Чингиз Абдуллаев - И возьми мою боль Страница 18

— Брось нож, иначе я стреляю.

Бандит оглянулся и увидел наведенное на него дуло. Он бросил нож.

Подоспевшие сотрудники ФСБ схватили обоих.

— Кто такие? — спросил Матюшевский, убирая оружие.

— Дачники, — нагло сказал тот, что был с ножом. На обоих надели наручники.

— Почему на чужую дачу залезли? — нахмурился Матюшевский.

— А что, это уголовное преступление? — нагло спросил другой. — Просто решили посмотреть, как люди живут. Мы же ничего не взяли, ничего не украли.

— Для чего вам нужен был бинокль? — спросил подполковник. — Что вы рассматривали на соседней даче? Или за нами следили?

— Ни за кем мы не следили, — поморщился первый, — просто дурачились. И ничего не украли. Можете проверить.

— В это я верю. Там на даче давно никто не живет. И красть особенно нечего, — кивнул Матюшевский, — но вы все-таки следили за нами, и я собираюсь узнать, кто вы такие и почему оказались здесь.

— Смотри, папаша, как бы тебе копыта не отбросить, — все так же нагло сказал первый.

— Если отброшу, то только в твою сторону, чтобы тебя зашибить, — парировал Матюшевский и кивнул, разрешая сотрудникам ФСБ увести неизвестных в дом.

— Рустам, — попросил он, — сбегай к их машине, посмотри номер. А мы через Двоеглазова узнаем, кому принадлежит машина. Пусть он в ГАИ срочный запрос организует.

— Понял, — улыбнулся Рустам, поспешив к автомобилю. Через пять минут он вернулся. Еще через десять минут они уже знали, что автомобиль принадлежит Игорю Мыльникову, нигде не работающему, имеющему две судимости. И слывшему активным членом группы Жеребякина.

— Вот и все, — хмуро сказал Матюшевский. — Они нам могут больше ничего и не рассказывать. Теперь мы знаем, что девочка не у них. Но они ее ищут. Точно так же, как и мы. И все зависит от того, кто первым найдет ее. Пойдем в дом, я все-таки потолкую с этими пинкертонами.

Он первым вошел в полусгоревшую гостиную, где на чудом сохранившемся диване сидели оба задержанных. Майор ФСБ допрашивал их, когда к нему подошел Матюшевский. Увидев его, майор вздохнул.

— Упрямые ребята, — сказал он, — какие-то байки мне здесь рассказывают.

— Кто из вас Мыльников? — спросил подполковник, поворачиваясь к задержанным. — Ты, что ли? — спросил он у парня, который замахивался на Рустама ножом.

— Узнал и это, папаша, — ухмыльнулся Мыльников. — Ну ты и работаешь.

Прямо как компьютер.

— Игорь Мыльников, — показал на него Матюшевский, обращаясь к майору, — две судимости. Нигде не работает. Является членом преступной группировки Михаила Жеребякина.

Наступило молчание. Мыльников злобно ощерился.

— Тебе в цирке работать нужно, — процедил он, — можешь бабу пилить на части, и никто не узнает, как ты это делаешь.

— С меня хватит и вашего брата, — серьезно заметил Матюшевский. — Что ты делал на соседней даче? Только без трепа. Ты же уже понял, что я все могу проверить. — Ничего не делал, — зло огрызнулся. Мыльников, — просто так зашел, случайно.

— Случайно, — передразнил его интонацию подполковник. — Поэтому и бинокль принес? Ладно, Мыльников, все кончено. Если сам не расколешься, мы на тебя таких собак понавешаем, и сам не рад будешь.

— Каких собак? — шепотом спросил Мыльников. — Породистых, — пообещал Матюшевский, — это ведь боевики Жеребякина дачу «почистили». А вас сюда послали проветрить, как дела и куда делась дочка хозяина дачи. Я правильно говорю?

Мыльников молчал.

— Отвечай, — разозлился подполковник.

— Да, да, — торопливо залепетал напарник Мыльникова, — нам сказали только посмотреть, только посмотреть. И ничего не делать. Только посмотреть.

— Молчи, гнида! — встрепенулся Мыльников.

— Это ты молчи, — посоветовал ему Матюшевский, — иначе ты у меня до самого суда в тюрьме просидишь. С закрытыми глазами.

Он просто угрожал, а Мыльников принял все всерьез. Имевший две судимости, он знал, какие суровые бывают наказания и как любят их применять садисты-тюремщики. И поэтому поверил в слова подполковника.

— При чем тут я? — огрызнулся Мыльников. — Нам приказали, мы сюда и приехали. Мы люди маленькие. Сказал — сделал — в кусты. Мы не для того приехали, чтобы с вами лясы точить. Нам приказано было в оба смотреть и просто проследить, кик ваши опера работать будут:

— Врешь, — удовлетворенно кивнул Матюшевский, чувствуя, что загнал бандита в угол, — все ты врешь. Ты за нами не поэтому следил. Тебе приказали девушку искать. Я прав?

