Анна Данилова - Подарок от злого сердца Страница 18

– Сядь, Сережа. Я должна с тобой поговорить. Это очень серьезный разговор.

Он посмотрел на нее и нахмурился. Тень растерянности появилась на его лице.

– Лара? Да что случилось? Я же сразу понял, что что-то не так. Вот как только ты открыла дверь, я подумал – что-то изменилось. Что? Неужели ты нашла себе другого? Лара!

– Нет, это не то. У меня никого, кроме тебя, нет, и я очень люблю тебя. И со здоровьем у меня тоже все в порядке, так что не переживай так. Это совсем другая история, и я не знаю, с чего начать.

Он молча смотрел на нее, напряженный, испуганный, и Лара вдруг поняла, что она напрасно переживала за их отношения, поняла, что Сережа дорожит их любовью и что даже если им придется пережить такое испытание, как это, – огромное наследство, то они пройдут через это без душевных потерь и разочарований.

– Понимаешь, Тамары больше нет. Ее убили, – сказала она и вдруг, не выдержав, бросилась ему на грудь и залилась слезами. Все те дни, что она провела одна, без подруги, все еще не желая верить в ее смерть, она, оказывается, сдерживалась, а теперь, когда рядом был Сережа, можно дать волю своим чувствам, слезам.

– Постой… Как это… убили? За что?! Кто?!

– Никто не знает. Убили прямо в ресторане. Я тебе не рассказывала, мы еще тогда не были с тобой знакомы, но ровно полгода назад в «Риголетто» уже произошло убийство, причем убили официантку или не официантку, словом, женщину, которая устроилась туда официанткой: застрелили в подсобке. Теперь там же убили и Тамару. Это произошло всего два дня назад, и все это время я места себе не находила.

– А мне почему не позвонила? Я же просто отъедался там, валялся на диване перед телевизором, один раз, правда, сходил с отцом на рыбалку. Да я бы все бросил и приехал!

– Не хотела тебя беспокоить. Знала, что ты давно не виделся с родителями.

– Ты не должна была так поступать. Я же – твой муж. Ты понимаешь, что это значит – быть замужем?

– Наверное…

– Я всегда должен быть рядом, заботиться о тебе.

– Сережа… Ее нет, а я никак не могу привыкнуть к этой ужасной мысли. Мне постоянно кажется, что она где-то рядом, что вот сейчас она позвонит! Мы долго жили душа в душу, я доверяла ей всю свою жизнь и я благодарна ей за то, что она была. И как мне теперь смириться с тем, что ее нет? Она такая молодая, красивая, веселая!

– Веселая? Вот не сказал бы, мне кажется, что у нее в последнее время были проблемы, и она совершенно не улыбалась, – вдруг сказал Сергей. – Да и вообще, я давно хотел тебя спросить, зачем ей, богатой вдове, нужно было работать в ресторане?

– Я думаю, что она работала там временно. Просто ей нужно было как-то прийти в себя после смерти мужа. А там она была на людях, время шло быстро, ее душевная рана заживала.

– Может, ты и права, но все равно это странно. Она могла просто приходить туда, к тебе, в ресторан, и сидеть там.

– Нет, ей именно надо было работать, – ответила Лара и вдруг запнулась, перевела разговор на другую тему, не менее важную: – Сережа, как ты понимаешь, после ее смерти осталось много вещей. И квартиры – эта и в Москве, деньги, ферма, какие-то ценные бумаги.

– А у нее были родственники?

– Нет. Никого. Ее воспитывала бабка, но она давно умерла.

– Что теперь? Неужели все, чем она владела, достанется государству?

– Нет, не государству. – Лара сделала паузу и глубоко вздохнула. – Она оставила завещание. И по завещанию все переходит мне. Вот теперь я сказала тебе все.

Она достала платок и промокнула выступившую на лбу испарину.

– Тебе? Но почему? Ой, прости, я сморозил глупость. Я только хотел сказать, что это все довольно неожиданно.

– Понимаешь, теперь, когда ее застрелили, получается, что ее смерть была выгодна только одному человеку – мне! И меня подозревают, я знаю. Тем более что в момент убийства я находилась там, в ресторане.

– И ничего не нашли? Ни улик? Ни оружия?

– Нашли. Неподалеку от ресторана, в мусорном баке, лежал пистолет. Тот, из которого и была убита Тамара. И на нем – отпечатки пальцев конкретного человека, парня, с которым она встречалась. Его зовут Вадим Шаталов.

– Надеюсь, его арестовали?

– Да, арестовали. Но я все равно боюсь, понимаешь? Ведь он-то ничего не выиграл от этого убийства, а мне досталось все, ясно? И еще я боюсь, что ты после того, что произошло, станешь относиться ко мне иначе.

– Но почему? Я же нормальный человек! Конечно, погибла твоя подруга, и это ужасно, я и сам еще не понял, как такое могло произойти. Но то, что ты стала наследницей целого состояния, – что же в этом предосудительного, плохого? Или ты думаешь, что я буду тебя подозревать в том, что это сделала ты?

Она пожала плечами. Она боялась вовсе не этого.

– Или же что я, бедный студент, брошу тебя после того, как ты разбогатела?

Она кивнула головой.

– Я, конечно, человек гордый, но, повторяю, нормальный. И я постараюсь нормально отнестись к этому. Конечно, все это еще предстоит переварить, привыкнуть к мысли, что теперь нам не придется переезжать в Екатеринбург. Но теперь как бы моя очередь сделать вид, что я сомневаюсь в тебе: а что, если это ты теперь бросишь меня, бедного студента?

