Мария Брикер - Мятный шоколад Страница 17

На крыльце послышался какой-то шорох. Аля резко повернулась и в ужасе уставилась на запертую дверь.

«Вот и все», – мелькнуло у нее в голове, и она стала готовиться к смерти…

– Алевтина! Чаво случилося? Эй, банадюки, у меня ружо двенадцатого калибру, а ну счас как пальну, так мало не покажется… – проскрипела бабка Прокопьевна с улицы и затарабанила в дверь кулаком. Аля с облегчением вздохнула и бросилась открывать.

– Жива? – придирчиво разглядывая Алевтину и заглядывая ей за спину, грозно спросила старуха.

– Ага, – криво улыбнулась Аля. – У меня все нормально, Прокопьевна.

– Тада чаво орала, как полоумная? У меня слуховой аппарат чуть не заклинило от ору твово!

– Роль репетировала и слегка увлеклась, – объяснила Аля и нервно хихикнула.

В руках Прокопьевна действительно держала двустволку, и из-за тяжести оружия ее слегка покачивало, как одуванчик на ветру. Если бы бабка и вправду пальнула, то ее однозначно унесло бы на соседнюю улицу.

– А чаво полуношничаешь? – поинтересовалась бабка.

– Бессонница, – объяснила Аля. – Ты меня прости, Прокопьевна, ради Христа, что разбудила.

– Да чаво уж там, при моих-то годах спать, только время даром терять, – подобрела старушка.

– Тогда, может, чайку попьем? – предложила Аля, с надеждой глядя на ружье. Двустволка ласкала глаз и успокаивала нервы. Ради этого можно было стерпеть бесконечные нудные рассказы Прокопьевны о детстве, юности, детях, внуках, правнуках, мужьях, болячках и царском режиме.

Прокопьевна, к счастью, согласилась погостевать и протиснулась вместе с ружьем в дом.

Глава 8

Единение с природой

Ухабистая проселочная дорога плавно пошла в гору, затем резко оборвалась вниз, и, как по волшебству, прямо перед глазами разлилось широкое озеро, окутанное утренним туманом.

Клим резко затормозил на середине холма, дернул до упора ручник, вышел из машины и глубоко вдохнул полной грудью влажный воздух раннего летнего утра, насквозь пропитанный густыми запахами скошенных полевых трав, прелых водорослей, молодого камыша и озерной воды…

Да, они не прогадали, что приехали именно сюда, – озеро было прекрасно, загадочно и величественно.

До базы оставалось рукой подать, но Клим медлил. Время близилось к четырем утра, и ему хотелось отсюда, с возвышенности, увидеть восход солнца и уловить тот момент, когда природа начнет пробуждаться ото сна и озеро заиграет по-иному в мягких утренних лучах рассвета.

– Приехали, что ли, уже? – громко зевая, прокряхтел с заднего сиденья Заболоцкий, высунув свою заспанную опухшую физиономию в окно – нахал уснул сразу же, как только они выехали из Москвы, и продрых без зазрения совести все семь часов пути.

– Блин, Заболоцкий, заткнись, – шепотом попросил Клим, задумчиво глядя вдаль. А там, у горизонта, небо на глазах светлело, из-за неровных верхушек заспанных елей медленно выплывало молочно-розовое теплое солнце, и в его пока еще размытых мягких лучах нежно таял пушистый туман.

– Понял, улыбаюсь… – мерзким шепотом откликнулся Заболоцкий. Еле слышно открылась дверца машины, по траве зашуршали шаги, что-то взвизгнуло, послышалось характерное журчание и выдох облегчения.

– Елки-палки, Заболоцкий, ну я же просил, – печально вздохнул Клим.

– Старался, Клим, но тише писать я не умею, – заржал Петр и сбил Климу весь романтический настрой.

База пряталась в лесном массиве на берегу озера. Дорога сначала шла вдоль берега по полю, затем через лес, но оказалась вполне сносной. Спустя десять минут они уже были на месте и с удивлением разглядывали высоченный забор и массивные металлические ворота со звонком и камерой слежения. Было такое ощущение, что они приехали не на рыболовную базу, а на блок-пост воинской части.

Так рано их явно не ждали. Ворота распахнулись лишь через пятнадцать минут, и хмурый, неулыбчивый бородатый мужик в защитной гимнастерке и галифе пропустил их машину на территорию.

Внутри было чисто, уютно и подозрительно тихо. Отдельная стоянка для машин, мощенные природным камнем дорожки, специально оборудованное место для пикника, барбекю, большой стол под тентом, лодочный причал, несколько мостков, удобных для ловли рыбы с берега. В общем, для рыбалки все было предусмотрено.

Места для проживания на базе были спроектированы по принципу таунхаусов: несколько деревянных домиков-блоков с отдельными входами, соединенных между собой боковыми стенами. И только один дом, большой, рубленый, похожий на сказочный терем, стоял в стороне, вдали от прочих построек.

