Андраш Беркеши - Агент № 13 Страница 18

Лицо у Тибора перекосило, как от боли. Он вышел на балкон, постоял немного, глядя на сверкающее зеркало Балатона, потом вернулся.

— Оставим это, — глухо сказал он, стоя в дверях. — Прошлого уже не воротишь. Так что мне теперь, видно, суждено до смерти делать пуговицы…

Шалго встал, роняя пепел с сигары на ковер, но, как всегда, не замечая этого. Он задумчиво потер свой мясистый нос, потом достал из заднего кармана брюк письмо и протянул его Тибору:

— Вот письмо Виктора Меннеля. Возьмите и спрячьте его. Может быть, оно вам еще пригодится.

Тибор Сюч смотрел на письмо, и ему вспомнились слова Адама Рустема, предупреждавшего, что Шалго — очень хитрый, опасный человек и с ним нужно держать ухо востро. Вот и сейчас старик все время добродушно улыбался, а сам держал в кармане злополучное письмо. И кто знает, что еще он задумал и какими козырями располагает?

Тем временем Беата подошла к Тибору и взяла у него из рук письмо.

— Как оно к вам попало? — спросила она, глядя в упор на Шалго.

— Ваш жених потерял, а мы его нашли.

— Геза знает, что я здесь? — В глазах девушки мелькнул страх.

— Я хоть и «старое чучело», Беата, но не сплетник, — ответил Шалго и перевел усталый взгляд на Тибора. Тот, в свою очередь, настороженно, с откровенной подозрительностью посмотрел на гостя: «Как видно, старый сыщик все продумал и его расспросы — только игра».

— А с вами, Тибор, я заключил бы соглашение, — неожиданно сказал Шалго.

— Какое еще соглашение? — удивился Тибор Сюч.

— А вот какое: если мы договоримся, я могу пообещать, что вам вернут диплом врача.

— А чем я должен расплачиваться?.. Знаете что, давайте прекратим разговор на эту тему. Останусь-ка я лучше при своих пуговицах. Я люблю работать, люблю свое дело.

— Как знаете. — Шалго направился к двери. — Да, кстати, полковник Кара просит вас пока никуда не уезжать из гостиницы.

— Это что, домашний арест?

— Ну, что вы! Только просьба. Полковнику Каре тоже хотелось бы до конца выяснить ваши «родственные связи» с Меннелем. Вот и все.

— Не имеете права! — запротестовал Тибор Сюч.

— Мне вы можете высказать свое неудовольствие в любой форме, но полковнику Каре, который ведет следствие, — не советую. К тому же речь идет всего о нескольких днях. Надеюсь, вы с Беатой за это время не успеете надоесть друг другу. Ваш счет за гостиницу будет оплачен. — Шалго взялся за ручку двери. — Да, Беата, скажите у вас есть дача на Балатоне?

— Есть. В Балатонсемеше, — ответила девушка и, помолчав, добавила: — Улица Хуняди, два. Мои родители построили ее еще до войны.

— Благодарю вас. — Шалго поклонился и вышел из комнаты. В холле гостиницы он встретился с Фельмери; они зашли в кафе, сели за столик и заказали кофе. Когда официант принес и поставил перед ними две чашечки, Шалго сказал ему:

— Послушай, Янчи, отнеси, пожалуйста, в комнату Тибора Сюча две рюмки коньяку. За мой счет.

Как только официант удалился, Фельмери спросил:

— Что-нибудь случилось?

— Ничего особенного, — ответил старый детектив. — Мне необходимо было получить ответы на несколько вопросов.

— Например?

— Например, почему Венгерская торговая палата не знала о том, что представители «Ганзы» начиная с января переписываются с венгерской фирмой «Артекс». Меня интересовало также, при каких обстоятельствах и почему Геза Салаи отобрал у Беаты письмо Меннеля. Сегодня какое число?

— Двадцать седьмое, воскресенье, — сказал Фельмери.

Через час Кара провел небольшое совещание. Полковник выглядел отдохнувшим и посвежевшим, он даже слегка загорел за эти два дня. Шалго же, напротив, казался усталым и разбитым. Балинт чувствовал себя отлично и был в прекрасном настроении. Фельмери со скучающим видом слушал Кару и Шалго, удивляясь тому, как долго они «топчутся на одном месте». Лиза отправилась за покупками — раз уж Шалго позвал на обед своих друзей, она не может ударить лицом в грязь.

