Юлия Шилова - Цена успеха, или Женщина в игре без правил Страница 18

Два друга хорошенько выпили, поговорили за жизнь.

Один пошел поплавать в бассейне, поразмяться перед сном, другой отправился спать. А ночью случилось страшное. Утром, когда я еще спал, дом пришла убирать Полина, и ее дочка Леська обнаружила в бассейне убитого хозяина. По крайней мере, таким образом мы сможем спасти Юркину репутацию, оставить о нем светлую память, да и облегчим удар, который смерть Юрия нанесет Вике. Пусть она знает и помнит о нем только хорошее. Нет необходимости, чтобы Вика знала, что иногда ее муж мог расслабиться в компании какой-нибудь женщины. Ведь при этом он всегда любил и боготворил одну только свою Викторию.

— А как же моя подруга? — Я окончательно растерялась.

— Люба, ты должна понять, что так будет лучше.

Сейчас я аккуратно замотаю твою подругу в плед и положу ее в багажник. Вытащи ее из багажника там, где посчитаешь нужным.

— Что ты такое говоришь? Как это понимать? — просто опешила я.

— Так и понимай, как я тебе сказал. Отвези ее подальше от этого дома. Положи ее где угодно. Хоть на дороге, хоть у дома, хоть у себя в подъезде. Самое главное — увези ее, пожалуйста, отсюда. Я тебе за это денег дам.

— Да не нужно мне никаких денег!

— Ее увези и сама уезжай. Пойми, твоей подруге уже ничем не поможешь, а Юрину репутацию еще можно спасти. Никто не должен знать, что мы с ним были в доме с двумя женщинами…

Александр посмотрел на Полину и заговорил словно в бреду:

— Полина, я сейчас девушку отнесу в багажник машины, а ты пока немного в бассейне прибери, чтобы ее крови не было.

— Конечно, конечно… Только вдруг я что-то не догляжу и оставлю улики?

— Не важно. Уж пусть лучше останутся улики, чем второй труп. Пусть менты накручивают себе все, что посчитают нужным. Мы второго трупа не видели и ничего про него не знаем. Сейчас самое главное — это репутация моего друга и твоего хозяина.

Как только Александр замолчал, я растерянно развела руками. Мне показалось, что я схожу с ума.

— Ничего не понимаю… Куда я должна отвезти Галину?

— Да куда угодно! Положи ее где-нибудь на видное место, так, чтобы ее побыстрее нашли и похоронили по-человечески. Я же не прошу тебя скидывать ее в реку или сбрасывать в овраг.

— И что будет, когда ее найдут?

— Ничего особенного. Твою подругу найдут, с почестями похоронят, заведут уголовное дело, а затем его закроют.

— Ну ведь ты же сам сказал о том, что будет вестись следствие.

— Ну и пусть ведется! Следствие не сможет ничего обнаружить.

— Не скажи. Начнут, между прочим, допрашивать меня, потому что я Галинина близкая подруга и ее соседка.

— И пусть допрашивают.

— Весь вчерашний вечер мы провели вместе. Мне придется объяснять, где моя подруга была… Когда я ее последний раз видела…

— Вот и объясняй.

— Мы весь вечер сидели в баре. Именно там был и Юрий Константинович. Он сидел в кабинке для особо важных персон. Кто-то мог видеть, как мы с Галкой вышли из бара и сели в его джип.

— А ты вообще не говори, что вы в бар ходили.

— Не говорить?!

— А зачем? Просто скажи, что вчера вечером она к тебе заходила, но ты плохо себя чувствовала, потому что была после долгого перелета. И все. Больше ты ее не видела и ничего не знаешь. — Александр вновь взглянул на часы и побледнел еще больше; — Люба, у нас больше нет времени философствовать на данную тему. С минуты на минуту сюда могут приехать менты. Нужно срочно растащить этих двоих.

Юрка должен быть не запятнанным, да и Галининой матери лучше не знать, где и с кем провела свою последнюю ночь ее дочь.

— Я думаю, что Галинину мать потрясет смерть Дочери. А то, при каких обстоятельствах это произошло, не будет иметь особого значения.

— Это тебе так кажется. Я бы помог тебе вывезти Галину, но, извини, не могу. Я должен дождаться милицию и давать показания. Люба, тут нечего рассуждать. Думаю, что твоя подруга совсем не была бы тебе благодарна за то, если в газетах появится подробное описание ее смерти. Давай о ней тоже оставим хорошую память.

Не дав мне опомниться, Александр сунул мне в руки бутылку с виски и быстро проговорил:

— Выпей, чтобы полегче стало. Голову сразу отпустит. Ты машину-то хоть умеешь водить?

— Да.

— Молодец!

Как только Александр и Полина зашли в бассейн, я, словно в бреду, совершенно не понимая, что делаю, с бутылкой виски в руках пошла в направлении беседки, где сидела заплаканная молодая девушка.