– А еще я, кажется, беременна. И тоже боялась рассказать тебе об этом.

– Но почему ты меня боишься?

– Наверное, потому, что еще никого не любила и очень боюсь потерять тебя, нас, наше будущее.

– Где сейчас Тамара? Ее тело?

– В морге. Знаешь, она и мертвая – такая красивая! Правда, если закрыть половину головы. Я не знаю, как… что…

– Давай поливай цветы и поедем в морг. Надо же заниматься похоронами.

– Мне сказали, что я могу ее забрать уже завтра. Еще знаю, что брат Русалкина суетился насчет похорон, он звонил в ресторан, разговаривал с Людмилой, она дала ему мой телефон, он может позвонить.

– Ничего страшного. Пусть реагирует на смерть родственницы соответственно. Может, он искренне переживает смерть Тамары.

Лара дала себя обнять, взяла лейку и вдруг, вспомнив что-то, отложила ее, подошла к напольному кувшину с вставленным в него горшком с кактусом, вынула горшок и вытряхнула из кувшина ключ.

– Вот. Пойдем со мной. Понимаешь, здесь уже были люди из милиции, что-то искали. Мы с тобой вошли сюда как бы незаконно. Я же содрала с дверей бумажки – квартира опечатана. А у нее здесь деньги, наличные. И я знаю, как открыть сейф.

В спальне Лара закатала ковер, и Сергей увидел вмонтированный в пол маленький сейф.

– Обычно люди встраивают сейфы в стены, а Тамара сделала так. Давай хотя бы вскроем, посмотрим, все ли на месте. Я не доверяю милиции, понимаешь?

Она открыла сейф, и они увидели пачки денег, шкатулки, черные бархатные мешочки.

– Что делать, Сережа? Я вроде бы и наследница, но пока еще не вступила в свои права. А что, если кто-то чужой откроет сейф и заберет это себе? Это же неправильно!

– Надо взять, но какую-то часть денег оставить. На всякий случай. Только напрасно ты не надела перчатки.

– Это не вопрос. – Лара принесла из кухни тонкие хирургические перчатки. – В них Тамара мыла посуду.

Надела их и вынула все содержимое сейфа на ковер.

– Сережа, иди, поищи сумку. Все-таки я волнуюсь. У меня такое чувство, словно я ворую у Тамары ее деньги.

16

2006 г.

Марина положила трубку и спросила себя: а не сошла ли она с ума? Она разговаривала с Русалкиным так, словно и не было ни разрушенной семьи, ни папки с результатами работы детектива, из которых становилось ясно, что ее собираются убить, ни официантки из ресторана «Риголетто» по имени Тамара, которую она отправила на верную смерть. Хотя нет, разрушенная семья уже была, ведь она по инерции начала плеваться ядовитыми словечками в адрес Ванды. Не смогла удержаться, чтобы не обозвать ее драной кошкой и проституткой. Странные люди эти мужчины: неужели Саша на самом деле такой слепец, что не видит, на кого собирается променять жену? А ведь как хорошо они поначалу жили, кажется, даже любили друг друга. И вот теперь докатились – Русалкин стал совершенно чужим человеком, способным на убийство. А она? Разве она не убийца? Что, что произошло там, на даче, и почему Русалкин позвонил ей в салон? Проверить, жива ли женушка или нет?

Марина сидела в своем кабинете, в салоне, и потихоньку цедила коньяк. Глоток за глотком. Ей казалось, что голова ее стала теплой, мягкой и вязкой, как сдобное куличное тесто. Эта Тамара… Она что, приснилась ей? Но тогда как объяснить те фотографии, которые она нашла на столе, когда проснулась (и которые сейчас лежали в ее сумке)? Есть фотографии, значит, была и Тамара, она ей не приснилась. Значит, ее обманули, и вместо того, чтобы на даче остывал труп официантки, там просто все перепачкали краской… Испортили всю плитку, забрызгали стены. Неужели Тамара оказалась в сговоре с Русалкиным или с исполнителем? Бред! Да и кто, кроме Русалкина и исполнителя, мог знать, что на дачу приедет именно Тамара, а не Марина? Никто. Она сама придумала этот сюжет, эту подлую подставу. Но что же тогда получается? Русалкин нанимает киллера, тот приезжает на дачу, видит там Тамару, голую, в шляпе и очках, то есть, по сути, Марину, и стреляет в нее? Или не стреляет. Если стреляет, то почему тогда Тамара жива? А если не стреляет, то по какой причине? Кто ему помешал? Или же это был его хитроумный план? Быть может, вместо того чтобы пристрелить голую женщину в шляпе (а судя по разговору, этот парень, решивший заработать на убийстве, никакой не киллер, а так, гнусный тип, по выходным тренирующийся в лесополосе в стрельбе по консервным банкам), он решил выслужиться за более крупные деньги перед потенциальной жертвой, то есть перед Мариной, представ перед ней в роли героя, предотвратившего ее убийство, и получается рассказал обо всем этом ничего не подозревающей Тамаре? Можно было себе представить, как же удивилась она, увидев перед собой мужчину, который объявил ей о том, что он передумал ее убивать и предлагает заключить с ней сделку! Но, по всей видимости, они договорились, раз он все-таки сфотографировал ее. «Неужели она, понимая, что ее приняли за меня, согласилась на эту сделку исключительно ради того, чтобы отомстить мне за то, что я отправила ее вместо себя, зная, что ее должны убить?» И знает ли этот «киллер», с кем связался, с кем заключил союз? Или нет?