Мыльников молчал.

— Прав или не прав? — повысил голос Матюшевский, и Мыльников неохотно кивнул, отворачиваясь.

— Это другое дело, — сказал подполковник. — А теперь ты нам расскажешь все, что знаешь про нападение на дачу.

— Ничего не знаю, — встрепенулся Мыльников, — богом клянусь, ничего не знаю! Меня вообще здесь не было. Я в аэропорту сидел в это время.

— Тоже наблюдателем, — понял Матюшевский, — следил когда самолет прилетит. Верно? На этот раз Мыльников сразу согласно кивнул. Когда дело не касалось его собственной шкуры, он становился довольно покладистым человеком.

— Кто рассказал вам про дачу, про пристройки, дал описание комнат?

— спросил Матюшевский. — Кто это сделал?

— Этого я не знаю, — отрезал Мыльников.

Матюшевский, довольный полученными ответами, оставил задержанных на попечение майора и вышел в коридор, где стоял Рустам.

— У нас проблемы, Рустам, — сказал подполковник. — Они начали искать девочку по всей Москве.

Глава 10

Сначала Ирада сидела у окна, глядя на соседние дома. Затем стала бесцельно бродить по комнатам, рассматривая книги хозяина и его незатейливую утварь. Разница между виллой ее отца и этим строением садово-огородного хозяйства была примерно как между Парижем или Нью-Йорком и затерянным в российской глубинке поселком.

Однако девушке было интересно и на этой даче. Она довольно долго листала книги. Рассматривала удочки и нехитрые слесарные инструменты хозяина.

Затем съела оставшиеся бутерброды и около полудня легла спать.

Проснулась она от громкого смеха, раздавшегося за окнами ее домика.

Девушка испуганно вскочила, натягивая на себя джинсы, когда дверь открылась и в комнату с громким смехом вошли двое молодых людей. Она молчала, пока они весело обсуждали подробности своего путешествия, но, когда один из них подошел к ее комнате, она вскочила и этим выдала свое присутствие. Первым в спальню вошел высокий рыжеволосый парень. А за ним девушка. Такая же рыжеволосая и высокая, как и ее спутник.

— Ты кто такая? — удивленно спросил парень. — Что ты здесь делаешь?

Ирада испуганно молчала.

— Кто это такая? — спросила девушка, обращаясь к парню. — Что она здесь делает?

— А я откуда знаю, — пожал плечами парень. — Наверно, просто залезла сюда поспать.

— И как она узнала, где вы держите ключ? — ядовитым голосом спросила девушка. — Или ты сам ей отдал второй ключ?

— При чем тут я? — зло огрызнулся парень. — Я сам ее первый раз вижу.

Ты кто такая? — снова спросил он. — Откуда ты свалилась на нашу голову?

Ирада все еще молчала, напуганная внезапно появившимися людьми. Она взглянула на часы. Было уже половина шестого.

— Ты что, язык проглотила? — взяла инициативу в свои руки девушка. — Тебя спрашивают, что ты здесь делаешь? Она, наверно, воровка, залезла сюда, чтобы вас ограбить.

— Я не воровка, — возразила Ирада.

— Немая заговорила, — обрадовался парень. Они были примерно ее возраста.

— Сам ты немой, — обиделась Ирада. — Меня сюда привел хозяин дома.

Альберт Петрович. И бутерброды купил. Я его жду.

— Ну-ну, — выразительным голосом произнесла девушка, посмотрев на парня, — значит, этот тип еще и рога наставляет твоей матери. Я всегда тебе говорила, что в тихом омуте черти водятся. А ты мне сказки рассказывал про его ночные дежурства. Видишь теперь, какие у него дежурства. Он молоденьких девочек к себе домой привозит и бутерброды им покупает.

— Зачем вы так говорите? — возразила Ирада. — Он хороший человек, только сильно уставший.

— Как это ты узнала, что он был уставшим? — ядовито поинтересовалась девушка. — Притон здесь устроили. Решила денежек с него сорвать побольше?

Только напрасно. Он у нас голый. У него, кроме этой дачи, ничего нет. И мозгов, видимо, совсем нет, если с такой дешевкой, как ты, связался.

— Не правда, — закричала Ирада, — он хороший и добрый. А ты гадкая, гадкая и злая девчонка. У тебя только гадости на уме. Ты сама, наверно, такая, поэтому обо всех только плохое думаешь.

Она даже не подозревала, как точно попала в цель. Сын второй жены Альберта Петровича был далеко не первым ее ухажером. И если для него это было первое романтическое увлечение, ТО для нее, прошедшей огонь, воду и медные трубы, это было очередное увлечение «чистым парнем». К тому же при удачном стечении обстоятельств можно было и замуж выскочить. Именно поэтому ее так разозлили слова Ирады.