Мужик представился Николаем, помог занести вещи в коттедж, деловито показал, где что находится. Домик компактно вмещал в себя прихожую, две спальни, гостиную с камином, небольшую кладовку, оборудованную специально для хранения рыболовных снастей, и ванную с туалетом. Интерьер особой изысканностью не отличался: все предельно просто, но уютно. Стены, обшитые вагонкой, тяжелый стол из мореного дуба, лавки вместо стульев, простенький велюровый диван, льняные занавески на окнах. Приятно пахло дровами, распаренными банными вениками и медом. На отдельном столе-тумбе стояли электрический самовар на подносе, большие керамические кружки с рыболовными мотивами, пузатая сахарница и пачка цейлонского чая; поблизости урчал небольшой холодильник. Пожалуй, единственное, что портило интерьер, – это медвежья шкура со зверским оскалом, которая висела на стене гостиной.

– А где же плита? Как мы готовить будем? – привередливо разглядывая внутреннее убранство жилища, поинтересовался Заболоцкий.

– Не предусмотрена. У нас полный пансион. Завтрак вам будут доставлять в номер. Обед тоже. А ужинать вы будете в доме хозяина. Он хочет, чтобы гости проводили вечера с ним, – сухо сообщил Николай. – Кстати, вы первые наши посетители, и сегодня вечером по этому случаю вас ожидает праздничный ужин.

– Какой еще, на фиг, праздничный ужин, мы отдыхать приехали! – возмутился Заболоцкий. – И вообще, что значит – хозяин любит, чтобы гости проводили вечера с ним? А если мы не захотим?

– Придется, – равнодушно сказал Николай, чем ввел Клима в легкое замешательство.

– Как это? Что значит – придется? – в свою очередь возмутился Клим.

– Отдыхать с дороги будете? Или сразу начнете? – вместо ответа поинтересовался Николай. – Как раз время подходящее. Хочу предупредить: рыба здесь капризная и ленивая, просыпается поздно, брать начинает только часам к шести. Озеро к этому времени как раз прогреваться начинает. Вода ледяная. Все дело в холодных подводных ключах. Да и озеро очень глубокое, с серьезными перепадами глубин, в некоторых местах глубина достигает двадцати пяти метров…

– Сикоко-сикоко??? – обалдел Заболоцкий.

– Посему не рекомендую выходить на большую воду одному или без егеря. То бишь без меня. Я буду вас везде сопровождать. Не хочу пугать, но озеро наше с дурной славой. Местные говорят, злые духи в глубинных ямах обитают, даже церковь на берегу выстроили…

– Ты чего, мужик? – покрутил у виска впечатлительный Заболоцкий, он даже малость побледнел.

Климу тоже стало не по себе, он внимательно посмотрел Николаю в глаза, пытаясь определить, не увеличены ли у того зрачки от «дури». Николай выглядел спокойным и на выпад Петра почти не прореагировал, лишь немного прищурился и, усмехнувшись, продолжил:

– Эти ямы, а ими все озеро, как решето, испещрено, еще в старину рыбаки прозвали сучьими норами, отсюда и название пошло, претерпев некоторые изменения. Но рыбы полно – местные из суеверия и страха уже несколько лет сюда носа не кажут. База эта долго пустовала. Старый хозяин умер, а наследники никак ее продать не могли… Так что, мужики, вам крупно повезло, рыбка здесь непуганая, половите от души. Но в очередной раз хочу вас предупредить: поодиночке ни шагу!

– Слушай, Николай, – перебил егеря Клим, – ты вроде нормальный мужик.

– Ну, – насторожился егерь.

– Сам-то ты как, веришь во всю эту… эту… фигню, о которой только что так увлекательно нам поведал? – ласково поинтересовался Клим.

– А шут его знает, – задумчиво почесал бороду Николай и неопределенно пожал плечами. – Только ведь озеро и впрямь дурное. Люди исчезают бесследно, но пропадает только тот, кто в одиночку на лодке ходит. Так что, лодку готовить или как?

– Не знаю, как ты, Клим, но лично я буду ловить рыбу с берега! – отрезал Заболоцкий и бросился выгружать пиво из сумки в холодильник.

– Пойду место еще разок прикормлю, – оживился Николай. – Отдыхайте пока. Сейчас вам завтрак принесут, а через часок я за вами зайду. Да, вот еще что: собачку ни при каких обстоятельствах не обижайте.

– Какую еще собачку? – в панике взвыл Заболоцкий, чуть не выронив ценный провиант из рук.

– Хозяйскую. И не дай бог вам! – умоляюще глядя на друзей, нервно сказал егерь и скрылся за дверью.

– Чего-то мне здесь уже не нравится, – задумчиво сказал Заболоцкий, опасливо поглядывая на дверь и настороженно прислушиваясь. – Духи какие-то, пропавшие люди, а теперь еще и собака! Ой, как же я собак не люблю! Помнишь, меня в детстве одна тварь покусала?