефонного разговора трудностей вырисовалось еще больше.

На то, чтобы составить мнение о человеке, может уйти пара минут; на то, чтобы узнать кого-нибудь, – годы.

Чем ближе Жанетт хотела подойти к Софии, тем больше ей казалось, что это ей не по силам.

Она как будто смотрела в небо, медленно узнавая созвездия, вспоминая их названия и историю.

Только после этого она сможет ощутить спокойствие и надежность.

Однако нельзя пускать все на самотек. Надо хотя бы попробовать.

Жанетт решила позвонить свекрови и устроить так, чтобы Юхан остался у бабушки с дедушкой на все выходные. Ему с ними хорошо, к тому же мальчику пойдет на пользу смена обстановки. Пусть кто-нибудь хлопочет возле него, отдает ему все свое внимание. Она, Жанетт, не может сейчас ему это дать.

Мать Оке с удовольствием согласилась помочь, и они договорились, что свекровь заберет мальчика вечером.

Итак, оставался разговор с Викторией Бергман.

Телефонной очереди Налогового управления было все равно, кто звонит, и комиссару уголовной полиции Жанетт Чильберг было любезно предложено подождать.

Металлический компьютерный голос вежливо, но непреклонно проинформировал, что ее звонком займется один из тридцати семи сотрудников и что ее номер в очереди – двадцать девятый. Примерное время ожидания – сорок минут.

Жанетт включила громкую связь и под аккомпанемент монотонного голоса, суетливо отсчитывающего минуты, полила цветы и опустошила мусорную корзину.

Ваш номер в очереди – двадцать второй. Время ожидания – одиннадцать минут.

Кому-то когда-то пришлось прочитать вслух все мыслимые и немыслимые цифры, подумала она. В эту минуту в дверь постучали, и вошел Хуртиг.

Услышав громкую связь, он скорчил гримасу «не хочу мешать», но Жанетт жестом дала понять, что все нормально.

– Я сейчас иду домой и просто хотел проверить, как дела, – прошептал Хуртиг и медленно двинулся назад, в коридор.

– Подожди, – попросила Жанетт и села. – Сегодня вечером ко мне домой приедет София Цеттерлунд. Она обещала помочь с составлением профиля.

– Это санкционировано?

– Нет, это исключительно моя инициатива. И все должно остаться между тобой и мной.

– Я вообще не в курсе, о чем ты, – рассмеялся Хуртиг. – Мне нравится, как ты мыслишь. Надеюсь, это к чему-нибудь приведет.

– Увидим. Это ей в новинку, но я полагаюсь на нее и верю, что она поможет нам увидеть дело под другим углом.

В телефоне запищало, потом щелкнуло.

– Администрация Налогового управления. Какой у вас вопрос?

Хуртиг помахал, попятился и осторожно закрыл за собой дверь.

Жанетт представилась, и служащий извинился за то, что пришлось подождать, однако тут же спросил, почему она не воспользовалась прямым номером. Жанетт объяснила, что не знает его и что таким образом она получила немного времени на обдумывание и размышления.

Служащий посмеялся и спросил, что она хочет узнать. Жанетт объяснила, что хочет знать все о Виктории Бергман, год рождения 1970, зарегистрирована в коммуне Вермдё, и служащий попросил подождать.

Через пару минут он перезвонил, явно озадаченный:

– Полагаю, вы ищете Викторию Бергман, личный номер 700607?

– Наверное. Надеюсь, что это она.

– В таком случае у нас проблема.

– Так. И какая?

– Ну, все, что я нашел, – это ссылка на суд первой инстанции в Накке. Больше ничего нет.

– А что там, в этой ссылке? Дословно?