Наталья Корнилова - Пантера - инстинкт зверя Страница 18

- Да, это так, - тихо промолвила я, впервые в жизни раскрыв свою тайну. - Только прошу тебя, никому не говори. Ты одна об этом знаешь, больше никто. Как-нибудь я все тебе расскажу, но не сейчас. Нам нужно бежать отсюда, пока эти люди не взорвали дверь тротилом.

- Им ведь нужна Пантера? А все остальные им не нужны?

- Да, им нужна Пантера.

- Они хотят тебя убить?

- Хотят, но не смогут. Подожди здесь, я сбегаю выпущу Родиона с Алексеем.

- Хорошо, сестренка, - она дотронулась ладонями до моих щек и нежно поцеловала в губы. - Только ты недолго, - в ее потемневшем взгляде промелькнуло что-то странное, но я не придала этому значения - слишком была взволнована происходящим.

- Я мигом.

И побежала наверх, оставив Катю у стола. Добравшись до кладовой, я отперла железный засов и открыла дверь. Родион с Алексеем мирно сидели на сундуке и о чем-то беседовали вполголоса. Увидев меня, босс сердито проворчал:

- Ну где тебя носило? Я уж думал, вас там убили.

- Пока еще нет, но вот-вот убьют. Нужно делать ноги, босс. Они решили взорвать нашу дверь...

- Опять?! - глаза его возмущенно полезли из-под очков. - Я уже устал ставить новую дверь каждый месяц! Черт-те что творится. Кстати, почему так тихо стало - они уже ушли?

- Нет, они как раз взрывчатку устанавливают.

- А как же милиция? - Алексей встал с сундука и начал отряхиваться. Мы слышали звуки сирены.

- С милицией они как-то договорились, те дали им пятнадцать минут на все разборки, - я посмотрела на настенные часы в кухне. - У нас осталось только пять.

- Как это они им дали пятнадцать минут? - опешил Алексей. - Мы же в цивилизованной стране...

- Да прекратите, наконец, болтать! - простонала я. - Бежим отсюда, пока еще есть возможность!

- Да, ты права, - легко согласился босс, вынимая из сундука сложенное пополам духовое ружье и хватая оку свинцовых пулек, которыми можно убить муху и то, если попасть ей прямо в сердце. - Уходим отсюда.

- Куда? - лицо Алексея снова покрылось бледностью.

- Пока ко мне в кабинет, а там посмотрим, - неопределенно бросил Родион, заряжая ружье. - Я буду прикрывать ваш отход. Кстати, где Катерина?

- Она ждет в приемной.

- Хорошо, идемте.

Босс пошел впереди с ружьем наперевес, мы с Алексеем двинулись следом. Снизу не доносилось ни звука, но, когда мы уже спустились, со двора раздались автомобильные гудки, а затем звуки быстро отъезжающих машин. С чего бы это вдруг?

Родион на цыпочках подкрался к краю лестницы и заглянул в приемную. Потом повернул к нам удивленное лицо.

- Здесь никого нет, - прошептал он и снова выглянул, на этот раз в сторону входной двери. - Дверь открыта настежь, никого не видно.

- Такого не может быть, - севшим голосом прошептала я, с запоздалым ужасом представив, что могло произойти в мое отсутствие.

- Точно тебе говорю - ни одной живой души не видно. - Родион вышел в приемную. - Иди сама убедись.

С замиранием сердца я сошла с лестницы и увидела открытую дверь, пустое крыльцо и валявшиеся на нем окурки. Еще не веря в самое худшее, я кинулась в кабинет, но Кати не было и там. Жгучая боль и обида захлестнули меня горячей волной, слезы брызнули из глаз, я бросилась на диван и зарыдала, проклиная собственную беспечность и доверчивость. Ну зачем, зачем я оставила ее одну! Ведь я больше чем уверена, что она сама вышла к этим садистам, чтобы, может быть, спасти меня, свою сестру, от неминуемой смерти. Теперь ее саму убьют, решив, что она - Пантера, и виновата в этом буду только я одна. Ее гибель вечно будет лежать на моей совести. Неужели я потеряю еще и сестру, родную кровинушку, которую только-только нашла и не успела даже с ней поговорить как следует? Неужели мне так и суждено прожить сиротой, одинокой и покинутой всеми родными в этом жестоком, холодном и чуждом мне мире! Зачем она сделала это?! Ведь мы могли спокойно спастись, выбравшись через подземный ход в кабинете босса, но я не успела ей об этом сказать...

- Что с тобой, Мария? - удрученно спросил Родион, дотронувшись до моего плеча.

- Это у нее, наверное, от нервов, - тихо проговорил Алексей. - Пусть выплачется - это помогает. Странно, куда это бандиты подевались? И Катерины нигде не видно.

- Да, это действительно странно.

- По-моему, она просто сбежала с этими подонками, - высказал догадку Алексей. - Я сразу понял, что она с ними заодно.

