Джеймс Чейз - С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф Страница 17

Два дня я не имел о Вал никаких сведений. Расспросить о ее здоровье Дайера я не решался. С беспокойством я наблюдал, как два раза в день приходил и уходил доктор Фонтэн. Эти двухразовые визиты в течение дня должны означать, что Вал чувствовала себя плохо. Я бы многое отдал за то, чтобы пройти в ее комнату и узнать, как она себя чувствует, но риск был очень велик.

Ночью, лежа рядом с Родой, я все время думал о Вал. Под шум ливня и ураганного ветра мои мысли все больше и больше склоняли меня к убийству.

Возможно, у тебя не хватит смелости убить его, говорил я себе. Но тогда какое же принять решение? Каким же идиотом я окажусь, если мне вдруг представится случай, а я им не воспользуюсь?

Видаль крепкий орешек. Физически он раза в три сильнее меня. Его движения, порывистость выдавали остроту его рефлексов и реакции, которые тоже были быстрее моих.

Самым простым и безопасным было бы — застрелить его. Но я никогда не держал в руке пистолета. Когда-то в детстве у меня была возможность овладеть этим искусством, но я ею не воспользовался. И все-таки, по-видимому, придется воспользоваться пистолетом. Надо будет подойти к нему поближе, чтобы не промахнуться. В этом деле нужно проявить осторожность, чтобы оружие потом не привело ко мне. Ни в коем случае нельзя покупать его в оружейном магазине. Его нужно будет купить в лавке торговца подержанными вещами, так как они не задают лишних вопросов. Множество таких лавчонок находилось в Вест Палм Бич. Если я отлучусь туда на пару часов во время работы, я бы мог что-нибудь там себе подобрать.

Когда я проснулся, светило солнце, хотя ветер и не стих. Пока мы с Родой завтракали, она, не переставая, говорила об урагане.

— Боюсь, что он пройдет над нами. Вчера я говорила с одной клиенткой, и она мне рассказывала, как это страшно. Она помнит, как это происходило три года тому назад. Разрушения были огромны, десять человек погибло, ты только представь себе.

Я допил свой кофе.

— Но ведь он еще не начался. Извини, дорогая, я побежал.

— Но это очень серьезно, Клей. — Глаза ее даже округлились от беспокойства. Она любила все драматизировать и теперь с этим ураганом она носилась, как цыган с писаной торбой.

— Ладно, дорогая. Сегодня вернусь поздно. Я позвоню.

Я только краем уха слышал то, что она говорила.

— Ты, конечно, слишком занят своей проклятой работой, чтобы подумать обо мне! — воскликнула она, начав вдруг злиться.

— У меня свои проблемы, Рода, — сказал я, беря (ной портфель и выходя из квартиры.

В то время как я выходил из своей машины, на своем «ягуаре» подъехал Дайер.

— Хэлло, старина, — приветствовал он меня. — Уже два дня вас не видел. Мэвис уже, наверное, рассортировала почту. Для вас тоже что-нибудь есть.

— Конечно. Что слышно об урагане? Жена прожужжала мне все уши.

Такого не было уже три года. — Он направился в контору. — Может быть, он ослабеет, прежде чем достигнет нас?

Сев за письменный стол, он начал просматривать почту, затем протянул мне три конверта.

— Это для вас. Думаю, в них нет никаких головоломок. Как ваша новая машинистка?

— Великолепна. Строчит как пулемет. Я нанял ее временно. А как чувствует себя миссис Видаль?

Я открывал при этом конверт и поэтому на него не смотрел. Во рту у меня пересохло, а сердце стучало как бешеное.

— Если машинистка хорошая, Бэрдн, советую вам оформить ее постоянно. Мне кажется, что миссис Видаль не сможет работать некоторое время.

Я пристально посмотрел на него.

— Неужели она настолько плохо себя чувствует?

— Между нами и не для передачи. По-моему, это одно из тех состояний, в котором она часто пребывает после транса.

Он закурил сигарету и пододвинул ко мне свой серебряный портсигар.

— Фонтэн встревожен. Он, конечно, не знает, что ее гипнотизируют. Я не говорю ему об этом, да он и не поверил бы мне. Сегодня утром он должен привести какого-то специалиста для консультации.

— Вы ее видели? — произнес я хрипло.

— Нет. С ней миссис Клеменс. Она говорила мне, что миссис Видаль в полубессознательном состоянии, не разговаривает, почти ничего не ест. По словам миссис Клеменс, она не проявляет никакого интереса к жизни.

«ОН РАЗДАВИЛ МЕНЯ!»

— А, может быть, вы могли бы попросить вашего друга, доктора Раппака, осмотреть ее?

— Эту старую калошу? Да он никому не может уже помочь, кроме своих черномазых «детей».

