Евгений Сухов - Шифр фрейлины Страница 17

Король едва пожал плечами:

– Хуан де Гарай скверно выглядел в последние годы; не исключено, что он просто заболел какой-нибудь тропической болезнью.

– Губернатор Кортес невероятно жесток со своим окружением. Повсюду, где он бывает, ему видятся постоянные измены и предательства, а последнего правителя ацтеков Куаутемока он подверг пыткам и казнил.

– Вы мне все говорите про Кортеса, но я ведь сместил его с поста и поставил вместо него Хуана Понсе де Леона.

– Именно так, ваше королевское величество. Но Хуан Понсе де Леона умер, – печально произнес граф. – И на губернаторство опять вернулся Кортес.

– Странная закономерность: всякий претендент на должность губернатора Новой Испании странным образом умирает, едва ступив на ее земли.

– Вы правильно подметили, ваше королевское величество. У нас есть информация, что он также был отравлен людьми Кортеса.

Король нахмурился. Приходится разбираться с отравлениями в далекой Мексике, хотя в настоящий момент у него есть более важные вопросы: Европа, объединенная под его единоначалием, расползалась подобно ветхой рубахе на сильном мускулистом теле. И этому следовало помешать. Династические противоречия усиливались с каждым месяцем, и Карл Пятый понимал, что скоро будет втянут в длительную и затяжную войну. Первыми, кто осмелился нарушить шаткое равновесие, оказались французы, которые заявили свои права на города Милан и Неаполь, причем свои претензии они подкрепили многочисленными войсками, придвинув их к границам Испании.

А где-то на периферии его международных проблем находилась фигура губернатора Новой Испании Эрнана Кортеса, с которой тоже предстояло что-то решать. Для начала его следовало отстранить от дел, а потом вызвать в Испанию для обстоятельного отчета. И если капитан-генерал действительно виноват в грехах, на которые указал секретарь, то его следует примерно наказать, дабы было неповадно прочим.

– И это все? – поднял король глаза на Родригеса.

Смешавшись, секретарь удивленно захлопал глазами, того, что он доложил королю, было вполне достаточно, чтобы иному отрубить голову трижды. Правда, в этот раз речь шла о покорителе Мексики, капитан-генерале Эрнане Кортесе…

– Нет, ваше величество, это еще не все. Кортес чрезвычайно честолюбив. У нас имеется информация, что он причастен к смерти своей первой жены, свояченицы губернатора Кубы Веласкеса. Тот даже выдвигал против Кортеса отряд солдат, но капитан-генерал уговорил их перейти к нему на службу.

– Хм, однако, он красноречив…

– Этого у него не отнять.

Впервые за время долгого разговора король, преодолев меланхолию, слабо улыбнулся:

– Хочу заметить, что жены бывают разные.

Министр лишь слегка поклонился, стараясь скрыть усмешку. Карл Пятый был счастливо женат на своей двоюродной сестре Изабелле Португальской, но прежде чем закрепить отношения, имел предлинный список романтических увлечений. Злые языки шептали, что по количеству возлюбленных он превзошел самого Дон-Хуана, и в каждом уголке Испании, где король останавливался хотя бы больше чем на один день, имел сердечную подругу.

– Полностью с вами согласен, ваше королевское величество, но это еще не все.

Карл Пятый вздохнул:

– Что у вас там еще есть, граф?

Меланхолическое настроение вновь взяло верх.

– Ваше королевское величество, вокруг себя Кортес собирает всякий сброд. Среди него есть преступники, скрывающиеся от уголовной ответственности, пираты, солдаты, согласные служить только за деньги, а не за интересы Испании. Но все они очень преданы Кортесу и готовы сражаться даже с регулярными королевскими войсками. Не исключено, что он захочет отторгнуть от Испании новые земли.

– Вот как? – удивленно посмотрел Карл Пятый на секретаря. Кортес и в самом деле любопытнейшая личность. – И что, случались столкновения с королевскими войсками?

– Таких случаев пока не наблюдалось, ваше королевское величество, – вынужден был признать граф, – но я совсем не удивлюсь тому, если однажды он возомнит себя не губернатором Новой Испании, а королем этих земель! И тогда испанским войскам придется сражаться с ним по-серьезному. Тем более что в средствах он совсем не нуждается и с каждым наемником расплачивается золотом. Поверьте, ваше королевское величество, ситуация усугубляется с каждым днем; если мы не предпримем решительных мер, то вернуть Мексику нам будет очень трудно.

