Екатерина Лесина - Кольцо князя-оборотня Страница 18

Ищейка

Февраль

Зима в этом году выдалась морозной, снежной и спокойной. Васютка не мог отделаться от впечатления, что люди, уподобившись медведям, впали в спячку, вот и удивляет статистика – и убийств почти в полтора раза меньше, чем осенью, и грабежей, и изнасилований. Весну Васютка не любил. Да и чего ее любить-то, холод, слякоть, снег вперемешку с дождем, вечно мокрые ноги и, в довершение всего, насморк, который мучил Игоря ежегодно.

Но сегодня Игорю было не до зимних красот или весенних проблем, сегодня хоронили Сергеича, и Васютка всерьез подумывал о том, чтобы вечером напиться до поросячьего визгу, а утром, пока гудящая с похмелья голова слабо соображает, подать в отставку. Ничего, не пропадет, устроится в охрану или в частное детективное агентство, будет следить за чужими женами, зато и проживет долго.

Гроб опустили в яму, и могильщики принялись за работу. Мерзлая земля неприятно стучала, ударяясь о крышку гроба, а Игорь все думал о том, как неисповедимы пути господни. Был Сергеич, и не стало Сергеича. А почему? Потому, что какому-то подонку не хватило тридцатки, чтобы бутылку купить. Подонка нашли и посадили, только вот Сергеичу уже все равно.

Не к месту вспомнились другие похороны, той самой девчонки-наркоманки, в деле которой Сергеич просил не копать глубоко. И тут же появилась шальная мысль – может, не из-за денег Сергеича убили, а из-за того дела? Но ведь Васютка внял совету, тем более что прав был Сергеич и доказать что-либо было невозможно. Однако неприятный осадок после разговора остался, именно из-за этого осадка Васютка и начал избегать Сергеича. Неприятно было разговаривать с человеком, который, возможно, продался. А теперь вот выходило… Нелепо выходило.

На месте ямы появился холмик, деревянный же крест никак не желал становиться прямо и заваливался то на левый, то на правый бок, могильщики матюкались и выравнивали, а он не выравнивался. Вот и жизнь так, собьется набок, и не выровняешь, как ни старайся. Сергеича зарезали три дня назад в каком-то подъезде. Тоскливая смерть. Крест наконец выровняли, и присутствующие потянулись к грустному холмику, чтобы возложить цветы. Игорь тоже приткнул свои четыре гвоздички.

Нет, не из-за Курпатовой Сергеич умер и не из-за Альдова, с этакими мыслями и в параноика превратиться недолго. Если б тот же Альдов решил избавиться от свидетеля, то нанял бы кого-нибудь посерьезнее того полуразумного спившегося мужичка-убийцы, который то порывался в десятый раз признаться в содеянном, то просил у кого-то прощения, то, наоборот, начинал кричать, что от всего откажется, если выпить не дадут. Случай, дикий, нелепый случай.

Или все-таки высшая справедливость? Хотя нет, какая справедливость в смерти? Не заслужил Сергеич подобного… И никто не заслужил. А справедливость в том, что убийца сядет, и надолго, хотя от осознания данного факта тоже легче не становится.

– Вы едете на поминки? – шепотом поинтересовалась незнакомая Васютке женщина в черном платке. Родственница, наверное. Что ж, Сергеича следовало помянуть. Хороший был мужик.

Охотник

Март

Музыка в клубе ревела так, что все мысли моментально улетучились, сметенные звуковой волной.

– Ну, как тебе? – проорал Пашка.

– Нормально.

Очень даже нормально, как раз то, что нужно, чтобы нажраться в хлам и подцепить валютную красотку, которую завтра можно будет просто выставить за дверь, не объясняя причин и не извиняясь «за доставленные неудобства».

– Водку пить будешь?

– Буду. – На втором этаже музыка играла чуть потише, а еще открывался замечательный вид на сцену, где две девицы в перьях изображали нечто среднее между танцем и половым актом. Девицы Альдову не понравились, но это пока, просто нужно выпить, что Егор и сделал.

– Как съездил? – поинтересовался он.

– Нормально. Там – Европа, тут, как всегда, полная жопа. – Пашка рассмеялся собственной шутке. – А у тебя чего нового по твоему… вопросу?

– Ничего. – Егор пытался вспомнить, что именно он рассказывал Пашке. Не так и много. Когда Тома исчезла, Пашка Кусков был за границей и вернулся только на днях.

– Ну, за встречу?

– За встречу.

Водка обожгла горло, а желудок протестующе заурчал, намекая на то, что неплохо было бы и поесть.

– Ну, ты давай рассказывай, – предложил Пашка, – а то, честно говоря, я не очень-то понял, что произошло.

Егор рассказал, подробно, начиная с записки и заканчивая сегодняшним визитом на кладбище. Отчего-то в пересказе история выглядела чересчур… фантастичной.