- Нет! Не смейте так говорить! - сквозь рыдания прокричала я, подняв голову. - Она не такая! Она моя сестра! Вы ее совсем не знаете!

- Успокойся, Мария, прошу тебя, - глухо произнес босс, поглаживая меня по голове. - Я понимаю твои чувства, но сейчас нам нужно здраво смотреть на вещи. Алексей в чем-то прав - из-за нее нас всех чуть не убили...

Тут на крыльце послышались шаги, а затем раздался строгий голос:

- Так, что тут у вас происходит? Нам сообщили, что здесь стреляют.

Я повернулась и увидела стоящего в дверях сержанта милиции с автоматом под мышкой. Ему было лет тридцать, он был довольно полным, форма плотно облегала его толстые ляжки, тонкие губы кривились в нахальной усмешке, маленькие поросячьи глазки откровенно лизали мои обтянутые джинсами стройные бедра.

- Что-то вы припозднились, сержант, - хмуро бросил Родион и положил ружье на стол. - Вой вашей сирены мы слышали минут пятнадцать назад, а вы появились только сейчас. Не могли дорогу найти?

- Ты мне не груби, понял? - развязно протянул мент, взяв автомат в руку. - Мне лучше знать, куда и во сколько приходить. И вообще, кто вы такие? У вас есть разрешение на хранение оружия?

- Послушайте, уважаемый, - сдержанно заговорил Алексей, - если бы вы пришли на две минуты раньше, то увидели бы целую банду вооруженных людей, которые ломились в этот офис, стреляя из всех видов оружия. Они буквально только что отъехали, и я не понимаю, как вы с ними не встретились.

- А я в другую сторону смотрел и ничего не видел, ясно? - мент пристально уставился наАлексея, и тот отвел глаза. - Предъявите ваши документы.

И тут я не выдержала. Вся ярость и злость, кипевшая во мне, раскаленной лавой выплеснулась наружу, я вскочила с дивана и пошла на этого наглого, лоснящегося от жира борова, цедя ему в лицо:

- Ах ты сволочь продажная. Я тебе сейчас покажу документы!

- Но-но, гражданочка, потише! - он трусливо попятился к выходу, выставив перед собой автомат. - Я при исполнении!

- Считай, что твой рабочий день закончился!

- Мария, прошу тебя, не надо, - предостерегающе повысил голос Родион. Потом неприятностей не оберешься.

Но я уже не могла остановиться. Мне была так ненавистна эта жирная физиономия, из-за которой едва не погибли мы все, а теперь наверняка погибнет моя сестра, что я бы никогда не простила себе, если бы отпустила его так просто, чтобы он потом пошел дальше продолжать губить чужие жизни, набивая себе карман. Я так ненавидела его, что не придумала ничего лучше, как обречь его на пожизненное физическое страдание - самое страшное наказание, придуманное человеком для человека. Акира обучил нас этому приему, сказав, что показывает его лишь для того, чтобы мы знали об этом, но никогда не применяли - слишком уж это жестоко и бесчеловечно. Но в тот момент даже самое страшное наказание для этого подонка мне казалось недостаточным, и я, не задумываясь, пошла на этот шаг. Никто даже не уловил, как я молниеносно выкинула вперед правую руку с прямыми пальцами и нанесла милиционеру удар в одну из смертельных точек на теле.

Сержант мгновенно остолбенел, глазки его застыли, автомат с грохотом свалился на пол, он постоял еще несколько секунд, а затем колени подкосились, и он тяжело рухнул на ковер, упав на спину и раскинув руки в стороны. С виду он был похож на мертвого, но я знала, что он сейчас жив, все видит, слышит, но никому не может сказать о том, что испытывает жуткую боль во всех суставах, которые у него словно выворачивают раскаленными клещами. Так будет продолжаться бесконечно, но об этом никто не будет знать, кроме нас двоих. Он никому не сможет пожаловаться на свою боль и попросить обезболивающее, ибо у него парализованы все двигательные и речевые центры. Единственное, что у него будет работать, это сердце, из-за чего его будут считать живым и не похоронят, не подозревая о том, что смерть для него - самое желанное. А он будет смотреть на всех своими застывшими, ничего не выражающими глазами, слушать их сочувственные речи и каждое мгновение умирать от боли и безысходности, не в силах поведать окружающим о своих непрекращающихся страданиях. Я обрекла его на адовы муки. Надеюсь, Акира простит меня за это, потому что я мстила не только за свою сестру, но и за всех, кто пострадал из-за таких вот продажных ничтожеств в погонах.

- Что это с ним? - удивленно воскликнул Алексей, подбегая к распростертому телу, и начал щупать пульс на толстой шее.

- Не знаю, - пожала я плечами. - Вы же видели, я до него даже не дотронулась. Стоял, стоял - и на тебе, упал.

- Похоже, он еще жив - пульс бьется. Вызовите "Скорую", Родион!