— Я подумал, что вы друзья.

— Да нет. Я просто как-то встречал его на каком-то благотворительном празднике. Вообще-то он неплохой старик.

— Видалю сообщили о ее состоянии?

— Пока нет, но надо будет сообщить. Фонтэн сам сделает это сегодня после консультации со специалистом по нервным заболеваниям.

Я направился к двери.

— Сообщите мне, когда что-нибудь разузнаете. Я чувствую какую-то ответственность за нее.

— Не беспокойтесь, старина. Это могло случиться, если бы на вашем месте был бы и кто-нибудь другой. В конце концов, люди часто щелкают пальцами.

Я направился к себе и застал Кони уже за работой. Мы поздоровались, и я начал вскрывать новые конверты.

Вскоре во мне созрело решение во что бы то ни стало навестить Вал. Дав Кони задание и сообщив, что я отлучусь минут на пятнадцать, я вышел из кабинета.

Длинный коридор, который вел в комнату Вал, был пуст. Быстро подойдя к двери Вал, я остановился, прислушался и затем тихо постучал. Никакого ответа не последовало. С бьющимся сердцем я открыл дверь и заглянул в комнату. Она лежала на большой кровати.

— Вал?

Оставив дверь полуоткрытой, я быстро пересек комнату и остановился возле кровати. Я вздрогнул от ее вида. Она страшно осунулась, черты ее лица заострились, взгляд, растворившийся в пространстве, испугал меня.

— Вал!

Она не шевельнулась, не изменился и взгляд. Каждая лишняя секунда, проведенная мною в ее комнате, была чревата опасными последствиями. Каждую минуту кто-то мог войти, и я ничем не смог бы оправдать свой приход сюда.

Если я ввел ее в это состояние, щелкнув пальцами, может быть, я смогу и вывести ее из этого состояния повторным щелчком, как это делал раньше Дайер? Но смею ли я делать такие эксперименты?

— Вал!

Никакого ответа. Я дотронулся до нее рукой. Никакой реакции. Нужно было решаться.

Подняв руку, я два раза щелкнул пальцами. Она отреагировала мгновенно конвульсивным движением. Глаза ее стали оживать, и она посмотрела на меня.

— Все в порядке, дорогая. Это я — Клей!

Немного отпрянув на подушке, она подняла руку и затряслась.

— Вал! Это я — Клей!

— Ты не Клей. Убирайся! Я знаю, кто ты. Ты дьявол. Вон!

В ее глазах застыл ужас. Я отскочил к двери.

— Убирайся! — Голос ее перешел в визг.

Трясущийся и похолодевший, я вышел в коридор и тихо закрыт дверь. Прислонившись к стене, испытывая чувство тошноты, я вдруг понял, что потерял ее. Она стала путать меня с Видалем.

Пройдя коридор, я спустился по лестнице и подошел к машине. Уже сидя в машине и пытаясь овладеть собой, я, наконец, принял решение.

ЕГО НАДО УБИТЬ!

Но вначале нужно приобрести револьвер.

Я остановился на углу Тэрнпайк и Ист-стрит и, поставив машину на стоянку у небольшого отеля, двинулся в северном направлении к кварталу Гарлэм. Весь мой путь меня сопровождали любопытные, настороженные или попросту враждебные взгляды. Не оглядываясь и не обращая на них внимания, я шел, оглядываясь по сторонам в поисках лавки для мелочей.

Наконец на углу Сазэрн Бич я нашел одну. Толкнув скрипящую дверь, я вошел внутрь. Меня сразу же обдало тяжелым запахом, исходившим от потных черных человеческих тел. У длинного прилавка толпилось человек двадцать — тридцать цветных со свертками и узлами, в которых находился их жалкий скарб. Его-то они и пытались сбыть трем разбитным клеркам, шнырявшим между ними и прилавком с безразличным и надменным видом.

Наконец меня заметили, и чья-то черная костлявая рука знаком предложила следовать за ней.

Отойдя от прилавка и направившись вслед за поманившей меня рукой, я очутился в небольшом закутке, где увидел старого негра в черной полотняной робе, накинутой поверх серой фланелевой рубашки. Лицо его расплылось в подобострастной улыбке.

— Что вам угодно, сэр?

— Я хотел бы купить револьвер, — сказал я.

Мне было наплевать, что он обо мне подумает.

— Понятно, сэр.

Он не выразил ни малейшего удивления, ну, как если бы я спросил, например, вазу для цветов или будильник.

— Вам нужен револьвер, а может быть, хотите спортивное ружье, сэр? У нас большой выбор, например, есть «Винчестер» 22-го калибра. Интересует?

— Мне нужен револьвер, я уже сказал.

Я больше ничего не мог добавить к этому, так как совсем не знал систем оружия.