Александр Горохов - Рожденный убивать Страница 18

- Батя?! Ты откуда?! Вот так явление Христа народу!

Сын был почему-то уже загорелым, поперек бедер тянулась ленточка белой кожи, высокий, статный парень - почти атлет, не в папу.

- А откуда я могу быть? - язвительно осведомился Яров, краем глаза приметив двух решительно голых девиц в комнате.

- Тебя выписали из больницы?!

- Как видишь. А ты приладил шлюх на мою постель?

- Батя, ну не пузырись! - укоризненно засмеялся сын. - Я ж не знал... Ну, посиди на кухне, я всех погоню. Только не нервничай, пять минут и все будет хоккей!

Яров шагнул на кухню, все же не удержавшись, чтоб не приостановится в дверях комнаты. Так и есть - веселые, голые девицы без тени смущения и дай Бог, чтоб старшей было восемнадцать лет - совсем соплюхи! Да ещё двое разом!

- Здрас-сте, барышни! - поздоровался Яров.

- Привет, папашка! - лихо ответили барышни.

Застань подобную ситуацию Яров скажем год назад, он ещё не знал бы как на всё отреагировать, а сейчас он даже не рассердился. И никаких нотаций читать не собирался. Не те отношения. Коль скоро все двадцать семь лет не наставлял родного сынулю на путь истинный, так что теперь кудахтать? Пусть ему читают мораль мама и дедушка с бабушкой. А впрочем, вспомнил Яров, у дорогого сыночка теперь ведь и жена с ребенком есть, так что это их проблемы. Идите вы все к черту.

Он достал из морозильника бутылку пива, сел к столу и в тот момент, когда опорожнил эту бутылку - двери в прихожей закрылись и в наступившей тишине Игорь вошел на кухню, уже одетый и причесанный: волосы назад, убраны в женскую косичку.

- Ты ко мне сегодня днем заходил? - индифирентно спросил Яров.

- Заходил. Тебя ещё не было.

- По столам, в холодильнике шарил?

Сын глянул удивленно.

- Ну, в холодильник заглянул, пельмени искал... А в стол тоже, мне один документ написать надо было. Ага, там сумка красивая у тебя лежит. Хотел позаимствовать, но передумал. Да что ты какие-то вопросы задаешь не по делу, батя?! Как у тебя со здоровьем?

Вопрос прозвучал искренне, с настороженностью, и, глянув в лицо Игоря Яров подумал, что сын все же - "родная кровь", а не вовсе чужой человек, как сложилось по внешнему рисунку жизни.

- Свинья ты. - сказал Яров безнадежно. - У тебя же все-таки молодая жена с дочерью. А ты отцовскую постель с девками мараешь.

Тот захохотал без смущения.

- Твоя постель, батя, для меня священна! Девочки работают стоя! Или на карачках! Им постель не нужна.

- Не хами. - поморщился Яров. - И сразу двое. Нимфетки. Ты что и СПИДа не боишся?

- Предохраняемся! Ты лучше скажи, что тебе врачи говорят?

- Ничего. Я тебе ещё надоем на этом свете.

- Брось. Выпить не хочешь? У меня там вискарь американский есть.

- Тащи.

Игорь легко поднялся и со спортивной грацией вышел из кухни. Красив, говнюк, - ещё раз подумал Яров. - Взял от родителей лучшее. Непонятно только, "блудливость" по какой линии унаследовал. Сразу с двумя шлюшками вот свинья!

Игорь вернулся с граненой бутылкой виски в руках и от порога сказал по прежнему беззаботно.

- Ты, батя, меня не кори. Это во мне наша порода играет. Понимаешь, у меня с Нинкой, супругой моей разлюбезной - секс заниженный. Не хватает её мне. Я её ни в жизни не брошу, она, главное, - человек золотой. И ребенок у нас, дочура наша, радость моей жизни. Но с Нинкой мы за два года так друг другу надоели, что ни она ко мне, ни я к ней, ну просто как бревно на бревне, без всякой температуры. Не горим, понимаешь?

- А она, как, тоже сразу двоих принимает?

- Ну, не обижай, батяня! Я ж тебе сказал, что она фригидная. И ничего страшного в этом нет! В остальном-то у нас прекрасная русская семья, ещё второго родим, вот увидишь.

- Дай Бог. - проворчал Яров. - Но учти, что фригидна она может быть только к тебе.

- Вполне возможно. - ничуть не испугался Игорь. - Очень даже допускаю такую вероятность. И пусть принимает на стороне хоть целую роту офицеров разом. Но чтоб не портила мне мой имидж, менталитет и реноме. А в остальном мы - семья. Выпьем? Тебе можно?

- Мне все можно.

- Вот и славно! Ты живи подольше! Чтоб я имел ориентир, сколько по генетическому коду, по наследственности, мне положено.

Он налил в рюмки до краев и неожиданно слегка смутился.

- Батя... Из того же любопытства, опять же для оринтировки на будущее... У тебя мужское достоинство ещё работает?

- Засранец. - с удовольствием сказал Яров. - Работает. А ты поникнешь очень скоро. У тебя это спорт. В спортсменов лимит короткий. Через пяток лет станешь импотентом.

