Анна Данилова - Серебряная пуля в сердце Страница 17

И Виолетта разрыдалась.

– У нее была квартира здесь, в России?

– Да, была… Она продала ее, как выяснилось позже, перед самым отъездом. Вы извините, но я больше ничего не знаю, совершенно. Мы же с ней толком не поговорили! Она прилетела вчера, заехала к нам, а у нас дома – полно гостей, суета, ну, знаете, как это бывает перед свадьбой… Я бросилась к ней, обняла, от нее еще так приятно пахло… Я сказала, что от нее пахнет Италией. Она была вся такая красивая… – Виолетта шумно высморкалась в большой мужской платок, одолженный ей, вероятно, мужем. – Прямо-таки роскошная, как королева! Волосы у нее отросли, я даже провела по ним рукой, потрогала, настолько они были красивые… Я всегда немного завидовала тому, что тетя выглядит так молодо и роскошно. Но это уже от природы… Признаюсь, я ждала, что она хотя бы намекнет, что как-нибудь пригласит меня к себе, но она ничего такого не сказала. Достала из кармана маленькую коробочку и протянула мне. Я сразу поняла, что это свадебный подарок. И что она подарила мне его предварительно, чтобы – вот снова! – не привлекать к себе внимания на свадьбе! Это было кольцо с большим бриллиантом! Господи, да вот же оно! – Виолетта судорожным движением выставила вперед руку, растопырив пальцы, на одном из которых, безымянном, сверкнуло бриллиантовое кольцо. – Она мне сказала еще, мол, надень на свадьбу, ты будешь неотразима. Или что-то в этом духе. Я обняла ее, поцеловала. Мы словно простились. И она ушла, понимая, что у меня полно дел, встреч… Мы ждали портниху, чтобы подогнать платье… И снова я увидела ее уже здесь, в загсе, она пришла и скромно так стояла в стороне. Мы обменялись взглядами, не знаю, может, мне показалось, что она хотела мне что-то сказать. Знаете, мы с ней были всегда откровенны друг с дружкой, мне кажется, я знаю, что она хотела мне сказать, о чем предупредить… Мы с ней много раз разговаривали на эту тему. Брак. Она считала, что он себя изжил, что брак отменяет свободу. А она дорожила свободой больше всего на свете. Когда у меня никого не было, сердце мое было свободным, я была солидарна с Тамарой, поддакивала, дурочка, ей, мол, я-то точно никогда не выйду замуж! А когда встретила Вадика, то все во мне изменилось. Втрескалась по уши. Я уже не хотела никакой свободы, я хотела принадлежать ему, как вещь. Вот так… Не знаю, что меня ждет в будущем, может, я тоже когда-нибудь разочаруюсь в любви, в браке, но пока что я счастлива… Вернее, была счастлива до тех пор, пока Тамару не убили…

– Виолетта, пожалуйста, возьмите себя в руки, и давайте подумаем вместе. Кто и за что мог ее убить? У нее были враги?

– Если и были, то только из числа женщин, – ответила, нисколько не задумываясь, Виолетта. – Женщины ее просто ненавидели. За все, – опередила она его вопрос. – За сногсшибательную красоту, за ум, за независимость и легкость, за то, что она всегда была в центре внимания мужчин, за то, что, не прилагая никаких усилий, могла увести любого из семьи…

– Здесь можно подробнее? Может, все-таки у нее был любовник, скажем, женатый?

– Я понимаю, вы ищете того, кто мог бы с ней это сотворить… Что ж, думаю, вы на верном пути. Другое дело, как этот человек, которого она, к примеру, бросила, узнал о том, что она здесь, в России? Если только он не из числа гостей!

– Многие из гостей были лично знакомы с ней?

– Практически все! Но среди приглашенных, как мне кажется, не было ее любовников. Хотя, разве мы можем что-нибудь знать о ее личной жизни, той жизни, которую она, как и всякая другая женщина, связавшаяся с женатым мужчиной, скрывала? Конечно, у нее могла быть тайна. Но все равно предположить, что один из моих гостей, мужчина, пусть даже брошенный ею, мог вот так, хладнокровно, войти в женский туалет и убить ее?!

– Это должен быть физически сильный мужчина, – заметил Сергей.

– Вам достаточно взглянуть на наших гостей и выбрать кого-то, кто бы, как вы говорите, физически был способен на такое. Но все равно, я уверена, что убийцы среди них уже нет. Он сделал свое черное дело и исчез. Так же тихо и незаметно, как пробрался в туалет.

– Значит, вы допускаете, что это мог быть ее прежний любовник?

– А кто еще?

– Может, она заняла у кого-нибудь денег и не вернула?

– Я хорошо знаю… знала свою тетю. Она была порядочным в этом смысле человеком. Это мы всегда занимали у нее деньги, знали, что она всегда даст. Нет, не думаю, что это из-за денег!