– Ну, ты, брат, даешь! – восхитился Пашка, опрокидывая очередную рюмку. – Я там, в Англии, значит, лужайки стригу, а у тебя тут форменный триллер. И ведь, как партизан, по телефону ни гугу.

Альдов лишь пожал плечами: ну да, телефонный разговор – это ведь совершенно не то, не любил он телефонов.

– А ты уверен, что тот тип правду сказал?

– Зачем ему врать? – Водка была холодной и вкусной, закуска горячей и тоже вкусной, теперь даже музыка раздражала не так сильно, и девицы на сцене ничего, симпатичные. От выпитого в голове слегка шумело, а тело расслаблялось, наливаясь приятным, хотя и искусственным теплом.

– Например, – Пашка подцепил на вилку полупрозрачный ломтик колбаски, – чтобы от тебя отделаться. А что, самая удобная позиция – ничего не видел, ничего не знаю. Но чтобы кто-то кому-то поручил заняться вымогательством… Не, Альдов, ты как себе хочешь, но это бред и лажа голимая! Выпьем?

– За голимую лажу? Выпьем.

– Вот, – Пашка с почти профессиональной ловкостью наполнил опустевшие рюмки, – он, значит, не ожидал, что ты на него выйдешь, и, когда увидел в том зале, растерялся.

– Он мог просто выставить меня вон.

– Ага, а ты бы Синицкому звякнул… Синицкий по-прежнему у тебя безопасностью занимается?

– Да.

– Я бы уволил. – Пашка окинул задумчивым взглядом тонконогую надменную красотку, которая приземлилась за соседним столиком. Красотка взгляд поняла правильно и ободряюще улыбнулась. Ну вот, поговорили, значит. Сейчас она сюда припрется, и на всей беседе можно будет поставить крест. У Пашки при виде таких вот длинноногих, грудастых и губастых мозги начинали работать в строго определенном направлении.

– Мальчики, прикурить не найдется? – Девица решила форсировать события.

– Гуляй, девочка! – огрызнулся Пашка. – Не видишь, разговариваем!

Красавица, пробурчав нечто не слишком лестное, удалилась.

– Так, Альдов, слушай меня. Ты в милицию обращался?

– Конечно.

– Да нет, я не про первый раз, я про целителя этого. Ты в милицию ходил после той встречи? Рассказывал кому-нибудь, кроме меня, про то, что нашел его?

– Нет.

– Зря. Давай пей, легче станет. Значит, так, сейчас дергаться поздно, скорее всего, он залег на дно. Или вообще закрыл лавочку и свалил куда-нибудь. В ту же Англию, например.

– На Англию деньги нужны.

– Ага, а он, значит, зарабатывает плохо. Сколько он с тебя снял? А таких дураков, как ты, Альдов, в каждом районе по десятку. Ладно, не хмурься, достанем мы твоего пророка долбаного. И Томку найдем, и девочку… – Пашка замолчал, неловко ковыряя вилкой в тарелке, словно ему было очень неудобно перед Егором за то, что у Пашки проблем нет, а у Егора есть.

– Ох, Егор, ты вот мне скажи, отчего жизнь такая пошла, что хоть волком вой… – Пашка уже порядком захмелел, впрочем, Альдов сам был близок к тому блаженному состоянию, когда моря становятся по колено, а проблемы – по барабану. – Думаешь, Альдов, я вот с тобой просто так встретиться хотел? Думаешь, соскучился там, в Англии? Ни хре-на! – Кусков бухнул рюмку о стол, на удивление, рюмка лишь тоненько звякнула, но не разбилась. – Я сюда вернулся бизнес делать. И с тобой вот встретился, чтобы бизнес делать. Мы ж с тобой, Альдов, не монтажники-высотники, мы с тобой бизнесмены!

– Бизнесмены, – подтвердил Егор. Пьяный Пашкин бред странным образом гармонировал с окружающим миром и нынешним состоянием Альдова. Прав старый товарищ, они – бизнесмены, они ж вместе начинали, вместе фирму основали, вместе пахали плечо к плечу, а потом Пашка решил, что вдвоем в одной фирме тесно, и ушел. Ну, не в том смысле, что удалился с гордо поднятой головой, громко хлопнув дверью на прощание, нет, все было прилично – юристы, бумаги и деньги. Жаль только, что где-то в этом заклятом треугольнике потерялась дружба.

Про Пашкин бизнес Егор почти ничего не знал, ну, слышал кое-что из разряда сплетен, но не больно-то верил, а напрямую спрашивать неудобно. А потом Пашка за границу слинял.

– Думаешь, назад попрошусь? – Пашка пьяно икнул. – Нет уж, я самостоятельный, куда хочу, туда лечу… Чего хочу? Куда лечу? – Философская мысль была утоплена в водке.

– Ты, Альдов, мужик толковый, к тому же я тебе верю. Не, я серьезно – верю, как самому себе! Больше, чем себе!

– Спасибо. – Егор чувствовал себя почти счастливым.