- А про "виагру" слышал? - захохотал Игорь. - От этой "виагры" у покойников даже все желания работают!

- Слышал. - буркнул Яров, вдруг осененный мыслью, что и сам не лучше своего отпрыска, касательно надежд на "виагру".

Игорь приподнял рюмку.

- Чокнемся. И не обижайся на меня.

- Ладно. - кивнул Яров и понял, что обид в его сердце действительно нет, а дело хуже - ему попросту все безразлично в судьбе наследника.

- Вот и хорошо, батя! Я ведь иду твоим путем! Только, как вы с матушкой поняли, что друг друга не устраиваете, так разошлись официально. А мне это не надо, я...

Яров оборвал сердито.

- Мы с твоей матерью разошлись вовсе не сексуальным причинам! Если хочешь знать, мы были выше этого!

- Ладно, ладно, духовная несовместимость и социальные разногласия. улыбнулся Игорь. - А у меня таких проблем нет. Потому и не разведусь. Кто из нас прав? У кого позиция честнее и лучше?

- Не знаю. - вынужден был признать Яров. - Но когда в семье обман, то лучше разойтись.

- Да какой-же обман, батя?! - поразился Игорь. - Мы с Ниной живем без обмана! Каждый дает другому свободу в рамках не оскорблений супруга и успехов совместного бытия! Обман, Большой Обман - был в твоей жизни! Ты профессиональный обманьщик!

- О чем ты? - не понял его веселого смеха Яров.

- Ну как же, батя. Ты - педагог. И тридцать лет в школе пудрил мозги ученичкам идеями о построении коммунизма. Где он?!

- Я верил. - без решительности возразил Яров.

- Во что?! В советского человека, который совершенней и умнее всех? В то что нужно жить не по совести, а по законам классовой борьбы? Брось, батя. Умный человек в это верить не может.

- Ты меня укоряешь?

- Ни в коем случае. - серьезно ответил Игорь. - Времечко тебе досталось соответствующе. Ты врал как все, не более того... Я лет пять назад случайно в твоих бумагах копался. Ты ведь когда-то в молодости рассказы писал? А их не печатали, так?

Яров пожал плечами, но ответил спокойно.

- Слабые были. Таланта не хватило.

- Нет, батя. Не печатали тебя потому, что ты по настоящему, искренне писать хотел. "Самовыражался". Потому и не печатали. А твое вранье в школе - было по делу. Только не обижайся, хорошо?

- Не обижаюсь. Но не тебе судить. - проворчал Яров.

- Я не сужу, батя. - мягко ответил Игорь. - Мне тогда у тебя один рассказ понравился, назывался "Удар ножом". Я прочел и понял, что ты совсем другой человек, чем в жизни.

- "Удар ножом"? - Яров напряг память.

- Да. Ты его перечитай как-нибудь. Понимаешь, писатель непроизвольно всегда в трудах своих отображает себя! Великий наш Пушкин, ему в жизни попадались одни шлюхи и проститутки. А писал он романтически о тех, кто: "я другому отдана и буду век ему верна!" Такова Татьяна Ларина, спать-то она с Онегиным не стала, как вышла замуж за старикашку! Такова же и Машенька в "Дубровском"! Александр Сергеевич сам охулки на хер не клал, трахал всех подряд, а мечтал о непорочных чистых девах и женах! Этим и дуэль с Дантесом обьясняется. Пушкин пусть безобразничал в обществе, а в натуре был стеснительный человек. Что в стихах его и звучит.

- Нашел кого с кем сравнивать. Ты мне льстишь. - усмехнулся Яров.

- Да я же не про то говорю! - огорчился сын. - Просто эта прошлая жизнь не дала тебе ни самовыразиться, не самореализоваться!

Яров сказал раздраженно.

- Мне эта тема неприятна, Игорь.

- Хорошо, хорошо, извини. Но ты все-таки найди этот "Удар ножом". он снова наполнил рюмки золотистым напитком и спросил озабоченно. - Так что тебе в больнице сказали? Может нужны специалисты, лекарства какие? Не стесняйся, батя. У меня есть и возможности, и деньги.

Яров попытался прикинуть, откуда у сына могут быть эти возможности, вспомнил, что окончил он какой-то техникум, или курсы, и по профессии своей должен был сейчас числиться парикмахером, сиречь цирюльником, но эти данные могли быть устаревшими.

- Какие у тебя возможности? - спросил он.

- Профессиональные. - не без гордости ответил Ишррь. - Через мои руки очень уважаемый народ проходит. В основном женского рода, но сквозь них открываются двери в бо-ольшие кабинеты.

- Подожди, ты кем числишся, официально?

- Визажист.

Яров вспыхнул.

- Это что ещё за чушь?! Лизоблюд или лакей?

Игорь подавил улыбку.

- Визажит, батя, это мастер по созданию имиджа. Внешний облик клиента, его жизненные устремления, его имидж - все это в руках мастера-визажиста! Визажист помогает клиенту баллотироваться в Конгресс, способствует победе на президентских выборах. Батя, да у меня два приза на международных конкурсах!