Несмотря на то, что я села рядом с ней, девушка по-прежнему продолжала раскачиваться и говорить одно-единственное слово:

— Ужас.., ужас…

— Леся, все самое страшное уже позади, — постаралась я успокоить девушку. — Тебе в этой ситуации легче. Ты практически не знаешь этих людей. Ты просто испугалась, потому что действительно увидела дикий ужас. А я потеряла свою близкую подругу.

Знаешь, а ведь в жизни далеко не у каждого есть близкий друг, такой, чтобы он тебе не завидовал и ему можно было бы доверять. Леся, у тебя есть близкая подруга?

Но Леся даже не повернула голову в мою сторону и по-прежнему повторяла одно-единственное слово:

— Ужас.., ужас…

— А у меня была близкая подруга, — говорила я скорее самой себе и пила виски прямо из горлышка. — Очень хорошая девушка. Представляешь, она вообще мне никогда не завидовала. Она всегда хотела, чтобы я выглядела как можно лучше и чтобы у меня все складывалось удачно. Да разве еще такую в наше время найдешь? Если бы ты только видела, как она радовалась, когда я свой меховой салон открыла!

Если бы ты только видела… Она искренне за меня радовалась, а это же так важно. Она мне в тот день громадную связку разноцветных воздушных шариков подарила… Мы их потом в небо отпустили…

Потерянно замолчав, я вновь посмотрела на девушку и спросила:

— Леся, а может, ты тоже виски выпьешь? Попробуй. Полегчает.

Девушка посмотрела на протянутую бутылку и тихо сказала:

— Ужас. Господи, какой ужас…

Окончательно убедившись, что девушке нужен психиатр, я вышла из беседки и нос к носу столкнулась с Александром, который был сейчас похож на ходячий труп.

— Все готово… — хрипло проговорил он.

— Что готово? — Я протянула мужчине бутылку виски, из которой он тут же начал жадно пить, и почувствовала, как земля уходит из-под моих ног. — Что готово-то?

— Все готово, — повторил Александр, наконец оторвавшись от бутылки.

— Что все?

— Подруга твоя.., как ее по имени звали, забыл…

— Галина.

— Точно, Галина. Она в багажнике лежит… Все, можешь ехать. Вот моя визитка. Я там на обороте написал номер мобильного. На днях созвонимся, договоримся, как ты мне мою машину отдашь. Доверенность я на тебя выписал.

Александр протянул мне документы и ключи от машины:

— На, возьми. У тебя хоть права есть?

— Есть.

— Тогда вообще все о'кей.

Я взяла протянутые мне ключи и документы и растерянно произнесла:

— Чертовщина какая-то…

— Это не чертовщина. Это спасение репутации делового и уважаемого человека. А Юрий Константинович был именно таким. Я же говорил, что он без году неделя депутат. Его бы, по-любому, народ выбрал, а народ уважать надо. На то он и народ. Народ знает, за кого свой голос отдать надо, и плохого не сделает.

— Ты что несешь? Какой, к черту, народ? Народ-то здесь при чем?

— При том, что Юрий Константинович без году неделя, как слуга народа, так что народу может не понравиться, что его слуга с девкой в бане развлекался. Можно сказать, что мы сейчас в первую очередь о народе думаем, потому что жизнь Величкина Юрия Константиновича — это достояние народа…

— Юра твой не с девкой в бане развлекался, а с моей подругой Галиной! — перебила я тот бред, который нес Александр. — Она девушка вполне приличная, а ты говоришь о ней так, будто она проститутка и к нему по заказу приехала.

— Может быть, я не правильно выразился, но приличные девушки по чужим баням не ездят.

— Она к нему не в баню приехала, а в гости, к столу.

— Где стол, там и баня.

Почувствовав, что могу сейчас разрыдаться, я всхлипнула и процедила сквозь зубы:

— Сволочь ты, Саша. Еще какая сволочь! Своего друга выгораживаешь, пупом земли выставляешь, а моя подруга, по твоему раскладу, никто. А ведь она из-за этого Юрия Константиновича погибла!

Но вместо того чтобы мне что-то возразить, Александр обнял меня за плечи и, дыша перегаром, сказал;

— Люба, пора уезжать, а то еще немного — и поздно будет. Прости, если я что не так сказал. Организацию похорон твоей подруги я беру на себя и ее семье обещаю помочь, чтобы она достойно жила и ни в чем не нуждалась. Я им каждый месяц хорошие деньги давать буду. Вернее, я эти деньги буду давать тебе, а ты будешь их им передавать. Пойми, хоть Юрка и мертвый, я должен ему помочь. Если я что-то не так сказал и чем-то тебя обидел, ты на меня зла не держи. Это просто нервы… Пойми меня правильно.

— Понимаю.