– Что ж, вы убедительны. Мне бы хотелось переговорить с Кортесом. Пусть возвращается в Испанию и отчитается. Кого вы видите на его месте?

Граф сделал вид, что вопрос застал его врасплох, – глубоко задумался. В действительности кандидатуру нового губернатора он держал в уме – Маркос де Агиляр. Неделю назад Родригес проиграл ему в карты родовое имение в Бургундии и непременно хотел его вернуть. Но за это он должен был де Агиляру устроить губернаторство в новых землях Испании.

– С этими обязанностями весьма неплохо справился бы Маркос де Агиляр.

– Но говорят, что он серьезно болен.

– Ваше величество, не настолько серьезно, чтобы не навести там порядок.

– Что ж, пусть будет Маркос де Агиляр, – согласился король. – Подготовьте соответствующий указ.

Хлопнув ладонью по колену, он подозвал огромного черного дога, стоявшего у дверей. А когда тот подошел, радостно помахивая хвостом, погладил его по коротким ушам. Аудиенция была завершена.

Глава 10

1536 год. Испания. Изумруд Монтесумы

Получив уведомление о своем смещении, командор Эрнан Кортес тотчас передал дела новому губернатору и в знак особого расположения к нему заказал торжественный ужин со сменой пятидесяти блюд.

На капитан-генерале Кортесе во время ужина был тот самый камзол, в котором он отправился с Кубы добывать для испанского короля новые земли. Не любивший светских мероприятий, командор в особых случаях мог облачиться в парадные одежды. Ужин прошел великолепно: с пальбой из ружей, с грандиозным салютом на дворцовой площади и танцами в губернаторском доме до самого утра. Так что все приглашенные остались довольны и еще долго вспоминали прошедший вечер, включая вновь назначенного губернатора Маркоса де Агиляра.

После столь сердечного приема Кортес был вправе рассчитывать на расположение губернатора и, ссылаясь на некоторое недомогание, изъявил желание остаться в Новой Испании еще на некоторое время. Однако получил решительный отказ. А секретарь назначенного губернатора с усмешкой добавил, что если командор будет столь плох, что не сможет ходить, тогда придется заносить его на корабль в кресле.

После оскорбительных слов, отдав короткое распоряжение, Эрнан Кортес отправился в Испанию с докладом королю о состоянии дел.

Только такой человек, как император Карл Пятый Габсбург, дальновидный политик и человек большого эстетического вкуса, мог отважиться построить в самом сердце Гранады, в Альгамбре, королевский дворец. Еще каких-то двадцать лет назад эта часть Испании считалась вотчиной султана Мохаммеда Двенадцатого, и следовало иметь большое мужество, чтобы сразу после свадьбы, столь торжественно отпразднованной в Португалии, отправиться в Альгамбру, камни которой еще помнили поступь султанов.

Прибыв сюда, Эрнан Кортес тотчас попросил у короля аудиенции, рассчитывая на скорый прием. Однако приглашения не последовало ни на следующий день, ни через неделю. Уезжать с королевского двора было бы откровенным безрассудством, и в некоторых случаях расценивалось как неуважение к его величеству, а потому экс-губернатору Новой Испании ничего более не оставалось, как запастись терпением и блуждать по огромному зеленому парку, заводить приятельские отношения с вельможами и пугать прелестных дам нравами мексиканских индейцев.

Трижды, подавляя брезгливость, Кортес подходил к секретарю, молодому слащавому человеку с жеманными манерами, у которого во внешности было больше от женщины, чем от мужчины, и спрашивал о причине столь долгого ожидания. Но тот, благоухая духами, как дворцовая клумба ароматом цветов, лишь слащаво улыбался и заверял в том, что королю о его появлении было доложено и он будет вызван немедленно, как только его величество освободится от неотложных дел.

Дважды Эрнан Кортес видел короля издали, в сопровождении многочисленной свиты гуляющего в дворцовом парке вместе с молодой женой Изабеллой. Королевская чета вела себя столь нежно, так много шутила и веселилась, не замечая при этом окружающих людей, что можно было с уверенностью сказать, что их связывало большое и сильное чувство. В чем-то Карлу Пятому стоило позавидовать. Поговаривали, что королева сумела излечить Карла от меланхолии, которой он страдал последние несколько лет. Изабелла Португальская была не только женщиной редкой красоты, но и обладала незаурядным умом, если сумела влюбить в себя столь могущественного человека, как испанский король. Брак, основанный исключительно по политическим соображениям, неожиданно перерос в крепкую любовь, что случается в королевских дворцах крайне редко.