– Я имел в виду большие деньги. Скажите, Виолетта, у нее на шее цепочка с кулоном в виде монеты. Вы никогда не обращали на него внимание?

– У Тамары было много красивых и оригинальных украшений. Что-то ей дарили, что-то она покупала сама или же делала на заказ. Что касается этого кулона, то могу сказать одно – она его практически никогда не снимала. Купила она его незадолго до своего отъезда, знаю, что он ей очень нравился, она очень им дорожила и относилась к нему с какой-то даже нежностью…

– Что это значит?

– Я не раз видела, как она, задумавшись, берет в руки эту золотую монету и подносит к губам, целует. Странно, правда?

– Вы не интересовались, откуда эта нежность и что это за кулон? Может, кто подарил?

– Нет, не спрашивала. Мне почему-то казалось, что это что-то интимное. Мне просто не хотелось ставить Тамару в неловкое положение, заставлять лгать. Думаю, что это все-таки подарок. Возможно, того самого мужчины… Хотя нет… Что это я говорю?!

– Фамилия Фионова вам ни о чем не говорит?

– Нет. А что?

– Вчера была убита еще одна женщина, Нина Фионова, помоложе вашей тети, и тоже незамужняя. У нее на шее был точно такой же медальон, такая же монета с изображением женщины в шляпе.

– Да? Так может, все дело в этих кулонах?

Сильно проголодавшись, Сергей Мирошкин, отпустив многочисленных свидетелей, отправился в кафе пообедать. Съел тарелку грибного супа, жареного цыпленка и выпил горячего чая с вишневым пирогом. Перед глазами стояла картина убийства: распростертое на кафельном полу тело женщины, стройные ноги, обтянутые черными прозрачными чулками и обутые в черные лакированные туфли на шпильках, кружевное платье, обтягивающее идеальное тело зрелой женщины, рассыпанные по плечам и плиткам пола густые светлые волосы, испачканные кровью.

Даже если предположить, что она кого-то в свое время обидела, бросила, какой мужчина при виде этой красоты устоит перед ней? Если обида так велика, то недостаточно ли было – хотя и это тоже мерзко – ударить ее по лицу, чтобы она поняла всю его боль? Всю обиду? Зачем убивать? Или все-таки на кон были поставлены большие деньги? А этот кулон? Нет, без Дениса ему не обойтись. Он даст ему фотографию с увеличенным изображением монеты и попросит его обойти ювелирные магазины города, а заодно и ювелиров, один из которых должен был превратить монеты в кулоны, просверлить отверстия, чтобы вставить подвески, сквозь которые будут продернуты цепи!

Он вернулся к себе в кабинет в семь вечера, и буквально через минуту в дверь постучали. Не успел он ответить, как дверь распахнулась, и он увидел румяное личико Лизы Травиной. В теплой меховой курточке и белом берете она выглядела весьма привлекательно. Узкие черные брюки подчеркивали стройность длинных ног.

– Привет, Серега, – сказала она, на ходу стягивая перчатки и присаживаясь напротив него. – Как поживаешь? Проходила мимо, думаю, дай-ка проведаю старого друга… Вид у тебя, сразу скажу, неважнецкий. Устал смертельно?

– Каждый день по трупу, ты как думала?

Сергей рассказал ей об убийствах Фионовой и Беловой.

– Спасибо твоему Денису, он мне здорово помогает. Наши оперативники способны только опрашивать соседей, да и то безрезультатно. А твой Денис сегодня был в гостинице, где останавливалась Белова, все узнал, даже внутрь номера проник, сфотографировал кое-что, раздобыл записную книжку убитой… К нашему большому сожалению, никто эту Белову не навещал, никто ей не звонил, не спрашивал. Приехала, переночевала, ближе к обеду уехала в загс, где ее и убили. Это все.

– Я думаю, раз она продолжала общаться только со своей племянницей, следует проверить компьютер этой Виолетты. Не думаю, что тебе понадобится для этого специальная санкция. Она первая должна быть заинтересована в том, чтобы следствие сдвинулось с мертвой точки. Уверена, что она тебе разрешит почитать их переписку. Возможно, там ты и обнаружишь зацепки.

Что же касается Фионовой и ее связи с Беловой, то действительно, ничего другого не остается, как попытаться разыскать ювелирный магазин, где эти монеты были куплены. Или банк. Знаешь, иногда в банках продают подобные вещи.

– А ты чего здесь рыскала?

– Вот! Точно сказал, именно рыскала. Еще утром договорилась с одним твоим коллегой, который вел дело, которым я сейчас занимаюсь, что он принесет мне папку…

– Кто такой?

– Не скажу, иначе он сильно упадет в твоих глазах. Но деньги еще никогда и не для кого не бывали лишними. Вот и ему тоже.