А Кара между тем говорил, что следствие за минувшие сутки заметно продвинулось вперед. Четко наметились две линии, которые рано или поздно должны будут где-то сойтись, поскольку и в том и в другом деле Виктор Меннель играл ведущую роль. Одна линия связана с фирмой «Ганза» или, если называть вещи своими именами, с деятельностью в Венгрии иностранной разведки, свившей себе гнездо под крышей этой фирмы. В стране действуют агенты Меннеля, и сам он приехал сюда, чтобы встретиться с ними. Задача, таким образом, предельно ясна: необходимо выявить агентурную сеть фирмы «Ганза». Кара заметил далее, что Хубер, по-видимому, мог бы оказать в этом серьезную помощь, но пока не удалось вызвать его на откровенный разговор. Его поведение, впрочем, понятно, хотя он уже рассказал много. Вторая линия — это поиски спрятанных когда-то гитлеровским офицером драгоценностей. И здесь задача также ясна: нужно разыскать ту женщину, что в прошлом году отдыхала с дочерью в Италии и там познакомилась с Меннелем. Установлено, что в прошлом году в Италию выезжала семья Кюрти. Если сопоставить это с тем, что рассказал Хубер, не исключено, что Кюрти и есть та самая женщина. Тем более что ее дочь, Беата Кюрти, была любовницей Меннеля.

— Маловероятно, чтобы Меннель встречался с какими-то другими венграми в Италии и чтобы все так совпадало, — вмешался в разговор Балинт. — Ведь все данные сходятся, товарищ полковник! Девушка, вступившая в связь с Меннелем, ее мать, ее жених… К этому нужно еще добавить то, что удалось выяснить Шалго: переписка с Меннелем, дача в Балатонсемеше… Я бы, например, незамедлительно распорядился, чтоб их задержали.

Кара внимательно слушал майора, а сам украдкой поглядывал на Фельмери, нашедшего себе интересное занятие: лейтенант сосредоточенно вязал на ниточке узелки.

— А вы бы как поступили, товарищ лейтенант? — обратился вдруг к нему Кара. — Довязывайте свой узелок, мы подождем.

Лейтенант смутился, поспешно скомкал нитку и бросил ее в пепельницу. Его немного обидело такое обращение полковника — ведь он внимательно слушал все, что говорилось, и, если «старику» угодно, готов все повторить слово в слово…

— Что ж, задержать их, конечно, можно, — ответил он, — но только я не стал бы этого делать. У нас пока еще нет для этого оснований. Что же касается девицы, то ее рассказ Шалго мне кажется вполне правдоподобным. Кстати, версию Тибора Сюча о пуговицах легко проверить…

— Так как же все-таки вы бы поступили?

— Я бы тщательно осмотрел дачу в Семеше. Попытался бы установить, действительно ли там проживала в годы войны эта самая Кюрти и была ли она связана с немецким офицером. Может быть, даже произвел бы обыск на даче с использованием соответствующей оперативной техники.

Шалго кивал головой, ему нравилось спокойствие лейтенанта.

— А потом бы занялся женихом Беаты Кюрти, — продолжал Фельмери. — Мне кажется, что от Салаи легче всего получить нужные нам сведения.

Зазвенел телефон. Кара снял трубку. На проводе был Домбаи.

— Что нового, Шандор? — спросил Кара, держа трубку так, чтобы ответы Домбаи были слышны и остальным.

— Получили кое-какие интересные сведения из Варшавы, — сообщил Домбаи. — Польские товарищи уже полгода наблюдают за деятельностью фирмы «Ганза». Но вот Отто Хубер им неизвестен, он не числится в их картотеке. Зато в Варшаве располагают более подробными данными о Брауне. С 1932 года проживал в Соединенных Штатах. Абверовский разведчик. В сорок шестом вернулся в Западную Германию… Алло!.. Ты хорошо слышишь?

— Да, хорошо. Продолжай.

— В сообщении из Варшавы есть кое-что заслуживающее особого внимания. Источник, правда, неизвестен. В последние годы у Брауна якобы возникли разногласия с американцами. Могу выслать о нем подробное донесение…

— Пока не нужно, — сказал Кара. — Сейчас вы немедленно соберите сведения о супруге Петера Кюрти и ее дочери.

— Ясно.

— Особенно меня интересует прошлое самой мадам. — Положив трубку, Кара посмотрел на товарищей и сказал: — Давайте договоримся теперь о наших действиях. Ты, Балинт, поедешь в Семеш и займешься виллой Кюрти, а ты, Фельмери, отправляйся в Балатонфюред и допроси Гезу Салаи. Я останусь в Эмеде и посмотрю, что даст дальнейшее наблюдение за Хубером.

— А мне что делать? — спросил Шалго.

— Отдыхай и помогай Лизе.

— Правильно! Значит, я вместе с Фельмери поеду в Фюред. Салаи и меня очень интересует.

7

Шалго стоял у окна в номере гостиницы на третьем этаже и в бинокль рассматривал пляж. Море людей, ни островка зеленой травы. Солнце нещадно палило, от разноцветных зонтиков рябило в глазах.

— Теперь рассмотрели? — спросил он Фельмери. Лейтенант стоял рядом с ним, прислонив ладонь козырьком к глазам, он тоже смотрел в окно. — Или вы видите лишь красивых девушек?

— Есть такой грех, не скрою, — улыбнулся Фельмери. — Но зато я разглядел и нашего парня. Смотрите чуть правее от мола. Лежит на одеяле в синюю и красную клетку и читает какой-то журнал.